Гальего Рубен Давид Гонсалес. Вечный гость: роман в рассказах. – СПб.: Лимбус Пресс, ООО «Издательство К. Тублина», 2018. – 235 с.
Когда-то чтение романа-исповеди Гальего Рубена Давида Гонсалеса «Белое на черном» буквально взорвало мое представление о том, ЧТО может и ЧТО не может описывать литература. Документализм описаний переживаний и страданий подростка-инвалида буквально рвал душу на куски. Потом был не менее очевидный исповедальний текст «Я сижу на берегу». И вот – новая встреча. И если писатель сумел сочинить третью книгу, то его уже можно номинировать как писателя. Особенно с учетом его биографического и творческого анамнеза.
Скажем сразу: природные особенности телостроения автора имеет к его новой книге лишь касательное фабульно отношение. Они отчасти формируют те ситуации, в которых оказывается автор (он же герой своего текста). Перед нами – «книга скитаний парализованного человека» (с этого начинается текст. Издатели еще более упростили форматное определение «Вечного гостя», назвав его «романом в рассказах». Обе номинации верны и даны по существу. Не стесняясь ни себя, ни своих особенностей жизни в миру и в семье, Рубен, став взрослым и зрелым человеком, без особых затей с хэмингуевским лаконизмом, сдобренным сарказмом Генри Миллера и каким-то невероятным, почти горьковским пафосом, описывает то, что с ним происходит в разных странах и городах.
Постепенно улавливаешь и одно существенное отличие нынешнего романа от предыдущих текстов автора: он не один. Рядом с ним есть его верная супруга Рина, прошедшая огонь и воду. Как оказалось, она тоже не чужда литературному творчеству (быть может, скоро мы познакомимся с ее дневниками времен конфликтов на Ближнем и Среднем Востоке). И, судя по всему, их союз дает господину Гальего силы и мужество не только жить, но и творить. Они перемещались по миру в поисках лучшего места, меняя не страны, континенты. И осели, наконец, в Израиле. Но не в этом суть и смысл созданного писателем текста. Он, как человек, с необыкновенными возможностями и перманентно прорывающимся к его нервным окончаниям чувством боли, может видеть и описать то, что другие, «более привычные» к жизни и реальности, авторы могут просто-напросто не заметить. Рубен Гальего именует это «крысиной гонкой повседневности». И сразу на ум приходит пушкинское – «жизни мышья беготня, что тревожишь ты меня?».
Походе, что и Рубену Гальего, бывает, не спится. Но он научился бороться и преодолевать. А еще – писать о собственном опыте, который полезен не только его братьям по медицинскому диагнозу и социальному происхождению и опыту, но и тем, кого судьба уберегла от подобных испытаний. Он энергичен в своих текстах. Ритм его размышлений стремителен. Он терпит развернутых придаточных предложений и деепричастных оборотв. Он, скорее, повторит некую вербальную коснтрукцию усилив ее наречием или прилагательным. С тем, чтобы читал понял и проникся недоверием к окружающему его миру. В нем так много несоврешенства. И главное – люди все чаще и чаще становятся раздельными «атомами общества», сплачиваясь со «своими» против «чужих».
Автор не строит иллюзий и не собирается писать книгу со счастливым концом. Именно потому, что он знает жизнь. Видел ее неприглядные стороны и в российском детском доме, и на родине предков в Испании, и в США. Эти описания стоит читать внимательно и вдумчиво. Вроде по формату – заметки о странствиях. А на самом деле культурологические и философские этюды о том, как несовершенен мир. И как несовершенному человеку, у которого душа так обостренно восприимчива к дисбалансу бытия, жить, думать, чувствовать, любить, свершать открытия…
Рассказы на то и рассказы, чтобы оставлять после финальной точки, время и пространство для раздумий. Но можно и не думать. Закончив один рассказ, перевернуть страницу и начать чтение следующего. Однако я все же рекомендовал бы будущим читателям не торопится. А посмаковать на интеллектуальный вкус краткие этюды и новеллы-размышлений из «Вечного гостя». Особенно те, что вошли в раздел «Бортовой журнал». Вдумайтесь, например, в этот пассаж: «Жизнь проходит очень быстро, люди спешат, торопятся. Куда, зачем? Непонятно и, в общем-то, не сильно важно. Мир становится быстрее, а мы все такие же медленные». И, может быть, в этом наше спасение в мире компьютеров. Рубен Гальего, на мой взгляд, все-таки надеется на способность человека думать и чувствовать. Как ни странно, без помощи компьютеров.
Сергей Н. Ильченко
Профессор, доктор филологических наук, кандидат искусствоведения
https://jf.spbu.ru