Всем привет, сегодня у нас топ городов оказавшись в которых лучше не выходить из отеля или из машины. Когда то многие из этих городов были спокойными и даже очень безоавсными, сюда приезжало множество туристов, но с течением времени все изменилось, и сейчас это самые неблагополучные города в мире. В современном мире, где практически стерлись границы для путешественников, можно за считаные часы оказаться практически в любой точке мира, авиасообщение налажено со всеми странами и даже большинством крупных городов. Но не все города гостеприимны и безопасны как это должно быть.
1. Плохая Африка: Йоханнесбург
2. Гватемала
3. Акапулько. Мексика
4. Каракас
5. Сан-Педро-Сула, Гондурас
1. Плохая Африка: Йоханнесбург
Финансовая столица Африки, крупнейший город ее самой экономически развитой страны и вместе с тем рассадник преступности, белые жители которого обитают сейчас в резервациях, напоминающих скорее крепости. Йоханнесбург, или, как его называют местные, Йобург, африканский Нью-Йорк, в 1950—1970-е годы пережил на добыче алмазов и золота беспрецедентный для континента расцвет, чтобы в 1990-е с отменой режима апартеида погрузиться в пучину криминального хаоса. Onliner.by исследовал бурную историю и туманное настоящее «Города золота» и выяснил, повторит ли он печальную судьбу Детройта.
В феврале 1886 года австралиец Джон Харрисон, добывавший камень для строительства здания на т. н. «Ферме Ланглахте» в южноафриканских горах Витватерсранд, случайно обнаружил породу, которую он опознал как золотоносную. Так была открыта образовавшаяся около 2,7 миллиарда лет назад богатейшая «Золотая дуга», цепь месторождений, к настоящему моменту принесшая человечеству более 48 000 тонн драгоценного металла, около 40% всего добытого людьми золота. Новость о сенсационной находке быстро распространилась по окрестностям, и уже в следующем году на месте открытия Харрисона в наспех построенном городке жило около 3000 человек. Будущий Йоханнесбург на заре своего существования.
Населенный пункт, благодаря немедленно разбушевавшейся вокруг него «золотой лихорадке», пережил взрывной рост населения. К концу XIX века здесь жило уже более 100 000 искателей счастья со всего мира, Йоханнесбург быстро застраивался капитальными зданиями, и уже всего через четверть века после основания о палаточном городке старателей в пустыне мало что напоминало.
В 1936 году, когда «Городу золота» (такое прозвище быстро получил Йобург) исполнилось 50 лет, он насчитывал уже 620 000 жителей, больше чем, например, в Кейптауне и Претории вместе взятых. Его называли «крупнейшим и самым населенным европейским городом Африки» и «великим золотым центром Британской империи». По соседству с прекрасной колониальной архитектурой начала века, напоминавшей современникам Париж, постепенно появлялись высотные здания в стиле ар-деко, и тут уже было не обойтись без сравнений с Нью-Йорком. Правильная планировка города с прямоугольной сеткой улиц и кварталов это впечатление усиливала.
Начиная с 1930-х годов в город бурной рекой потекли иностранные инвестиции. «Маленький Нью-Йорк Африки» быстро превратился в деловой центр всего континента, а источником его благосостояния кроме золотых шахт стали другие отрасли горнодобывающей промышленности, прежде всего добыча алмазов и позже урана. В конце 1940-х для размещения штаб-квартир многочисленных корпораций и банков началось активное строительство множества современных конторских зданий, в основном высотных. Central Business District («Центральный деловой район») Йоханнесбурга стал настоящим африканским Манхэттеном, фоном которому служили отвалы породы тех самых шахт, принесших городу процветание.
В 1960-е годы промышленность, а вместе с ней экономика ЮАР были на подъеме. В Йоханнесбурге размещались штаб-квартиры 65 из 100 крупнейших южноафриканских компаний, включая 6 из 8 горнодобывающих конгломератов, 13 из 30 страховщиков и 11 из 16 ведущих банков страны. «Город золота» стал космополитичным мегаполисом с 2,5-миллионным населением (к 1985 году), высотками из стекла и бетона, роскошными отелями и ресторанами. Так Йобург выглядел в 1959 году.
