А потом был долгий переход от гор Ура, в полуденно-восходную сторону, где, как уверял отец, их ждут другие леса и горы, в которых растут еще густые деревья и бегут быстрые и теплые реки, с вкусной и сладкой рыбой. Отец еще сказал тогда, перед уходом из пещеры:
- Мы опаздываем, сегодня ночью стужа пришла сюда так внезапно, словно соскочила с ближайшего утеса. Все что двигалось этой ночью, в округе, погибло. Замерзло на ходу и на лету. Нужно спешить. Я просто чую опасность. Она где то рядом.
И они шли. Они шли, а стужа шла прямо по их следу. Дышала в их затылки, грозясь заморозить всех, кто остановился. Остановился отдохнуть, поесть или поспать. Шли не только они. По лесным тропам и полям шли другие виды зверей и животных. Шли стадами и семьями, редко можно было встретить отбившегося от своего рода единорога, мамонта, или носорога. Шли хищники и их жертвы, и никто никого не трогал. Никто не охотился, соблюдая неписаный закон природы. В минуту общей опасности, она сама, и никто больше, решает, кому суждено спастись, а кому нет. И те, кто выбивался из сил – умирали, и тем самым помогали выжить тем, кто еще мог идти.
А внезапные скачки стужи повторялись все чаще и чаще. Днем светило солнце, и еще стояли зеленными деревья, и росла высокая трава на их пути, а ночью, внезапным наскоком, являлась лютая стужа, и все погибало вокруг. Жухла, покрываясь толстым инеем, а потом льдом, трава. Резко замерзали и потом умирали деревья. Выпадал густой снег, который уже не таял, а они шли даже ночами, и тот, кто не успевал уйти от стужи, оставался там навеки. Их становилось меньше и меньше, но они шли без остановок, пока перед ними не возникла широкая и неспокойная река. Через нее невозможно было перейти, никто, ни звери, ни люди, не смогли найти брод, и нужно было или сворачивать и идти вдоль русла, туда, где тебя достанет стужа, или плыть. Плыть через реку, чтобы идти дальше. И сильные плыли. Бросались в ее холодную воду и пытались достичь другого берега. Многим это удавалось, некоторых течение реки уносило с собой, и поэтому отец долго не решался шагнуть в воду. Он не был уверен в том, что его сын сможет переплыть эту реку.
- Отец, я уже взрослый! Я смогу! Мы не можем ждать долго, скоро вечер, нас может настигнуть стужа, - говорил Пард.
- Белочка, Пард, чтобы не случилось, слушайте свое сердце, слушайте природу. Наша любовь, тепло наших сердец помогут нам выжить, а в случае если река унесет и разбросает нас, природа подскажет как, где и куда идти дальше. Запомните это и ничего не бойтесь, просто гребите лапами, пока не почувствуете берег. Все будет хорошо! – сказал он, обнимая самку и детеныша, прежде чем войти в реку.
И Пард поплыл, он видел плывущих впереди маму и отца, и был уверен в своих силах, как никогда, и когда мама стала отставать от него, он первый это заметил и собирался подплыть к ней, чтобы помочь, поддержать ее на плаву. Потом подплыл к ней отец, и он стал помогать ей, уверившись в том, что с сыном все нормально. И у Парда еще было достаточно сил для того, чтобы доплыть. Он был просто уверен в этом, хоть и далеко еще было до берега. И когда отец и мама остались позади, а он уверено стремился к берегу, случилось это.
Он почувствовал жуткий холод, и увидел, как у него прямо перед носом в реку упала огромная летучая мышь. Это произошло одновременно. Холод внезапно сковал мышцы, и сразу перед носом, плюх, и река, слегка замедлив свое течение от стужи, унесла замерзшую летучую мышь дальше. А он услышал крик отца:
- Греби, малыш! Сильней! – но от холода он не мог повернуть к нему свою голову, чтобы глянуть и убедиться, что у них все хорошо. Потом крик матери:
- Быстрее, Пард! Быстрее к берегу, там спасение! – и все. Он только почувствовал, что река останавливает свой ход, что течения больше не существует, а его самого, сковывает холодная вода. Осознав то, что стужа настигла их, в самый неподходящий момент, среди бела дня и то, что спастись от нее, находясь в воде не удастся, он вспомнил о своем друге ящуре. Вспомнил все то, что тот ему рассказывал, о способностях зверей уходить в сон. Тогда он набрал в свои легкие побольше воздуха и, как тогда, на озере, затаил дыхание и погрузился в воду.