Он встал во весь рост на мчащейся железнодорожной платформе, чуть пригнулся и прыгнул на щебень насыпи, сделал кувырок, второй, поднялся и пошёл мне на встречу. Ровно, гордо, мужественно. Я такое видел только в кино, в крутых боевиках, понимая, что подобное делают специально обученные каскадеры. А тут...
Когда-то давно, еще в эру кассетных магнитофонов, чтобы уехать своей машиной на Большую землю с нашего города на Крайнем Севере нужно было доехать 60 км до жд станции, загрузиться на платформу, платить за перевозку, ждать увязки и 400 км качаться внутри своей машины до начала настоящих автомобильных дорог.
Так получилось, что я отстал от уходящего состава, на котором стояла наша машина и в ней находилась моя семья. Мне было 15. Я бежал за набирающим скорость составом, бежал, понимая, что уже не успею, бежал и обдумывал, что делать дальше. И вдруг, вижу, как он встал во весь рост на мчащейся железнодорожной платформе...
Мой отец (плотник, столяр слесарь, охотник и ни разу не каскадёр) прыгает, не раздумывая, на гравий с набравшего скорость жд состава и идет мне на встречу. Уже вблизи, я вижу его разодранную в лахмотья ладонь левой руки и мелкие камни забившиеся в рану. Он обеспокоен за меня так, как будто я прыгал с платформы. Обнимает...
Мы молча идём в строну нашего города. Лето, поздняя приполярно-белая ночь. Нам посчастливилось при выходе на трассу встретить какого-то припозднившегося мужика и отец стрельнул у него сигарету. Я только начал курить и отец был категорически против этого, но сейчас, выкурив половину, отец передаёт мне оставшееся не оборачиваясь и я забираю.
И в это мгновение я понимаю так ясно, и так отчётливо, что совершенно не знал, как я дорог своему отцу. Что он повторил бы этот прыжок ради меня даже если мне было бы и тридцать и сорок лет. Он бы не раздумывал ни секунды. Просто прыгнул бы и всё. Ради меня. Мой герой. Мой папа.