Параллельно в те же 1960-е в Йоханнесбурге развернулись и иные процессы, свойственные многим крупным городам западного типа. C развитием сети автострад и удешевлением личных автомобилей началась эксурбанизация — массовый переезд среднего класса из высотного центра в малоэтажные пригороды. В то же время, в отличие от Детройта, Йобург не пустел. Если благосостояние «Города моторов» зависело лишь от одной отрасли промышленности (автомобильной) и с ее упадком быстро закончилось, то «Город золота» в экономическом смысле был куда более полицентричным. Его благополучные жители действительно переезжали в собственные загородные дома, но при этом продолжали возвращаться на работу в конторы Central Business District.
Еще одним важным отличием Йоханнесбурга от Детройта было то, что своим процветанием первый был обязан не только объективным экономическим процессам, например высокой стоимости природных ресурсов. Важную роль играла официальная идеология ЮАР, получившая название «апартеид» (в переводе «раздельность»), подразумевавшая фактически раздельное проживание на территории страны белого и «цветного» (в первую очередь чернокожего) населения.
Негритянское население ЮАР обязано было проживать в специально выделенных зонах, т. н. «бантустанах». Выезд из этих резерваций и посещение городов черными южноафриканцами могли производиться лишь в двух случаях: или по специальному (естественно, получаемому с огромным трудом) разрешению, или при наличии в «белых» зонах рабочего места. При этом работа в большинстве случаев была связана с тяжелым низкоквалифицированным трудом за минимально возможную оплату. Дешевая рабочая сила в 1940—80-е годы на фоне ресурсоэксплуатирующей экономики сыграла немалую роль в превращении ЮАР в самую развитую страну Африки.
Сегрегация в ЮАР подразумевала не только раздельное проживание «белых» и «черных», у разных рас были свои системы здравоохранения, образования, транспорта, развлечений и т. д. В крупных городах неграм позволяли появляться только для работы или в том случае, если они проживали там до Второй мировой войны. Благополучный Йоханнесбург, город небоскребов из стекла и бетона, широких автострад, утопающих в цветущих сиреневых жакарандах живописных частных особняков под черепичными крышами, был городом белых и для белых.
Без негритянского населения в больших городах, конечно, все равно было не обойтись. Для их проживания в 1950—60-е годы за городской чертой создавалась система изолированных тауншипов, специальных поселков для чернокожих южноафриканцев. Такой тауншип, получивший название Соуэто (Soweto), был построен и рядом с Йоханнесбургом, причем сюда насильственно выселили жителей ранее стихийно сложившихся вокруг «Города золота» черных поселений. Справедливости ради надо отметить, что государство изначально пыталось придать Соуэто более-менее цивилизованные черты, пусть и с расовой дискриминацией. Поселок на деньги алмазного короля Эрнеста Оппенгеймера был застроен аккуратными типовыми четырехкомнатными домиками, прозванными местными жителями «спичечными коробками»
Но стремительный рост населения тауншипа привел к тому, что эти районы обросли хаотичной застройкой трущобного вида. К 1983 году в Соуэто проживало уже 1,8 миллиона человек.
Система апартеида прекратила существование после первых демократических выборов в ЮАР в 1994 году. Получившее право голоса чернокожее большинство выбрало президентом Нельсона Манделу, и в это же время Йоханнесбург начал стремительно и порой до неузнаваемости меняться.
Еще в 1980-е годы эксурбанизация в ЮАР активизировалась. Вслед за обычными людьми «за город» потянулась и торгово-развлекательная инфраструктура. В центральной деловой части Йобурга и его многоэтажных жилых кварталах стали массово закрываться магазины и рестораны, им на смену приходили крупные многофункциональные торговые центры в пригородах. Однако в начале 1990-х процесс принял лавинообразный характер. После ликвидации апартеида чернокожее население страны получило доступ в ранее закрытые для него районы и, естественно, тут же предоставленной возможностью воспользовалось. Белые, конечно, не стали дожидаться новых хозяев государства. Те из них, кто еще продолжал жить в центральной части Йоханнесбурга, т. н. «внутреннем городе», стремительно оставили свои квартиры. На их место тут же вселились новые жильцы с другим цветом кожи.
Это был классический пример «бегства белых», но при этом отличающийся от аналогичной ситуации в Детройте. Если в «Городе моторов» ведущую роль играло депрессивное состояние главной отрасли городской экономики — автомобильной, то в «Городе золота» в основе лежали в первую очередь политические процессы. Впрочем, независимо от первопричин результат получился одним и тем же. Оба мегаполиса из «белых» стали «черными».
