Мой первый Великий пост, случился в моей жизни, когда мне было всего пять лет, в 1990 году. Нет, я конечно и раньше знал, что такое пост, старшие-то постились. Пост в моей жизни именно случился, потому что постится я стал скорее невольно, скорее за компанию, чем сознательно. Это было так. Я рос в храме. Мой отец начинающий священник только был назначен в небольшое село, а мама в первые месяцы оставалась с остальными детьми в городе.
Мы с папой поехали «осваивать» новый приход, и жили в церковном доме вдвоем. Одна из женщин, живших при храме (кстати, среди них была она престарелая монахиня) приходила нам готовить, и конечно не готовила специально для меня. Пришел Великий пост, и так как выбора у меня не было, я начал проводить свой первый пост. И весь пост прошел совершенно для меня не заметно, скоромной пищи не было и испытаний силы моей воли не было. И вот пришли последние дни поста. Но мой пост не был жертвой Богу, а движением по течению и Господь послал мне испытание, которое я не прошел. В Великую субботу я вдруг вспомнил, что я маленький и мне поститься не положено. Когда отец вернулся с таинственной службы Великой субботы, одной из самых его любимых богослужений, я заявил, что требую что-то не постное, так как я не обязан поститься. Попытка объяснить мне, что осталось чуть-чуть до Пасхи, не имела успеха, я твердо знал, не обязан поститься, потому что постятся с семи лет. Мой родитель был вынужден отступить. Молча он достал из шкафа рыбную консерву, другой думаю просто не было. Как сейчас помню, маленькую, красивую, что-то типа печени трески или икры минтая. Мне так хотелось скорее ее открыть. Какой манящей она была. И вот пустой стол, клеенка, консерва, ложка, хлеб. И я сижу в тишине. Один. И вдруг мне становится так противно. Уже мне не хочется этой рыбы. Но меня приучали все доедать, и вот я давлюсь, все ужасно. С тех пор я постился, и тот детский стыд навсегда запомнился вместе с клеенкой, хлебом и консервой. И тишиной одиночества, которую созидает грех.