Как известно, Молотова с позором выкинули из власти в июне 1957 года и отправили послом в Монголию, а потом в Австрию на какую то второстепенную должность. Соответственно он оставался и членом Партии.
И скорее всего, на этом история репрессий против антипартийной группы закончилась, если бы не одно но.
Молотов себя виноватым не считал, вел себя так, как будто ничего не произошло и постоянно "бомбил" Москву письмами о своем возврате в большую политику.
Когда стали обсуждать программу Партии о переходе к коммунизму, Вячеслав Михалыч не нашел ничего лучшего, чем взять и публично раскритиковать детище Хрущева.
Никита Сергеич от наглости такой потерял последние остатки толерантности и была дана команда на вторую волну репрессий.
На 22 съезде КПСС по "антипартийной группе" оттоптались все, без исключений. Делегаты выходили на трибуну и после доклада об успехах "кукурузоводства" в своем регионе, без всякого перехода, начинали обличать "банду Молотова".
Впервые на этом съезде к банде присоединили Булганина и Ворошилова. Эпитеты в их адрес звучали очень серьезные - "зверье", "банда", "отщепенцы". Неоднократно раздавались призывы к привлечению участников группы к уголовной ответственности.
Пикантности этой ситуации придавал тот факт, что Ворошилов сидел в это время в зале, да не просто в зале, а в президиуме!
Однако позитивную волну решили посадками не омрачать, но на пенсию Молотова отправили и из партии исключили.
Понятно, что при Хрущеве никаких шансов вернуться в публичное пространство у Вячеслава Михалыча не было.
Но тут неожиданно Никита Сергеич сам пошел под откос из-за своего "волюнтаризма". То есть сняли именно за то, за что Молотов его критиковал в 1957 году!
Пришел Брежнев и сталинисты начали в робкой надежде поднимать голову . Молотов, конечно же, снова попросился обратно, однако реабилитировать его, в отличие от того же Ворошилова, вовсе не собирались.
А дело в том, что те люди, которые громили Молотова в 1957 и в 1961 году никуда не исчезли. Это все те же члены Брежневского Политбюро - Суслов, Громыко, Косыгин, Устинов и "другие ответственные товарищи".
Поэтому возвращение Молотова в партию, пусть даже формальное, было невыгодно всем, учитывая тот банальный факт, что гиперактивный Вячеслав Михалыч "слишком много знал".
Наступает 1982 год и к власти приходит Андропов. Молотов вновь обращается в ЦК о восстановлении в партии. И казалось бы, тут то какие проблемы? Андропов даже членом ЦК в 1957 году не был!
Но не все так просто.
Дело в том, что Юрий Владимирович в 1956 году был послом в Венгрии и разруливал конфликт, выполняя приказы Хрущева, а не Молотова, что и послужило началом раскола в тогдашнем политбюро.
В стенограмме июньского пленума ЦК КПСС, где громили антипартийную группу, "Венгрия" упоминается более 40 раз. И каждый раз рядом с этим словом звучит фамилия "Молотов".
Посмотрите позицию Молотова по формированию Венгерского правительства.
Надо было немедленно решать этот вопрос. Тов. Жуков говорит нам: у меня все готово, завтра в 4 часа утра войска выступают. К этому времени нашими войсками были заняты аэродромы, склады с вооружением, уже половину дела сделали.
А тут правительства еще нет. Спрашиваем у других, какое настроение. Все соглашаются, что следует поддержать тов. Кадара. А Молотов предложил Хегедюша.
А вы же знаете, Молотов умеет говорить резкости, он скривился и начал бросать оскорбительные слова по адресу Кадара.
Таким образом Андропов тоже был в контрах с Молотовым на личном уровне. И только Черненко, который стал генсеком в феврале 1984 года, не имел никакой прямой связи с бывшим преемником Сталина.
Поэтому когда Молотов в очередной раз обратился с "челобитной" - ему не отказали. И на вопрос Вячеслава Михалыча - "За что меня исключили из партии", Черненко ответил вполне ожидаемо -"Я вас из партии не исключал".