Крупнейшие жилые районы, например застроенный многоэтажками Хиллброу, оказались фактически захвачены пришельцами из Соуэто, причем захвачены в прямом смысле. Владельцы жилых домов, не сориентировавшись вовремя в ситуации, а может и не желая этого делать, зачастую отказывались снижать арендную плату за квартиры. Неплатежеспособные же выходцы из негритянских трущоб были не в состоянии ее платить. Из этой патовой ситуации последние нашли два выхода: или селиться в городе в складчину, что превращало когда-то роскошные кондоминиумы в человеческие муравейники, или просто-напросто занимались сквоттингом, самовольно занимая оставленное белыми жилье и вовсе отказываясь за него платить. Немедленным итогом этого была стремительная деградация жилого фонда города. Арендодатели прекращали обслуживать свою собственность, отключали там воду, канализацию, электричество. «Маленький Нью-Йорк» превращался в «Маленький Гарлем».
В 1990-е после ликвидации апартеида опустевшую высотку захватили негритянские банды, превратив элитный кондоминиум в рассадник преступности, наркомании и СПИДа. Дно атриума выступило в роли свалки высотой в пять этажей.
В конце концов власти уже в 2000-е освободили небоскреб от сквоттеров, после чего даже рассматривали возможность превращения Ponte City в многоэтажную тюрьму.
Захватом одного здания банды, разумеется, не обошлись. Уровень преступности на когда-то благополучных и безопасных улицах города зашкаливал. В 1994 году в провинции Гаутенг, столицей которой был Йоханнесбург, было зафиксировано 83 убийства на 100 000 жителей. Для сравнения в оккупированном криминалом Детройте в том же году убили 54 человека из 100 000. Логичным итогом разгула преступности в обретшей демократию стране был исход не только зажиточных жителей, но и бизнеса из городов. Роскошная гостиница Johannesburg Sun Hotel из пятизвездочной превратилась в однозвездочную, в похожей ситуации оказался Carlton Hotel — символ процветания 1970-х. В конце концов в 1990-е эти отели и вовсе закрылись.
Центральный деловой район Йобурга также опустел. Квалифицированные служащие, в 1990-е массово бежавшие из «внутреннего города», отказывались туда возвращаться даже на работу. С высоты птичьего полета «маленький африканский Манхэттен» выглядит вроде бы неплохо.
Большой бизнес, штаб-квартиры крупнейших южноафриканских компаний, конечно, из Йоханнесбурга никуда не делись, город по-прежнему остается деловой столицей страны. Они лишь переехали поближе к сотрудникам. В северных пригородах Йобурга, в районе Сэндтон, появился новый даунтаун, конечно не такой внушительный, как созданный в 1950—70-е годы «Центральный деловой район», но зато куда более безопасный.
Ликвидация апартеида вывела чернокожее население страны из резерваций, фактически отправив в них белых африканеров. Покинув центр Йобурга, они перебрались в собственные пригороды-крепости. Окруженные двухметровыми заборами с колючей проволокой и круглосуточной охраной, эти компактные поселки вблизи нового административного центра города позволили оставшимся на родине белым южноафриканцам (в Йоханнесбурге их около 16%) сохранить привычный быт и относительно комфортное существование. Город фактически по-прежнему остался разделен, только белое и черное здесь поменялись местами.
В последние годы правительство ЮАР делает попытки переломить ситуацию. Государство выделяет достаточно серьезные деньги на регенерацию крупнейшего города страны и восстановление его положительной репутации. Деградировавшие за последние 20 лет здания реконструируются, сюда заселяется все-таки появившийся в эти годы пока еще относительно малочисленный черный средний класс.
В городе строятся культурные и спортивные объекты, даже в трущобном Соуэто. Весьма кстати оказался и чемпионат мира по футболу 2010 года, одним из центров которого стал Йоханнесбург. По крайней мере, его транспортная система приобрела более-менее цивилизованный вид.
Удалось реконструировать даже несостоявшийся небоскреб-тюрьму Ponte City. Прежние жильцы, конечно, туда не вернулись, но и бандитским притоном башня быть перестала. Теперь тут живут более-менее зажиточные черные африканцы.
