Маркиза Корнелия де’Кролл возлежала на тахте, пытаясь читать витиеватое послание очередного поклонника. Строчки ускользали от рассеянного взгляда леди, прятали заложенный в них смысл. Ещё они бесстыдно путались, и рассерженная маркиза, отбросила ни в чём не повинный листок, исписанный каллиграфическим почерком.
В гостевой спальне раздался громкий звук, после которого любая леди должна была упасть в обморок. Падать было некуда, да и зачем, спасать её всё равно некому. Бурчание, негромкий хлюп, а затем громогласный бульк снова прервали тишину. Леди Корнелия болезненно поморщилась, прислушиваясь к себе и своему организму. Состояние оного было печальным, поэтому маркиза стремительно исчезла в ванной комнате. Со слезами на глазах, проклиная пирожное и пренебрежение гигиеной рук.
Теперь, из-за своей беспечности, ей придётся пропустить открытие сезона. С утра была надежда на скорое выздоровление и возможность посетить бал, на котором будет весь высший свет. Но организм за ночь и утро продолжал чиститься, мучая громкими звуками леди, а та – прислугу.
Вызванный ночью лекарь оставил капли, для скорейшего поправления здоровья. Но это лекарство подействовало на ослабевший организм маркизы, с точностью наоборот. В адрес почтенного пожилого горожанина неслись страшные проклятия, недостойные уст такой знатной леди.
Опытным путём, и слезами прислуги, было выявлено, что облегчение наступает в ванне, наполненной слегка тёплой водой. Наслаждаясь тишиной притихшего организма, леди Корнелия воспылала надеждой на интересный вечер. Для улучшения самочувствия была вызвана новая молоденькая горничная. Но та повела себя странно, обнаружив госпожу, упала в обморок. Вторая была постарше, она внимательно выслушала указания маркизы, подхватила сомлевшую девицу и исчезла за дверью, к сожалению, надолго.
Не дождавшись, когда принесут чашечку кофе и бутерброды, леди вылезла из ванны. Организм тут же булькнул, приведя маркизу в бешенство. Рванув на поиски прислуги, забыла о своём внешнем виде. Застёгивая на ходу шелковый халат, в дверях она столкнулась с лекарем, которого видеть не желала.
- Леди Корнелия, пройдёмте в ваши покои, мне нужно Вас осмотреть. – Побледнев при виде маркизы, тихо попросил месье Ганц.
- Я видеть Вас не желаю! У меня после того лекарства только хуже. Кто сюда пустил этого человека? Где все? – маркиза де’Кролл повысила голос, стукнув ногой по полу, для убедительности. Но только тогда она обратила внимание на свой вид, недостойный леди. Растрёпанная, в халате на мокрое тело, да ещё и босая. Спрятав растерянность и смущение за маской холодной отстранённости, маркиза поплыла обратно в меблированную комнату, в которую она заселилась на время бального сезона. Громкий бульк сбил налёт высокомерия, меняя аристократическую бледность на румянец смущения.
- Леди Корнелия, у меня к Вам несколько вопросов. Начну с главного, Вы были на болоте Жак Жана де'Рьве? – Лекарь прошёл следом, открыл свой чемоданчик и направился к пациентке для осмотра.
- Вам какое дело до этого? У леди не принято спрашивать, где она бывает. – Попыталась осадить лекаря маркиза. Организм поддакнул, громогласно булькнув, чем только смутил свою хозяйку.
- Это упростит диагностирование Вашего заболевания, - не заметив аристократического смущения, стал настаивать месье Ганц.
- Вчера днём я с несколькими леди гуляла в том районе. – Поджав губы, неохотно выдавила из себя пациентка, слегка споткнувшись на слове леди. Она не собиралась ничего рассказывать, признание само вылетело, стараясь заглушить очередной звук разбушевавшегося организма.
- Вы же знаете легенду нашего края, леди? – Уточнил лекарь, тёплым и душевным голосом. – Вы же не стали целовать, хммм, жабу?
На этом слове маркиза побледнела, попыталась отрицательно мотнуть головой, но не смогла. «Ответить уклончиво или осадить этого простолюдина?» – Решала маркиза, когда в комнату зашла горничная с завтраком.
- Да или нет? – Снова стал расспрашивать месье Ганц.
Леди Корнелия уже придумала, как ей быть, поэтому печально улыбнувшись, она проговорила:
- После завтрака, месье лекарь. Я слишком голодна и устала. Давайте продолжим нашу беседу позже.
Месье Ганц потёр пальцами переносицу и проговорил так тихо, что услышать слова могла только та, к которой он обращался:
- Боюсь леди, если вы целовали земноводное, то завтрак лучше отложить.
- Почему? – Удивление и ужас перемешались на лице невозмутимой красавицы, за глаза которую называли – леди Зима.
- Потому что вы превращаетесь в, хммм, такое же земноводное, леди. – месье Ганц поклонился, подхватил безвольно обвисшую руку пациентки, указывая на цвет кожи.
***
- Ква-ква! Ква! – из выпученных глаз пурпурной жабы катились слёзы. Горничная вытирала их мокрым платочком.
- Леди Корнелия, не переживайте, это ненадолго. Вас там обязательно принц найдёт, поцелует, и Вы вместе вернётесь обратно. – Горничная, лишившаяся места, денег и репутации, сама не верила в свои слова.
Лекарь печально кивал, стараясь не ухудшать состояния своей превратившейся пациентки, поддерживая иллюзию на излечение. Месье Ганц три дня не отходил от маркизы, пытаясь помочь справиться с проклятием. Но тщетно. Сегодня утром произошёл оборот, леди Корнелия вскрикнула, упала на пол, а потом жалобно заквакала.
Земноводные болота Жак Жана де'Рьве - прокляты. Об этом была написана правдивая легенда, о которой знали все. Но приезжие всегда лезли в болото, пытаясь расколдовать – принца или принцессу.
В местном болоте каждый год прибавлялось много новых жаб, лягушек или головастиков. Титула местных земноводных приводили в ужас горожан, поэтому вышел указ об охране болота. Для оплаты сторожей, всё имущество проклятых, переходило на счёт городского управления. С каждым годом город становился богаче.