Врачи, доктора, медсестры. Эти слова близки каждому. Но особенно часто мы слышим их теперь, столкнувшись с пандемией.
Как же возрастает ценность этой профессии в критической обстановке, будь то война или опасная эпидемия! Лечить и спасать человеческую жизнь, быть сутками на ногах в любых экстремальных условиях – это не только благородное дело, но и героическое.
В преддверии профессионального праздника хочется поклониться всем докторам и выразить благодарность и восхищение.
В историю русской медицины золотыми буквами вписано имя Николая Ивановича Пирогова.
Великий ученый, отец русской хирургии, чудесный доктор – это все о нем. К тому же он вошел в историю как изобретатель гипса, эфирного наркоза, различного хирургического инструментария и многого другого.
За сухими энциклопедическими строчками его заслуг скрывается жизнь человека, полная огромных трудностей, преодолений и постоянной борьбы.
«Жить на белом свете – значит постоянно бороться и постоянно побеждать», - говорил Николай Иванович.
В различных источниках биографии Н. И. Пирогова часто встречается формулировка:
«…уже в 14 лет стал студентом МГУ (дескать, из-за блестящих способностей)».
Но это не совсем так. Да, юный Коля Пирогов был, бесспорно, умным и способным, но это произошло по другой причине. Мальчик учился в частном пансионе, но вынужден был оттуда уйти, так как отцу нечем было платить за учебу. И только благодаря совету и содействию знакомого семьи врача Е. О. Мухина, который разглядел в мальчике блестящие способности и интерес к медицине, он смог стать студентом медицинского факультета, предварительно сдав вступительные экзамены на «отлично».
Пироговы испытывали в то время большие материальные трудности (в семье было 14 детей), а когда через год умер отец, Николай вынужден был подрабатывать.
Он даже не мог купить себе форменный мундир, который студенты были обязаны носить. Сестры сшили ему из старого потертого фрака мундирную куртку. Чтобы не выделяться из всех, Николай сидел на лекциях в шинели, порой обливаясь потом. А когда ему делали замечание, он отвечал, что болен и его знобит.
Но несмотря на трудности Николай блестяще заканчивает университет, проходит стажировку в Германии, в 22 года защищает докторскую диссертацию, а в 26 – он профессор университета в городе Дерпт (ныне Тарту), где успешно совмещает преподавание с практической работой.
Любые свои умения Пирогов отшлифовывал до совершенства, во всем пытаясь дойти до самой сути. Вероятно, это и стало одной из причин его изобретательства.
Как-то зимой, проходя по рынку, он обратил внимание на рассеченные замороженные свиные туши, и его осенила гениальная идея: замороженные ткани дают идеальное представление о строении мышц, сосудов, нервов, костей. «Ледяная анатомия», так назвал Пирогов новый метод изучения анатомии, при котором ткани на замороженном трупе не распиливались, а скалывались точно со скульптуры. Всего было сделано более 1000 распилов трупов, которые зарисовывались в натуральную величину с необыкновенной точностью. Все это помогло ему создать замечательный атлас топографической анатомии распилов. Эта книга вошла в золотой фонд хирургии, а Н. И. Пирогов стал основоположником топографической анатомии как науки.
Однажды посетив мастерскую скульптора и наблюдая, как тот работает с гипсом, Николаю Ивановичу пришла в голову мысль использовать гипсовые повязки при лечении переломов. Это было еще одно гениальное открытие русского врача, которое он активно использовал во время Крымской и русско-турецкой войны, что позволило избежать ампутации тысячам раненых.
Как настоящий воин-богатырь Пирогов сражался с холерой, разразившейся в Петербурге в 1848 году. Но он не только лечил больных. Эта страшная болезнь была в то время загадкой, ее не знали, как лечить. Она уносила тысячи жизней, никакие лекарства не облегчали страданий. Все морги города были переполнены. Не боясь заразиться, Пирогов производит вскрытия холерных трупов, изучая при этом каждый пораженный орган, кусочек ткани, жилку, волосок. Ему удалось сделать 800 вскрытий. Результатом работы стала монография «Патологическая анатомия азиатской холеры», где он подробно описывает суть болезни. Тем самым выполняя как врач свой гражданский долг перед Отечеством и находясь при этом под постоянной угрозой заражения, он совершил бесценный подвиг.