Оживилась жизнь и в «Центральном деловом районе». Большая часть его высоток по-прежнему пустует, но отдельные компании и банки сюда вернулись, привлеченные значительно снизившейся здесь преступностью и небольшими арендными ставками. В 2001 году Йоханнесбург (без «белых» северных пригородов) давал около 2,5% ВВП, в 2011-м — уже 16%.
Правительство ЮАР потратило около сотни миллионов долларов на ребрендинг Йобурга. Официальным городским слоганом стало смелое утверждение «Африканский город мирового класса». Власти не теряют надежду вернуть ему имидж космополитичной деловой столицы континента, только уже с мультикультурным оттенком без всяческой дискриминации.
Но в городе «мирового класса» остается слишком много типично африканских проблем. Его все еще окружают брутальные трущобы, где порой нет ни канализации, ни воды. Преступность, хотя и снизилась, все равно остается на уровне, несравнимом с цивилизованными странами «золотого миллиарда». В центральной части Йоханнесбурга туристам, в особенности белым, по-прежнему не рекомендуется выходить из автомобилей. ЮАР, а вместе с ней и ее крупнейший город, захлестывает эпидемия СПИДа. Но главное — расовое разделение, вроде бы ликвидированное 20 лет назад, де-факто продолжает существовать.
Йоханнесбург все еще город противостояния, и пусть стороны в нем поменялись местами, это по-прежнему противостояние двух гетто: черного, по-прежнему бедного, но с удовольствием рефлексирующего об упущенных в XX веке возможностях и обвиняющего другую сторону во всех своих бедах, и белого, зажиточного, но существующего ныне за колючей проволокой, увлекающегося психологией осажденной крепости.
Светлое будущее «Города золота» напрямую зависит от того, удастся ли это противостояние ликвидировать.
2. Гватемала
Гватемалу трудно назвать безопасной страной, тем не менее это центральноамериканское государство, сохранившее культуру древних майя, очень популярно у европейских и американских туристов.
Осажденная крепость
Гватемальские индейцы ненавидят американцев. Моего знакомого русского из Литвы двое аборигенов с мачете хотели ограбить на горной дороге. Однако мой приятель объяснил бандитам, что он не гринго, а «такой же, как они». Ему поверили и отпустили с миром.
Антиамериканские сантименты майя объяснимы. Около 20 лет назад в Гватемале окончилась длившаяся 36 лет кровопролитная гражданская война, в которой аборигены поддерживали коммунистических повстанцев. Последствия этого противостояния не преодолены и сегодня: вооруженные нападения на автобусы в некоторых районах страны — почти рутинное явление, и даже возле киосков с мороженым стоят вооруженные до зубов охранники.
Пожалуй, наиболее опасна ситуация в столице страны — Гватемала-сити. Все более или менее состоятельные горожане живут в охраняемых кварталах, где можно себя чувствовать в относительной безопасности. Однако даже в таких привилегированных «гетто» все дома, в том числе отели, отгорожены от мира высокими заборами с колючкой. Ощущение такое, будто оказался в осажденной крепости.
Незадачливый реформатор
Причиной гражданской войны послужило то, что в 1951 году президент Хакобо Арбенс, придерживавшийся левых взглядов, национализировал земли американской компании United Fruit, выплатив ей компенсацию в миллион долларов. Интересно, что United Fruit получила в 1931 году эти принадлежащие индейцам земли от диктатора Хорхе Убико совершенно бесплатно, однако к хорошему привыкают быстро, и американская компания попросила правительство США свергнуть левого президента. Это пожелание было исполнено, а сторонники незадачливого реформатора, пользующегося популярностью у индейцев, ушли партизанить в джунгли.
Конфликт в Гватемале быстро перерос в этнический: землевладельцы европейского происхождения и ладино (метисы, для которых родной язык испанский) стали под шумок отбирать земли у нелюбимых ими индейских «дикарей». Борьба с так называемыми «коммунистами» была поставлена на широкую ногу. «Борцы за свободу и демократию» вырезали целые индейские поселки.
«Если ты с нами, то получишь похлебку из фасоли, а если против нас — получишь пулю», — говорил индейцам один из диктаторов времен гражданской войны, генерал Риос Монтт. Кстати, Монтт внедрил систему доносов очень похожую на применявшуюся в сталинское время: тому, кто выявил и сдал «коммуниста», доставалось его имущество.
