Лида накрывала на стол, когда деревенская тишь немного отпрянула из-за раската шин. Девушка этих слабых колебаний не заметила, она была слишком занята тем, что пыталась унести больше, чем позволяли руки. Наанизала на пальцы три кружки, зацепила всей рукой горячий чайник, миску салата в левую, потому что Агата пропустила обед, морковку для Марта в зубы, и на прощанье подкрутила рычажок в печке.
Только все принадлежности коснулись обеденного стола, звонок в дверь огласил о пришедшей. Лида заспешила открыть дверь и обнаружила там облаченую в строгий костюм, на каблуках и с тонкими очками женщину. Та вытянула вперёд руки, зазывая обнять, но Лида только выпалила:
– Ты же обещала приехать 28-го!
Руки женщины рухнули по сторонам.
– Вот так ты встречаешь мать!
Лида опомнилась и заспешила вернуть ранее предложенные объятья, но мама уже полезла в сумку за телефоном. Подняв его, она сверкнула обещанной датой.
-- Сегодня и есть 28-ое!
Пока Лида недоуменно рассматривала экран, бабушка вернулась из сада через заднюю дверь. Она куда подобающе встретила гостью:
– Мариночка, как ты вовремя! Лидушка как раз поставила крендельки в духовку, скоро подоспеют.
– Здравствуйте, мама, – а далее последовали расспросы о здоровье и самочувствии свекрови. На них бабушка махнула рукой, мол, ноги работают, и хорошо! Другого ответа было не допытаться.
— Такс, ну, одного непослушного ребёнка я уже нашла, а где второй?
— Кого ты называешь непослушным ребёнком? — посетовала Лида, только мама не испортила риторику ответом. Вообще, Марина была одной из тех, кого серьёзным тонном называют «эффектной женщиной», и по делу — входила она в любой дом, как в свой собственный, и наслаждалась каждой минутой прибывания. И дело было не только в поведении. Даже визуально она притягивала к себе, тонкими брючками, ремнем, обрамляющим талию, как влитой, и брошкой на воротничке блузки, роскошная птица, пышнее которой только завитые кудри. «Значит, прямиком из офиса», подумала про себя Лиза.
– Мам? Ты разве не 28-го хотела приехать? — спросила Агата, уловившая присутствие мамы с верхнего этажа — толи голос Марины пробрался через доски, то ли машина сверкнула зеркалом прямо в окно девочки.
– У вас тут вообще есть календарь? — комично спросила Марина. В комичности этой было беспокойство, что действительно нету, но с календарем или без, она хотела прижать к себе младшую доченьку. На пути, разве что, было мохнатое и пушистое животное: Агата плотно прижимала Марта к своей груди, и тот сидел покорно, будто там и самое ему место.
– А это кто?
– Мартовский Заяц.
– Я думала, зайцы по-другому выглядят…
– Нет, сам он кролик. Это зовут его Мартовский Заяц.
Марина сделала ход прежде, чем Агата свой:
-- Даже и не думай брать его в город! Кто за ним будет присматривать?
-- А кто за ним кроме меня присматривать может? — у Агаты, в общем-то, ходов было ещё предостаточно.
-- Дома не одних нас не бывает. Ты весь август будешь на занятиях по математике, а во время учебного года и подавно времени нет.
— А много вниманием ему и не нужно. Можно подумать, его Марта нужно развлекать.
-- Так, так, не гоже спорить по приезду! -- миролюбиво заявила бабушка и, как по волшебству, известного только бабушкам, через минуту все уже были усажаны на стульях, делали первые глотки чая и протягивали руки к кренделям. Забывав про спор, который, на самом деле, был не более чем их излюбленным стилем общения, Агата и мама вскоре уплетали свежую выпечку.
– У нас дома так не хватает Лидиной стрепни! Скажи же, Агат?
– Да, – прокивала та, откусывая ещё. Лида подвинула к ней поближе салат, но сестре было абсолютно не до этого.
-- Вот видишь, Мариночка, тебе надо было приезжать пораньше! У нас в деревне знаешь, как хорошо? Воздух чистый, погода благодатная! Оставайся, может, хоть денька на два?
– В деревне хорошо, — согласилась мама, -- но тут совершенно забываешь о времени. Вы мне даже дату сказать не могли! Для Вас или Агаты это, конечно, не проблема, но для Лиды…
– Мама.
-- Что, «мама»?
-- Я знаю наперед, что ты скажешь, так что не говори.
Марина отхлебнула побольше чая, на мгновение стало так тихо, что хруст, трещащий за щеками Марта, стал отчётливо слышен. Кролик сидел далеко на диване.
– Бабушке, наверняка, приятно, что ты проводишь с ней время. Но, Лидка, пора бы уже и честь знать.
– Что это ещё значит, “честь знать”? Я ведь не гость!
– Нет, это правда, Лидушка никакой не гость, она всё-всё по дому делает, -- вставила своё слово бабушка, но её реплика пролетела незамеченной. Агата откусила побольше кренделя, предвещая, что дальше будет настоящая ссора. Бабушкина магия тут уже ничего и не попишет.
– Я не это имела в виду. Лишь напоминаю, что скоро сентябрь, а ты ещё и не задумывалась о том, что делать дальше!
– Мам…
– Я поговорила с твоим деканом, он сказал, что если ты напишешь сессию, то восстановишься с тем же годом! И никаких проблем!
-- Не хочу я обратно в университет, сил просто нет там находится…
-- «Хочу», «не хочу», — парировала мама, подтверждая свою пародию выражениями лица и голосом.
— Перестань, ты же знаешь, что я не настолько прихотливая, или избалованная, или ленивая…
— Верно, — она опустила чашку в блюдечко, а то легонько скрипнуло. --Так что же изменилось? Ведь всё же нормально было!
-- Очевидно не было, -- Лида встала со стула с надеждой, что этот разговор закончится и мама перестанет задавать вопросы, на которые у нее не было ответа. Лида уже была на кухне, но мамин голос настойчиво разносился из гостиной:
-- Время дорого обходится по жизни. Как бы ты не пожалела об этом потом, Лида. Что в деревне-то делать? Конечно, ты помогаешь бабушке, это похвально…
Лидина рука наклонила кружку горизонтально и крепкий чай полился в прямо в раковину.
--...просто именно сейчас тебе невероятно важно получить образование, встать на ноги, определиться.
Лида вышла с кухни и свернула к двери в сад, а не к обеденному столу. Услышав, что она вышла, Марина вытерла и без того чистые губы салфеткой, извинилась и последовала за дочерью.
Бабушкин стул беспомощно скрипнул. Она хотела бы разрешить эту ссору, приложить свою целебную руку мудрости, вот только не было ей места в этом разговоре — об этом та же мудрость сама ей подсказывала.
Агата, в это время, придвинула к себе поближе миску с салатом.
-- Серьёзное отношение к чему бы то ни было в этом мире является роковой ошибкой, — только и добавила она, прежде чем протянуть к губам наполненную огурцами и помидорами вилку. Только бабушка заметила, что у Агаты уголки губ чуть-чуть потянулись вверх, несмотря на то, что ей приходилось есть овощи.