Здравствуйте, Виктор Петрович.
Как-то я совсем забыл (а может постеснялся) рассказать вам об одной канадской истории любви, которая до сих пор не отпускает меня. В общем, пару лет назад занесло меня работать в автосалон. Конечно, не директором, чтоб вы понимали.
И вот, начальник подвёл ко мне в мой первый день белокожую канадскую девушку неземной красоты, которая должна была мне показать, где что лежит. Работала она там секретаршей, в основном отвечала на звонки.
Если есть на свете любовь с первого взгляда, то это – она. У меня просто голова кругом от неё пошла, с первой секунды. Никогда я таких не встречал и больше не встречу, наверное. Но я всячески сохранял внешнюю холодность, даже когда выяснилось, что она говорит по-русски (какая удача, казалось бы). Я прекрасно понимал, что мне ничего не светит. От этого уже больновато свербило. А что было бы, попытайся я… а, впрочем, именно это и случилось.
Моя нимфа, сошедшая из снов. Мой идеальный идеал. Хотя какой к чёрту мой.
Я старался её избегать. Мне было очень тяжело с ней находиться рядом, хотя я и старался не портить отношения, не избегая формального общения.
Страшное случилось недели через две.
Она вывела на откровенный разговор. Спросила, есть ли у меня девушка. Я почему-то всегда был уверен, что просто так такое не спрашивают. «А ты что, хочешь ей стать?» - спросил вдруг я, будто ждал этого вопроса всю свою жизнь. Она, конечно, разулыбалась, мягко уходя «в отказ», но… это был флирт. Именно он, с весёлым стеснительным смехом, улыбками, взглядами. Это ни с чем не перепутать, даже если твоя голова идёт кругом от гормонов.
Я тогда коллекционировал игрушки от киндеров. Когда она увидела одну из них у себя на столе с романтической запиской, её милое личико просияло. Ходила с улыбкой от ушей. И я тоже. «Неужели за столько лет… – думалось мне. – Бедный эмигрант попал на землю молока и мёда, чтобы обрести своё счастье в объятиях той, к которой боишься прикоснуться от внутреннего трепета?».
Гормональный вихрь стих. Прошёл день – и всё переменилось. Со стервозностью, руганью, и ненавистным «у меня есть парень».
Всё дело было только в моей холодности. Это всё, что её заинтересовало. Первой красавице автосалона не верилось в то, что кто-то из её мужского окружения действительно может воспринимать её равнодушно. И как только она не поинтересовалась сперва моей ориентацией? Впрочем, именно женщины никогда не спрашивали у меня ничего подобного.
Господи, как же мне было плохо. Наверное, так плохо мне не было никогда за всю мою жизнь. На следующий день я даже что-то пытался её уговаривать. Потом просто уволился оттуда. Это было невыносимо.
На этом история не заканчивается. Буквально в тот же день, когда я уволился, я установил себе «тиндер». Чтобы быстрее забыть и не вспоминать.
Почти сразу же нашёл там, кого бы вы думали?
Я не знаю зачем, по какому-то наитию, я быстро собрался и дунул на старую работу, нашёл там её и показал этот «тиндер» с единственным вопросом: «это что?».
Долго ещё мой бывший начальник пытался до меня дозвониться. Я просто слал его на три буквы на родном языке в смс, сказав, что если он думает грозить мне полицией, так я там уже бывал. Канада – это полная ерунда в сравнении с тем, что мне пришлось пережить в России. Кто-то скажет, что прессинг со стороны здешних правоохранителей сильнее и будет прав, но это только потому, что мы – приезжие. Канада тем и отличается от России, что здесь нет петли, которой тебе медленно, но верно, сдавливают горло. При всей строгости законов им, в общем-то, на всё наплевать. Поэтому она и не пошла в полицию, а побежала к уже ничего не решающему, но по-прежнему наглому начальнику.
И что я о ней вообще вспомнил?
Чёрт дёрнул посмотреть её профиль на фейсбук. Спустя годы всё такая же огненно красивая, невероятно жизнерадостная, где-то за границей (толи в Европе, толи где-то ещё) в объятиях другого. Кстати, абсолютно ничем не лучше меня…
Если бы была возможность её убить – убил бы. Самым садистским способом. Хотя насиловать при этом не стал бы ни при каких обстоятельствах. Не знаю, что бы во мне пересилило, остановило: сильное отвращение или всё-же сентиментальная память о прекрасном. О чувстве, когда ты боишься нечаянного прикосновения, чтобы не разбить своё сердце…
Честно говоря, мне не стало бы легче от этого убийства. Даже наоборот. Она же ничего не поняла. Не успела осознать.
Как же я боюсь влюбляться. А если угораздило влюбился – гоню от себя мысли, женщин и ни на что не рассчитываю. Счастья на грешной земле нет. А если и есть – то не для меня. Столь неистовая и, в то же самое время, чистая, жертвенная влюблённость может оказаться взаимной только в наивных сентиментальных книгах позапрошлого века. Жаль, что это так.
21 век – век расчёта. Безжалостного. Всепоглощающего. Не люби деньги – обманут. Не люби женщин – обманут. Дурак всё знает, мудрый во всём сомневается. Хорошо быть дураком, доктор…
А из всех вин самое пьянящее – это воля.
Все события вымышлены, все совпадения - случайны