Ярко выраженный антагонизм между индейцами и ладино сохранился и сегодня. Гватемальский средний класс (сплошь ладино) получает в среднем около тысячи долларов в месяц, тогда как средняя зарплата в Гватемале — около ста долларов. При этом ладино вполне европеизированы, многие из них сносно говорят по-английски.
Об индейцах такого не скажешь. Большинство из них малограмотны и с трудом изъясняются даже по-испански, не говоря о других языках. Они по-прежнему ходят в национальной одежде, спят в убогих халупах, страдают алкоголизмом и не слишком часто моются.
Эти особенности жизни индейцев вызывают неприятие ладино. Женщину в национальной одежде могут не пустить в ресторан, и даже образованному индейцу труднее получить работу, так как в нем подозревают «замаскированного» дикаря.
«Поцелуи вежливости»
Ясно, что и туристу гораздо легче общаться не с индейцами, а с ладино, которые, как правило, очень доброжелательны и искренне рады путешественникам, отважившимся приехать в их страну.
Однако в общении с ладино нужно соблюдать некоторые простые правила. Дистанция между людьми здесь гораздо меньше, чем в Европе и России. Так, даже незнакомые люди при встрече должны обняться, а мужчина и женщина — обменяться поцелуями в щеку. Если вы спросите дорогу, то не удивляйтесь, что после подробного объяснения местный житель дружески хлопнет вас по плечу. Расплачиваясь с официантом, лучше подать ему кредитку или деньги в руки, иначе он может подумать, что вы брезгуете физическим соприкосновением с ним.
Альтернативная Америка
Итак, если вы вырветесь из непредсказуемого Гватемала-сити и вас не шокирует дружелюбная фамильярность гватемальцев, то сможете в полной мере насладиться радостями местной жизни.
Интересно, что сотни граждан США, Канады и европейских стран ежегодно добровольно эмигрируют в Гватемалу. По сути, здесь создается альтернативная Америка. Не в последнюю очередь «новых робинзонов» привлекает дешевизна местной жизни и прекрасный климат. Апельсины, без преувеличения, падают здесь прямо на голову, и можно без труда прожить в этом дауншифтерском раю долларов на 200 в месяц.
Прогулки по горам, купание, йога, игра на барабане и покачивание в гамаке с трубочкой марихуаны — таков стиль жизни многих переселенцев. Но не только фантастически низкие цены и вечное лето привлекают в Центральную Америку гринго. Большинство местных янки придерживаются крайне левых взглядов. Нелюбовь к капитализму столь велика, что многие берут в банках США кредиты, которые даже не собираются отдавать — американская Фемида бессильна в джунглях.
Наиболее прочно жители развитых стран обосновались на берегах высокогорного озера Атилан. Здесь появились чисто белые поселки, в которых даже официанты в ресторанах — граждане США и Канады.
Классическим таким поселением является поселок Сан-Маркос. Даже в мелочах белые поселенцы пытаются организовать свою жизнь вопреки законам и инструкциям «зарегулированного американского общества». В США, например, запрещено курение в ресторанах (впрочем, как и в «небелой» Гватемале), поэтому в Сан-Маркосе пепельницы стоят в любом заведении общественного питания. На американских магазинах и ресторанах висят плакаты «Нет обуви — нет сервиса», поэтому, большинство обитателей Сан-Маркоса идут за покупками босиком.
Несмотря на очевидный анархизм западных переселенцев, они поддерживают идеальную чистоту в своем городке. Проблема решается с помощью «субботников». Правда, в отличие от СССР, в Сан-Маркосе они добровольны и проводятся не обязательно по субботам.
Вулканы, пирамиды и «испанские» города
Конечно же, в Гватемалу едут не только дауншифтеры, но и вполне состоятельные туристы. Путешественников привлекает возможность взобраться на многочисленные действующие вулканы, прогуляться по джунглям и горам. Например, развалины знаменитого древнего города майя Тикаль расположены среди первозданных джунглей.
Оттуда туристы вместе с гидами могут отправиться в многодневный поход к другим древним индейским городам. Гватемальские джунгли по-настоящему экзотичны: здесь встречаются стаи попугаев и других тропических птиц, обезьяны, ягоды дикорастущих томатов (в отличие от магазинных, они размером с клюкву).
