Я был математическим выражением сложной геометрической схемы. Мое равновесие поддерживалось бесчисленным множеством других сил в той же системе, и то, что я называл своим "Я" неким таинственным образом несло ответственность за манипуляцию другими силами, но я не мог с ними совладать. Когда я старался уловить их, они исчезали. Мои функции, казалось, сводились к упрощению сложных выражений, и затем к построению новых комплексов из элементов столь изолированных, чтобы они создали подобие моего собственного выражения в совершенно иных формах.
