Создатели Форсажа не оставляют попыток затянуть Кеану Ривза в свою франшизу. Толпа поклонников, сканирующая на всех ресурсах сети имя нетипичной голливудской знаменитости, может не дурно взбодрить погрязшую в скандалах серию картин о гонщиках. Вроде бы во второй части спин-оффа Хоббс и Шоу, сценаристы надеются видеть Ривза в качестве могущественного главы преступного синдиката. Этакого темного кардинала дергающего за ниточки криминального мира высоких технологий.
Сразу скажу, что ничего путного у них из этого не получиться. Нет, дело даже не в габаритах актера ведь на фоне брутального и атлетически сложенного Стетхема, а тем более перекаченного здоровяка Скалы, пай-мальчик Кеану будет смотреться тщедушным дистрофиком. У Ривза отличная пластика, поскольку он много занимается восточными единоборствами, поэтому экшен сцены с его участием выглядят весьма эффектно. Тут переживать нечего, наваляет обоим, не снимая пиджачка.
Дело в том что в глазах актера читается вселенская боль, а на лице печать смерти. С таким лицом злодей Христом будет выглядеть. Во взгляде негодяя должен гореть весь спектр негативных эмоций помноженных на не реализованные амбиции, чего у Ривза ни в одной работе не наблюдалось. Кеану необходимо идти в Форсаж вместе с приданым, а именно со вселенной Джона Уика. Вот где непаханое поле для фантазии, из чего может получиться зубодробительный проект.
Только представьте: вечером в дверях автомастерской, где команда экстремальных гонщиков бухает пиво, неожиданно появляется фигура управляющего отеля Континенталь. Уинстон, в исполнении Иэна МакШейна, проходит сквозь недовольную толпу, берет со стола грязный фужер, протирает его салфеткой и наливает себе принесенный коньяк. Сделав небольшой глоток, управляющий выдыхает, и в свойственной ему манере вальяжно заявляет парням Доминика Торетто.
"Джентльмены, вы совершили крайне опрометчивый поступок сперли тачку Джона Уика..... И убили его собаку! Поэтому считаю своим долгом сообщить, что на вас объявлена охота!" - : заканчивает он и сделав ещё один глоток удаляется. Доминик звонит крышующему его ребят мистеру Никто, узнаёт подробности о Совете Кланов и роли в нем Бабы Яги. А тем временем, Джон направляется к очередному своему тайнику, в шахматный клуб, где за ним числиться личная коробка с фигурами. Из неё Уик достаёт парочку золотых монет и упаковку цветных карандашей.
Все, между персонажами обозначен правдоподобный конфликт. Обычно при создании кроссоверов эта часть является самой сложной в работе сценариста. А в этом случаи кино-вселенные интегрируются между собой идеально, без значимого ущерба.
Далее в бразды правления вступит запредельный пафос и адреналин. Шины горят, пули свистят, кости хрустят, мужики выясняют отношения, крутизна вертикальная. Можно конечно посочинять порядок действий и сцены, но профессиональные каскадеры, хореографы и мастера по спецэффектам выполнят это на порядок качественней. Взрывы, разрушения и кучи трупов, все как полагается при встрече двух атмосферных фронтов.
Естественно, хорошенько помотав друг дружку и продемонстрировав свои навыки, герои объединят усилия, чтоб сорвать подлые замыслы негодяя. В этом месте напрашивается твист или резкий поворот сюжета. "Коль пошла такая пьянка, режь последний огурец", поэтому в качестве мерзавцев замутивших эту схватку титанов выступят Уинстон и Мистер Никто. Эта парочка идеальные кандидаты на предательство.
Ну и в финале эпический замес. Скоростной грузовик, за рулем которого Торетто мчится по автомагистрали. В кузове криогенные капсулы с замороженными инопланетянами, стоимостью миллиарды долларов. Пришельцы высокотоксичные создания, поэтому любое соприкосновение их тел с земной атмосферой приведет к ужасной катастрофе, способной уничтожить человечество. Фуру преследуют наемники на вертолетах, мотоциклах и гоночных авто. На крыше грузовика Джон Уик, разит злодеев с помощью приёмов самбо и расстреливает вражеские дроны с двух пистиков по-македонски.
Уверен, такая картина придется по вкусу не только мне, но затянет в кинотеатры миллионы людей по всему миру. Главное, чтоб киношники не схалтурили, ведь зритель уже изголодался.