Любители более спокойного отдыха могут остановиться в колониальных испанских городах Антигуа и Кшела. Европейская архитектура XVII-XIX веков и хорошие музеи удачно дополняются великолепными ресторанами, где одетые в старинную одежду официанты предлагают гостям деликатесы испанской и гватемальской кухни, а также изысканное вино с местных виноградников.
По повелению конкистадоров
Одна из главных достопримечательностей Гватемалы — культура индейцев майя, которые составляют около половины населения страны. Увы, назвать майя единым народом было бы большим преувеличением. Они говорят на 23 сильно отличающихся друг от друга языках, нередко даже жители соседних деревень не понимают друг друга. Представителей разных племен можно легко отличить.
Дело в том, что испанские колонизаторы заставили жителей каждого племени носить одежду определенного цвета. Судя по всему, этот древний приказ пришелся индейцам по вкусу: и сегодня женщины разных племен одеваются так, как повелели их предкам конкистадоры. Правда, большинство индейских мужчин предпочитают носить современную одежду.
Любая мечта за 50 рублей
Чтобы увидеть разные племена в одном месте, можно отправиться в воскресенье на рынок в чисто индейский город Чичикастенанго. Здесь можно не только увидеть индейских женщин и мужчин в одежде разных племен, посетить храмы, где службу ведут не священники, а шаманы, но и приобрести очень полезные вещи — например, божка-оберег всего за 50 рублей. Продавцы гарантируют, что если класть его с собой на ночь в постель — исполнится любое желание.
Пьяный бог-курильщик
Формально большинство майя — католики, но в реальности их вера тесно переплетена с языческими обрядами. Так, почти во всех майянских церквях можно видеть изображение кукурузы: индейцы считают, что человек произошел из нее.
По-прежнему в разных уголках Гватемалы есть множество капищ, к которым индейцы совершают регулярные паломничества. Одно из главных таких святилищ расположено в кратере вулкана, у озера Чикабал. Оно абсолютно правильной прямоугольной формы, что, по мнению индейцев, свидетельствует о его божественном происхождении.
К святыне ведет проселочная дорога. Перед началом пути установлен знак с надписью на одном из диалектов майя, испанском, английском и французском: «Прежде чем отправиться в лагуну Чикабал, спросите разрешение у Создателя земли».
Видимо, белые здесь бывают нечасто: когда я попытался приблизиться к детям лет шести, они с ревом бросились врассыпную. Зато и индейцы здесь не испорчены туристами: семья аборигенов бесплатно и по своей инициативе подвезла меня в кузове пикапа. Жена водителя даже пыталась вести со мной светскую беседу, а дети, прижавшись к матери, испуганно смотрели на «инопланетянина».
Вдоль всего озера выставлены букеты с цветами, предназначенными для божества, а рядом расположены святилища майя. Часто это кресты, но обольщаться не стоит: индейцы обманули глупых испанцев — крест у них не имеет отношения к Христу, а символизирует Бога-солнце.
Иногда вера майя — это странный гибрид древнего язычества, христианства и культа испанских завоевателей. Так, многие племена поклоняются богу Максимону. Этот странный гибрид соединил в себе образы древних богов майя, апостола Петра, евангельского Иуды и покорителя Гватемалы конкистадора Педро де Альварадо. Статуи Максимона по очереди опекают разные семьи. Кукле вставляют в губы сигарету, рядом с ней ставят бутылочку рома, на ночь Масимона кладут в постель старших дочерей (Педро де Альварадо любил выпить, покурить и женщин). Дом, где стоит Максимон, напоминает таверну — здесь люди пьют и закусывают, совершенно не стесняясь божества. Рядом шаман читает заклинание духам.
Изображение Максимона различается в разных деревнях. На озере Атитлан он внешне похож на обычного христианского святого, а возле города Кшела Максимон одет в смокинг, носит черные очки и очень напоминает Майкла Джексона.
Религиозная неразбериха в умах индейцев приводит к довольно странным результатам. Так, кроме языческих капищ в каждой деревне майя есть костел, протестантская церковь и храм Свидетелей Иеговы. Но этим дело не ограничивается. Несколько десятков лет назад в Гватемале появились исламские проповедники, и некоторые индейцы стали правоверными мусульманами.
