Автор: Николай Соснов
Вечерняя тень уже ложилась на снег, перекрашивая его из грязно-белого в серо-синий, когда я понял, что не насытился человеческим теплом в полной мере. Не все из моих подданных явились для подтверждения Договора. Некоторые не сумели в силу преклонного возраста или слабого здоровья. К ним отправились мои посланцы с копиями Договора, чтобы и старые, и хворые, могли уделить толику жизни для своего повелителя.
Но были и те, кто испугался морозного дыхания зимы, и остался дома, не желая расставаться даже с крошечным количеством тепла. Я расправил ментальное щупальце и по молчаливой заснеженной улице протянул его к ближайшим жадинам. Молодая супружеская пара, пока без детей. Я хотел понять: почему они не подчиняются общему порядку? Что это: лень, страх или злонамеренный бунт?
Окружавшие дом хвойные деревья недовольно зашептались, когда мой разум проник за стены укрепленного жилища. Я не обратил внимания на их ропот. Город утопал в дремучих сугробах. Тяжелый снег ломал толстые ветви, а иной раз валил и молодые деревца. Деревья возлагали на меня ответственность за лютую зиму, но мне было все равно. Не им оспаривать мою власть. Пошелестев немного, белые великаны покорно склонили головы и неподвижно застыли под холодным небесным сводом. Я же приготовился слушать и наблюдать.
- Что там за шум за окном, Эдик? - спросила Ира, кутаясь в шерстяное одеяло и устраиваясь удобнее на диване.
- Пустяки, - ответил ее муж. Он только что вернулся из поленницы, как и прочие служебные помещения, соединенной с домом коротким крытым переходом, и теперь осторожно складывал принесенный запас дров на специальную решетку перед камином. - Ветер треплет наши елки. Если усилится, закрою ставни.
- Полагаешь, начнется метель?
- А хоть бы и так? - улыбнулся Эдик и глотнул ароматного травяного чаю из дымящейся чашки, одной из двух, стоявших на круглом столике. - Холоду до нас не добраться. Запасов хватит надолго. Мы можем не выходить до весны.
Эдик передал жене ее чашку и отправился на кухню варить для нее бульон.
Ира медленно втянула в себя напиток и снова улеглась. Она была соблазнительно жаркая. Я попробовал зацепиться за ее мысли, чтобы вытащить из дома, но сразу понял тщетность своих усилий. Ира не воспринимала мой зов, причем довольно давно.
Я проверил Эдика и убедился, что и он покинул ряды моих последователей. Скверно. Значит, придется или отказаться от их тепла, или потратить силы на реинициацию. Я уже очень немолод, и сил с каждым годом все меньше. Не уверен, что хлопоты окупятся.
Последние посетители вышли из святилища. Вернулись посланцы с кубиками тепла в запечатанных урнах. Мои жрецы зашевелились, готовясь утвердить итоги, как всегда утешительные, но я остановил их, хлестнув телепатической плетью:
- Добавьте мне тепло тех людей! - повелел я.
Жрецы, конечно, поспешили выполнить приказ. Кто осмелится спорить с собственным божеством? Скоро они уже толпились на крыльце и отчаянно дубасили кулаками в дверь, позабыв о шнурке с колокольчиком.
- Кто ломится ко мне в дом? - грозно рявкнул Эдик. Он стоял на пороге, сжимая в руках поварешку, словно боевой меч. Ира в тревоге приподнялась с дивана, но тут же улеглась, успокоенная веселым подмигиванием супруга.
- Это мы! - заскулили жрецы. - Твои соседи, Эдуард! Ты забыл подтвердить Договор! Мы принесли его копию, чтобы тебе и твоей жене не пришлось идти по морозу в святилище. Пусти же нас, на улице очень холодно!
- Я отказываюсь от Договора! - сказал Эдик. - Вы не исполнили обещанного. Зимы становятся длиннее, а урожаи беднее. Этой осенью мы еле собрали запас до весны. Уходите, мы не желаем отдавать тепло вашему нечестному божеству!
- Ты пожалеешь! - заверещали жрецы. - Большинство жителей города поддержало Договор! Тебе все равно придется его выполнять, а за ослушание ты будешь наказан недородом, и градом, и семью казнями египетскими!
- Врете! - засмеялся Эдик. - Вам не скрыть правду. Половина жителей уже отказалась делиться теплом. Пройдет несколько циклов, и ваш идол замерзнет. Убирайтесь прочь!
Жрецы подумывали вломиться в дом, но я отозвал их. Может быть, позже я соберусь с силами и накажу строптивцев. Сейчас же мне надо перетерпеть зиму.
Служители моего культа торопливо разбежались по домам в тепло и подальше от холода. Я остался один в насквозь промерзшем святилище.
Давно уже мне не возжигают костров на алтарях. Обычный огонь не способен растопить каменеющий лед моего тела. Горячая кровь животных тоже бесполезна. Только живое тепло человека спасает меня от превращения в статую.
Я закинул ментальную сеть и с тоской слушал мысли горожан. Эдик ошибся. Не половина, а две трети жителей отказались поделиться со мной теплом. Многие из тех, кто пришел подтвердить Договор, принесли вместо тепла холодную злобу. Конечно, жрецы вписали их, пришедших лишь из страха, в число моих верноподданных. Но я-то знал истину. Теплом можно поделиться только по доброй воле.
Я свернул сеть, оставив щупальце, запущенное в ближайший дом. Там на диване в обнимку спали двое, щедро обмениваясь теплом своих тел. А я дрожал, с каждой минутой все сильнее завидуя счастливцам.
Снаружи забушевала, захохотала, заплакала метель, предрекая скорый конец самозваного властелина.
Однажды наступит зима, в которую мне не хватит тепла. Окоченевшим мрамором застыну я на пьедестале. Мои жрецы отправятся на поиски иного хозяина, а то кто-нибудь из них и сам попробует занять мое место, как в свое время и я захватил трон ушедших богов.
Люди будут ходить вокруг моей свергнутой статуи и дивиться, как могли они когда-то трепетать перед ней. А потом из местной каменоломни придет некто с большим молотком и подарит мне окончательное забвение.
Нравится рассказ? Поблагодарите журнал и автора подарком.