продолжаю публиковать свой длинный рассказ. Для тех, кто захочет прочесть все части, оставляю ссылки: первая часть Москва позвала; вторая: "Я люблю твоего мужа"; третья: Еду в Москву. Четвертая: Как я в московский ВУЗ поступала; Пятая: Исполнила мечту; Шестая: Решила начать жизнь в столице с нуля. Седьмая: Развод; Восьмая: Мир тонкокожих людей; Девятая: Как меня узбеки на рынке одевали; Десятая: Если б вы только знали
Хорошо помню тот день…
В обычное время, когда почтальон приносит почту, я спустилась на «вахту» (так назывался пост охраны в общежитии). Стою у стола, конверты перебираю и слышу за спиной приятный, незнакомый голос.
Обернувшись, увидела его зеленые глаза. Тонкие губы, выдающийся, крепкий подбородок, светлые, едва тронутые на висках сединой, волосы. Он смотрел на меня остро и заинтересованно.
- Вы новенький охранник? Здравствуйте! – улыбаясь приветливо, спросила я.
- Здравствуйте и вы, - улыбнулся в ответ, мгновенно став похожим на сытого льва, втянувшего когти.
- Это все письма? – зачем-то спросила я, и протянула ладонь для рукопожатия, назвав свое имя.
- Очень приятно. Иван.
- А отчество?
- Степанович , - с удивлением в голосе, ответил он.
- А я, Александровна! Будем знакомы, - констатировала, - вы к нам откуда залетели?
- Из милиции... ***
- Ясно, - протянула я, - хотя нет, не ясно. Вы преподаватель или студент.
- Или, - ответил с улыбкой. В глазах его плескалась веселость.
- И, наверное, вы – офицер?
- Так точно, майор. Паспорт с пропиской показать? – сыронизировал он.
- Нет, пока не надо, - задумчиво брякнула я.
- Допрос окончен?
- Ну, пока, пожалуй, да. Если вдруг, меня позовут к телефону, - я назвала номер своей комнаты, - не сочтите за труд, позовите, пожалуйста.
- Будет исполнено, - шутливо сказал он и секунду подумав, добавил: приходите пить чай!
- Здесь что ли? – уже пройдя за турникет, снова остановилась и указала рукой на маленький стол в их «вахтенной будке».
- Зачем здесь? У нас отдельная комната есть. Напарник меня подменит.
- А у вас фруктовый чай есть?
- Чего нет, того нет, - он развел руки в стороны.
- Тогда я в комнату сбегаю за чаем, а вы зовите сменщика и ставьте чайник! – я быстрым шагом прошла через холл и вызвала лифт.
Через полчаса, мы сидели за столом в уютной и довольно большой комнате, окнами выходящей на широкий проспект. Из открытой форточки, рекой вплывал шум проезжающих машин.
Мы мило болтали, перекидывались вопросами, отвечали. Над чем-то шутили, над чем-то смеялись. Обоим было понятно, что между нами есть симпатия.
Через пару дней, он пригласил погулять по Москве, еще через пару дней, в ресторан.
Мне нравилась его пунктуальность. Точность в словах и поступках. Педантичность. Умение правильно выражать мысли, широта взглядов, образованность, чувство юмора.
Он умел красиво ухаживать, если ехали общественным транспортом, выходя первым, подавал руку, если на машине, то всегда открывал передо мной дверь. Не откладывая в долгий ящик, познакомил со своими друзьями и даже, а с оказией и с начальством. Это было день рождения супруги одного из генералов, где собственно и было его руководство.
По мною предложенному игривому правилу, обращались мы друг к другу на «вы» и по имени, отчеству. В его окружении этому удивлялись, мои друзья воспринимали нормально. В моем кругу сложно народ удивить, каждый был с претензией на оригинальность.
Это были красивые отношения. Я, бывало, доставала его многочисленными вопросами, особенно, что касалось его работы. Как ходят строевым шагом? А как выглядит женская форма и чем она отличается от мужской?
С удивлением и даже легким раздражением однажды спросил: зачем тебе это нужно? И получив внятный ответ (по профессиональным соображениям), успокоился и продолжал отвечать на миллион моих «почему», «зачем» и «для чего».
Жил он в уютной квартире на Краснопресненской, где довольно быстро, предложил мне чувствовать себя в роли хозяйки.