Главным орудием труда Николая Ивановича был скальпель (он сам разрабатывал удобные для работы хирургические инструменты, одних ампутационных ножей – около 20 вариантов), он спасал, но и причинял нестерпимую боль человеку, и порой тот умирал во время операции от болевого шока.
Нам трудно представить, что в медицине середины 19 века еще не было анестезии.
Проявление сострадания к больному побудило великого доктора создать аппарат для вдыхания эфирных паров. Такие единичные аппараты были тогда за границей, но Пирогов захотел сделать свой. Таким образом появился первый наркоз в России.
Когда в 1853 году начинается Крымская война, Н. И. Пирогов добровольно отправляется в осажденный Севастополь. Инкерманское сражение было одно из самых кровопролитных (более 3 тысяч убитых и около 7 тысяч раненых).
Позже Пирогов вспоминал:
«…поздняя осень 1854 г. Вся дорога от Бахчисарая на протяжении 30 км была загромождена транспортами раненых, орудий и фуража. Дождь лил как из ведра, больные, а между ними ампутированные, лежали по двое и по трое на подводе, стонали и дрожали от сырости; и люди, и животные едва двигались в грязи по колено; падаль валялась на каждом шагу, из глубоких луж торчали раздувшиеся животы падших волов и лопались с треском; слышались в то время и вопли раненых и отдаленный гул севастопольских пушек».
Раненые лежат в конюшне, соломы для тюфяков нет, и старая полусгнившая солома с мочой и гноем высушивается и снова употребляется. В открытых телегах, без тулупов везут больных в течение 7 дней из Симферополя в Перекоп, иногда по 3 дня без еды. Жуткая картина, похожая на ад. Именно в такой экстремальной ситуации Николаю Ивановичу пришлось проявить все свои таланты, умения и наработки. Он организовывает сортировку раненых: тяжелых отправляли сразу на хирургический стол, а тех, кто может ждать, отдавали в руки сестер милосердия. Именно такой подход должен был минимизировать смертность среди военных. Кстати, о сестрах милосердия. До Пирогова их не было на войне. Именно ему пришла в голову идея использовать нежные и заботливые женские руки на этапе, когда хирурги уже выполнили свою работу. Ведь за ранеными нужно ухаживать: мыть, бинтовать, кормить, утешать. Так в Севастополе появился отряд сестер милосердия. Это были первые в истории медсестры.
Врачей не хватало. И Пирогову приходилось оперировать до изнеможения рук. Иногда он падал от усталости у операционного стола. Его также возмущало безразличное отношение военной администрации к раненым, он требовал вовремя снабжать лазареты и госпитали бельем и медикаментами, продуктами и т. д. и зачастую, сталкиваясь с полным бездействием чиновников, вступал с ними в открытый конфликт.
В одном из писем жене Николай Иванович пишет:
«Я люблю Россию, люблю честь родины, а не чины; это врожденное, его из сердца не вырвешь и не переделаешь, а когда видишь перед глазами, как мало делается для отчизны и собственно из одной любви к ней и ее чести, так поневоле хочешь лучше уйти от зла, чтобы не быть, по крайней мере, бездейственным его свидетелем…»
Россия потерпела поражение в Крымской войне. Вернувшись в Петербург, Пирогов рассказал Александру II о всех безобразиях в русской армии, о воровстве и безответственности военных чиновников. Но вместо того, чтобы прислушаться к мнению уважаемого доктора, император разгневался и был очень недоволен подобным заявлением.
Жизнь Н. И. Пирогова была полна любви к ближнему, к стране, к науке. Он был тем, кто не жалея себя, трудился на благо Отчизны, и Россия может гордиться своим славным сыном.
Использованные источники: Брежнев Александр Петрович. Пирогов. – М. : Мол.гвардия, 1990. – 476,[2]с. : [16]л.ил. . – (Жизнь замечательных людей: ЖЗЛ ; 711)