Есть приятные новости и для православных. Так, в середине 80-х годов прошлого столетия представительница одной из самых влиятельных и богатых гватемальских кланов — католическая монахиня Айау Гарсиа (ныне игуменья Инес) — перешла в православие и основала в окрестностях гватемальской столицы монастырь Святой Живоначальной Троицы. Когда видишь его, кажется, что ты уже вернулся в Россию: монастырь построен в старорусском стиле, а росписи стен храма делали русские иконописцы. Есть в церкви и копии икон любимого матушкой Инес Андрея Рублева.
Впрочем, монастырем дело не ограничилось: в 2000 году президент Гватемалы Альвар Арсу, хорошо знакомый с семьей Гарсиа, передал в управление православной игуменье крупнейший детский приют страны. Игуменья Инес настроена оптимистично и не сомневается, что у православия в Гватемале великое будущее. По ее утверждению, уже около ста тысяч гватемальцев перешли в православие (для 14-миллионной страны это довольно много).
Советы бывалого
Гватемала — интересное место, и для людей с авантюрной жилкой поездка в эту страну будет увлекательным приключением. Причем не слишком опасным. «В Гватемале появляться пьяным ночью в безлюдном переулке, держа в руках кошелек с деньгами — не самая лучшая идея. Но если вы будете соблюдать элементарные правила предосторожности, вероятность попасть в неприятности очень мала», — утверждает известный путеводитель LonelyРlanet. И это правда.
Правила несложные, и их немного:
* не ходите ночью в одиночку по городам (в деревнях такие прогулки вполне безопасны);
* путешествуйте по джунглям с местным гидом или хотя бы заранее расспросите аборигенов о ситуации с безопасностью в их регионе;
* по возможности передвигайтесь по стране на туристических автобусах, а не на общественном транспорте.
Если вы готовы выполнить эти рекомендации — поездка по Гватемале будет не опаснее, чем по России. Да, и выучите перед путешествием хотя бы сотню основных испанских слов — по-английски здесь почти не говорят.
3. Акапулько. Мексика
Популярные курортные города в Мексике, такие как Канкун, Ривьера-Майя и Косумель наиболее безопасны для туристов. В основном столкнуться с опасностями можно в больших городах или, наоборот, в очень маленьких, пограничных городах. Самые опасные города: Сьюдад-Хуарес, Тихуана, Ногалс, Нуэво-Ларедо, Монтеррей и Матаморос.
Кражи
Карманные кражи распространены по всей Мексике, следует внимательно следить за ценными вещами, не носить большие суммы денег с собой. Также не следует оставлять вещи на пляже без присмотра.
Опасности в такси
Распространены ограбления и насилие в такси, поэтому рекомендуем пользоваться только официальными компаниями. Лучше всего вызывать такси по телефону или садиться в машину на специальных стоянках такси. Садиться желательно на заднее сиденье. Также в такси часто не дают сдачу, поэтому рекомендуем всегда иметь при себе мелкие деньги.
Еда и вода в Мексике
Пить следует только бутилированную воду, желательно для кипячения также использовать воду из бутылок. Не стоит покупать еду на улице из-за антисанитарии.
Национальные мексиканские блюда очень острые, на первый взгляд безобидный салат может оказаться с несколькими стручками перца чили. Если вы не едите острое, твердо скажите об этом официанту.
Активные развлечения
Внимательно выбирайте компанию по аренде водного мотоцикла, параплана и других активных развлечений. Техника часто бывает неисправна, а инструкторы не квалифицированны. Дайвинг в Мексике – популярное и интересное развлечение, поэтому дайвинг-школ очень много, выбирайте только известные надежные фирмы.
Никогда не ныряйте в незнакомых местах, под водой могут быть острые камни.
Полицейский – не всегда друг
В Мексике распространены преступления, совершенные людьми в форме полицейских. Будьте внимательны, не лишним будет попросить документы, если вас остановили на улице или на дороге.
Прививки в Мексике
В Мексике существует не большая опасность заражения Гепатитом А, Б, тифом и бешенством и малярией. Большинство туристов не делает прививки перед поездкой в Мексику. Уточнить эпидемиологическую обстановку перед поездкой в другую страну можно по телефону Центрального прививочного пункта для отъезжающих за рубеж при поликлинике №13 в Москве.