Его педантизм доходил иногда до смешного. Он во всем любил порядок: чтобы кружки стояли вот так, в борщ картофель был порезан кубиками, полотенца должны были стопкой лежать вот так, а половая тряпка должна лежать строго в этом месте и никак иначе. Мне не сложно было поддерживать в идеально-чистой квартире порядок. Я ничего не меняла в ней, не вносила своего, подстроилась под его правила. Все-таки, это была его территория, хотя там уже было довольно много моих вещей, с отдельными полками в шкафу, вешалками и баночками.
Он стремился по-мужски, все контролировать. Был ревнив, хотя виду старался не подавать. А я…
Спускаюсь однажды, на первый этаж в общежитии. Он дежурит.
- Куда это вы собрались? – с наигранной веселостью в голосе, спрашивает меня.
- На почту схожу, позвонить родителям надо. Потом за продуктами зайду и в канцелярский магазин, бумага для принтера закончилась.
- В таком виде? – все тем же тоном спрашивает.
На мне было длинное в пол, зеленое, летнее платье, с разрезом чуть выше колена, с открытыми плечами.
- А что не так? – провожу рукой по груди. – Все закрыто.
- Ты выглядишь в нем очень сексуально. Мужики на улице заглядываться будут, - не меняя тон, но добавляя нажим, говорит насмешливо-ласково.
- Так это проблемы мужиков. Что же мне теперь, паранджу носить? – раздражаюсь.
- Может быть, стоит другой наряд надеть?
Я разворачиваюсь, иду в комнату и выбираю ярко-красное, короткое, чуть выше колен, платье. Обуваю в тон туфли на широкой платформе и иду на улицу. Проходя мимо него, язвительно спрашиваю:
- Надеюсь, этот наряд вам понравится больше?!
Конечно же, я прекрасно понимала, что это платье привлечет еще большее внимание и сделала это нарочно.
По его словам, поступкам, понимала, что предложение выйти замуж, поступит вот-вот. А я сильно была не уверена в том, что снова хочу замуж. Нет, дело было не в нем.
Надежный, настоящий человек, который к тому же и семьянином будет хорошим.
Но вот тут, опять было это «норма - не норма». Мне нужна была свобода в общении, в первую очередь. Глупо врачу - женщине запрещать общаться с мужчинами, или священнику не принимать исповедь у женщин. Моя профессия, мой образ жизни всегда предполагал многочисленное общение по душам. С мужчинами, женщинами, стариками, детьми. С пожарными, бизнесменами, спортсменами… мне важны были люди. Я «коллекционировала» их истории, изучала их поведение, характеры и эмоции. Разговоры «по душам» не могли быть наспех, на бегу. Всегда лично, долго и жадно.
Понять и принять это мужчинам, обычно сложно. Ведь есть шаблонное представление о семейной жизни, где женщина – хранительница очага, добрая, покладистая, а мужчина – добытчик, хранитель семьи. Если интересы и взгляды совпадают, такая семья будет счастлива. Иван был добытчиком, готов был стать хранителем семьи. И не готов был дать мне той степени свободы, которая была нужна, не готов был с пониманием относиться к моему образу жизни (потому что творческая профессия это не восьмичасовая работа, а круглосуточный, особенный ритм). Совсем в скором времени, если бы мы связали свои жизни, он бы устал идти на поводу у моих желаний. Попытался бы контролировать меня, заботиться, мучился бы от ревности и, в конце концов, стал бы несчастливым.
Он был почти идеальным….
Но я не готова была ломать ни его, ни свою жизнь. И не смотря на то, что сильно любила его, выйти замуж отказалась. Он воспринял отказ адекватно: «не хочешь, не надо! Вношу тебя в список бывших и всякое общение прекращаю».
Разрыв я переживала долго и тяжело. Но была уверена в правильности своего решения (бабий парадокс: любимый мужчина замуж зовет, а ты не идешь и плачешь...)
Через пару лет, когда чувства поугасли, когда в его жизни появилась возлюбленная, когда он женился, вновь стали общаться. И сумели наши отношения перевести в настоящую дружбу. Мы никогда не вспоминаем прошлое, где были друг для друга мужчиной и женщиной и без этого, есть о чем поговорить. Как я и предполагала, он дослужился до «больших погон» и высокой должности. У него чудесная семья. Иногда, если есть обстоятельства, требующие обсуждения, говорим о личной жизни, а в остальном, тем много!