Предыдущая часть по ссылке
Самое начало длинной истории здесь
Начала писать текст о следующем отрезке жизни и поняла, что стала подделываться под Дзен, ну то есть, писать быстро, впопыхах и, словно оправдываясь. Выкинула текст, да ну. Читателя своего я люблю! Вся моя творческая жизнь ради того, чтобы он у меня был. Поэтому, рассказывать буду так, как чувствую, какие детали считаю важными, те и вытащу на свет. А доказывать: "ребята, зуб даю, так было", я не буду! Точка!
Я попала в небольшой, но своеобразный коллектив. Тут все крутилось вокруг одного, вполне конкретного человека – Шефа.
Секретарем Шефа, была женщина лет тридцати пяти, не красивая, но умеющая сделать себя таковой. Она стильно одевалась, всегда была при маникюре, прическе, не расставалась с телефонами, даже если шла не только в курилку – Шеф мог позвонить в любой момент. Работала она с Константином Ивановичем на тот момент, уже лет десять. Посему знала его привычки, образ жизни, потребности и действовала всегда на опережение.
Невысокого росточка, с крупными чертами лица, по интересам, скорее мещаночка. Она была замужем, у нее уже была взрослеющая дочь, дача, большая квартира и дорогая иномарка. «Мы на даче посадили… когда мы отдыхали в Турции… а вот в Греции». Профессионалом она была хорошим. Место свое сторожила, молодых девок принимала с настороженностью, отслеживала. Это я уже поняла позже.
Мне тогда было, 23-24. Под надзор бдительной Лены я конечно же попала. Но она быстро успокоилась, я ей была не угроза. Мне поручали довольно легкую работу, связанную с текстами. Зачастую, просто нужно было перевести без правки, рукописи в электронный формат. А рукописей было много. Компьютеры только входили в обиход, многие, по старинке, либо писали от руки, либо на машинке. Кстати, и Шеф всегда писал от руки, хотя у него был и ноутбук и комп.
Сам Шеф, «сидел» в МИДе, мы же были его близкой командой, работали над его многочисленными поручениями, проектами. То есть, это не была стандартная работа в офисе с 9:00 до 18:00 связанная с торговлей или типовой журналистикой, нет!
Шеф был требовательный, не терпящий возражений, любил играть в демократичность, особенно на совещаниях, но это была именно игра:
- Что скажете по этому поводу? – обводил подчиненных пристальным взглядом.
Выслушивал, улыбался, кивал головой и говорил:
- В общем, я решил так!
И редко кому перепадало счастье быть услышанным Шефом, да еще и если его советы принимались.
Носил он светлые костюмы, чаще льняные, светлого тона рубашки, не броские галстуки. Любил запонки, в его коллекции их было много, золотые часы, кожаные портфели, дорогую, красивую обувь. У него были светлые, густо присыпанные сединой волосы и сильно заметная залысина, которая, однако, его не портила. Носил очки с толстыми стеклами, зрительно сильно увеличивающие его близоруко прищуренные, голубые, почти водянистые глаза.
Жил он на Рублевке, сам водил автомобиль, курил тонкие палочки (тут должно быть другое слово, но Дзен бдит). Вообще, в офисе смалили все, кроме Жени.
Женя был высокого роста, краснощекий юрист. Мы с ним как-то сразу, настороженно друг друга приняли. Его отец был членом Совета Федерации и по совместительству, другом Шефа. Поэтому, юрист мог себе позволить «пинать балду», за что был часто распекаем на совещаниях шефом, но дальше взбучки дело никогда не шло. Юрист спокойно воспринимал трепку и продолжал, часто сидеть в соцсетях или на сайтах. Это была своеобразная игра, которая, никого особо не напрягала.
Шеф мог частенько, среди ночи позвонить секретарю, дать срочное задание, которое к утру должна была быть выполнено. Лена обзванивала сотрудников и повелительно раздавала команды. Никого такой ритм не напрягал, все к этому привыкли, да и если честно, шеф действительно, распоряжения давал такие, которые было нужно выполнить немедленно и они были важны.
Так, постепенно, я стала понимать, что существуют дела в государственных интересах. О, как. Пафосно, но правда.