4. Каракас
Говорят, Каракас — один из самых опасных городов мира. Невинные жертвы здесь убивают прямо на улицах и уж тем более не дай бог вам появиться в толпе с фотокамерой или любой другой, выдающей вашу состоятельность, вещью в руках. В городе ежедневно убивают 40 человек, из которых немало иностранцев. А уж скольких просто грабят, не представляется возможным сосчитать.
Подобные устрашения со стороны туристической компании и гидов оптимизма нашему визиту в Каракас не добавили, но интерес подогрели. Поэтому при первой возможности мы проверили всё это на своей шкуре. И вот что выяснили.
Поначалу, мы, конечно, побаивались высовывать нос за пределы автобуса и отеля. Но поговорив с представителем (точнее, с представительницей) принимающей стороны, оказалось, что слухи об опасности Каракаса чрезмерно преувеличены. Встречающая нас в аэропорту 14-летняя русская девушка рассказала, что живёт она в Каракасе с мамой вот уже 3 года, и по улицам гуляет одна.
Но! Надо знать, где, когда и в каком виде появляться можно, где нежелательно, а где просто опасно. Каракас состоит из нескольких районов — от настоящих трущоб до европейских районов с роскошными виллами. Если пойти в бедные районы, да ещё и в хорошей одежде, и уж тем более, с фототехникой, то действительно можно получить по морде и буквально остаться в одних трусах. Убивать вряд ли будут, но неприятностей не оберётесь.
В то же самое время, в богатых районах можно находиться чуть ли не со 100% гарантией безопасности в любов виде и с любой техникой. Даже ночью, хотя ночью нежелательно. Также нежелательно (хотя в принципе можно) светиться и светить украшения, технику и прочее в районах, где живёт средний класс. Таких районов в Каракасе, кстати, немного — прослойка среднего класса составляет всего 10-15% населения. Остальные — или очень бедные, или очень богатые. Понятное дело, бедных куда больше, соответственно, и райончиков стрёмных тоже.
Поэтому элементарные меры предосторожности соблюдать нужно. Но если вас сопровождает местный гид, знающий местные нюансы, то вы можете считать себя практически в безопасности. Также вы должны принимать во внимание, что информация от местных гидов и менеджеров туристической компании, находящихся где-то в России (или другой стране), может отличаться. Если вас будут запугивать люди, не живущие в Каракасе, имеет смысл относиться к этой информации с долей скептиса. Хотя и с предосторожностью. Если вы хотите больше узнать о безопасности, ищите людей на месте.
В результате мы гуляли по Каракасу даже ночью. Было слегка не по себе, но мы понимали, что находимся в нормальном районе. Обошлось без эксцессов, хотя мы вели себя довольно развязно. В дневное время нас всё больше возили, и всё больше по туристическим местам, поэтому картинок мало, и они без каких-либо художественных претензий. Просто зарисовки.
Ну а в других городах Венесуэлы этой проблемы, можно считать, нет и вовсе. Хотя... если кому интересно, я могу дать подробные инструкции, как получить по башке и лишиться денег, драгоценностей и фототехники, например, в Москве или Питере :)
5. Сан-Педро-Сула, Гондурас
Гондурас считается самым опасным государством в мире и в этой стране есть самый опасный город. Беззаконие, насилие и кровавые расправы - это суть Сан-Педро-Сула. Он также является индустриальным центром Гондураса, только еще Сан-Педро считается одной из мировых наркостолиц. Транзит кокаина на территорию США проходит через город, тут наркотики расфасовывают и очищают.
В Сан-Педро-Суле процветает не только торговля незаконными веществами, также нередки убийства и расправы: ежедневно минимум 3 человека погибают от рук бандитов. По последним данным на 150 тысяч человек приходится 170 убийств в год - население на 2018 год составляет 720 тысяч человек.
Туристам здесь лучше не появляться: местные головорезы убьют и ограбят любого приезжего. Однажды бандиты убили англичанина, который не хотел отдавать им свою фотокамеру. Полиция просто закрывает на это глаза, и никто в Сан-Педро-Сула не отвечает за безопасность населения.
Гондурасский город превратился в самые опасные каменные джунгли планеты, где процветают нищета, коррупция и наркомания. Из-за постоянной угрозы для жизни даже организация «Корпус мира» эвакуировала всех своих сотрудников из Сан-Педро-Сула, потому что о мире там никто не слышал.