Было еще пару команд, работающих также, на Шефа, но занимающихся совершенно другими проектами и делами и о существовании которых, я в то время, даже и не догадывалась. Уже потом, со слов Лены, Жени и Сергея Павловича, узнавала тонкости работы, их взаимоотношений, о разнообразии проектов и о командах. Эти три, вышеупомянутые человека, были самыми приближенными к «телу Босса». Остальные сотрудники (а в нашей команде их было еще человек пять, исключая меня) были на отдалении, в дела их особо никто не вовлекал.
Кстати, еще штрих: я была единственной лимитчицей – приезжей среди всей этой команды.
Мне нравился этот новый ритм работы, нравилась обстановка, что я уже совсем как «белый человек» прихожу в офис, что после работы еду домой. Что сижу за компьютером. Каждая такая, кажущаяся сейчас мелочью деталь, вызывала в душе ощущение гармонии и счастья. Я приходила в офис, заваривала себе чашку крепкого кофе, садилась за компьютер, в наушниках слушала музыку и работала. Что еще для счастья человеку надо?
А нет, все-таки, надо…
Это отрывок из моего дневника того времени. Он достаточно хорошо передает эти чувства:
«Я заработала достаточно денег, чтобы купить себе новое лицо. Меня стало много – разной. Теперь иначе: «специфика теневого взаимодействия экономики и политики», вместо песен и писем. Не ищу дорогу в бесконечность. Верю в себя. Спина в швах – уходя, ты отрезал крылья, - еще болит…
Горит
Саднит
Саммит.
Заседания – со-вещания.
Музыка в машине. Открываю окно. Куда-то еду, тороплюсь, туда, где ждут меня с бумагами. Не ищу тебя….»
Это все о безответной любви. Я любила отчаянно, сильно, жадно.
У него появилась возлюбленная, они вместе учились во ВГИКе. Он часто во время наших прогулок рассказывал о ней, блестя счастливыми глазами. А я, как молодая лошадь, закусывала удила и, пряча взгляд, бежала вперед. Моей отдушиной, спасением, стала работа, в которую ушла с головой.
Девушка-буддистка от Лидии Павловны съехала и ей на смену, я позвала на одобрение хозяйки, свою дальнюю, только что приехавшую в Москву, родственницу. Лидия павловна, как самая настоящая барыня, родственницу мою в деле поэкзаменовала и милостиво разрешила ей остаться.
Последней, я доверяла. Она хорошо смотрела за квартирной хозяйкой, та, хотя и сильно шла на поправку, но все еще нуждалась в помощи. Лидия Павловна уже сама могла мыться в ванной, сама ела (по началу, я ее с ложечки кормила), и даже, стала постепенно выходить на улицу гулять. Вот поэтому и нужен был тот, кто мог бы за ней постоянно следить.
Я же, утром уезжала, вечером приезжала, покупала лекарства, контролировала прием, консультировалась с врачами. У Лидии Павловны был и сын и его жена и внуки, но отношения между ними не сложились по каким-то причинам. Ездил ее навещать, покупал продукты и контролировал все сын. Правда, когда я стала зарабатывать, продукты покупала уже сама и оплачивала коммуналку. Характер у нее действительно, был не из легких, она бывала грубовата, но никогда не оскорбляла, так по мелочи.
Чуть позже, в Москву приехал мой родственник. Лидия Павловна пригласила его жить к нам. Мужчина он видный, рукастый, все делал по дому. Она добровольно вызвалась сделать ему регистрацию в квартире (он был россиянином, славянином) и я получив первую зарплату, я съехала. Я-то уже могла расправить крылья.
Прощаясь со мной, Лидия Павловна даже расплакалась:
- Всю жизнь таких как ты, лимитчиц, я ненавидела. А когда припекло, горшки за мной выносила именно лимитчица, а не сноха или сын.
- В жизни всякое бывает, - улыбалась я.
В самом деле, что на такое скажешь? У каждого своя правда.
Месяц жила у одной очень вредной старушки, которая своей заносчивостью и высокомерием меня сильно доставала. «Приезжая, лимита» - все это было и в борще и в каше. И хотя, платила я ей за съем 12 тысяч, сбавлять темп она не собиралась. Не ленилась просыпаться вместе со мной в шесть утра и пока я завтракала, вместо доброго утра, высказывала свое мнение о нас – заполнивших Москву, мешающих счастливо жить.
Я съехала на другую квартиру, к более сговорчивой, приятной квартирной хозяйке.
Не буду описывать всех деталей, не существенно важно. Пройдусь лучше по крупным штрихам.