Комната администратора отеля. Следователь достает ноутбук
Следователь: Я спрашиваю, вы отвечаете, я печатаю. Потом мы распечатываем, вы подписываете.
Твистер: Окей.
Следователь: В каких отношениях вы состояли в последний год с потерпевшей?
Твистер: Первые полгода мы дружили. Потом перестали общаться.
Следователь: По причине?
Твистер: Не сошлись характерами.
Следователь: То есть вот так вот полгода сходились, потом не сошлись? А что помогло понять несхожесть характеров?
Твистер: Достаточно сложно поддерживать отношения на расстоянии.
Следователь: Отношения или дружбу? Звонит телефон. Простите (поднимает трубку) – какой счет? Ага, спасибо!
Твистер: Знаете, мне совершенно не хочется, чтобы мою личную жизнь обсуждали люди в погонах. Да, мы встречались. Она даже хотела поступить ко мне в аспирантуру, но наши взгляды на личную жизнь не совпали. Видите ли, она живет в этом постсоциалистическом мире, я последние 20 лет провел в развитых странах. Жили бы мы в одной деревне, ходили в одну школу - все было бы понятно. Но нам понять друг друга никак не удавалось. Я стал звонить реже, она стала реже брать трубку. Никакой драмы.
В комнату заходит Алиса. Обнимает Твистера.
Алиса: Как думаешь, твои программы смогут создавать стихи, как у Пастернака? Я бы не хотела, чтобы кто-то покушался на его стихи.
Твистер: А я ее так запрограммирую, чтобы они его стихи никогда не создавали.
Алиса: Спасибо. То есть, когда ты запустишь свой этот интеллект, остальные поэты останутся без работы? Может, проще тебя убить?
Твистер: Убьешь меня - додумается кто-то другой. Нет в этой мысли ничего уникального. Если бы Цуккерберг не создал фейсбук, это сделал бы еще кто-то.
Алиса: Но какой толк в искусственном интеллекте, который пишет стихи? Почему не финансировать лекарства от рака?
Твистер: Стихи – только начало. Да лекарства от рака уже зафинансированы по самые уши. В том и проблема, выходит слишком много научных исследований. И ни один человек не в силах их отследить, прочитать и найти что-то стоящее. А вы все заморочены поэтами. Проблема-то математическая: компьютер просто не может сосчитать, он не понимает, как складывать цифры. А язык, ему можно научить за пару часов. За три часа он начнёт писать стихи. За 5 - выдаст философские трактаты не хуже Ницше. Вы здесь, в этом захолустье, не представляете, что происходит в нормальном мире. Да, вам трудно представить, что дроны давно доставляют в дома продукты, что можно рассчитать жизнь до минуты. Все меняется, но вы пока остаетесь в старом пространстве.
Алиса: Компьютер и рассказы сможет писать?
Твистер: Конечно. Ведь есть всего 27 вариантов развития сюжета. Комбинируешь, задаешь стиль и все.
Алиса: А как ты выбираешь книги сейчас, пока нет компьютера, что пишет захватывающие?
Твистер: Ну это просто. Смотришь, какие книги в этом или прошлом году получили путцелеровские премии. И читаешь. Номинантов тоже можно почитать.
Алиса: Это всего несколько книг, а как же писатели, что не номинировались, отказались участвовать? А фильмы?
Твистер: Я смотрю рейтинг на кинопоиске.
Алиса: И какой критерий?
Твистер: Семерка. Ниже семёрки фильмы всегда плохие.
Алиса: Странно. У тебя в жизни все понятно. Но ты упускаешь, возможно, прекрасные фильмы и книги. Почему же ты выбрал меня? У меня ведь нет никакого рейтинга.
Твистер: Здесь не так. К тому же у нас много общего. Знаешь, есть такой интересный тест, которые пары проходят через 2 года отношений. С 90% вероятностью он прогнозирует, сколько еще они будут вместе. Мы с тобой через год его можем пройти. Ну конечно, можно всю жизнь отправлять друг другу текстовые послания, сердечки и жить в 19 веке.
Алиса: Что плохого в 19 веке?
Твистер: Ну, например, то, что сейчас 21.
Алиса(обречённо): И никто не читает книги без премий.
Твистер: Ты человек Манхэттена, Алиса. Тебе бы там понравилось, в Нью Йорке. Там все вечно чем-то увлекаются, пробуют что-то новое и спорят с давно очевидными истинами. У всех много знакомых и друзей. Это очень счастливое место.
Алиса: Потому что все едят витамин D?
Твистер: Нет, не только поэтому. Можно сказать тебе комплимент?
Алиса: Валяй.
Твистер: Знаешь, я думал, что многое было для меня сделано для искусственного интеллекта и что я уже стар, чтобы что-то менять в науке. Но оказывается, в этой сфере мне еще много, что нужно. Но если бы ты согласилась остаться со мной, в личной жизни мне бы ничего уже было не надо.
Алиса (отходит): Спасибо. Наверное, эти слова бы мечтала услышать каждая девушка. Как по нотам. Знаешь, по всем законам жанра, мы с тобой должны бы жить долго и счастливо. Прости. Я только что поняла, что несмотря на все эти законы и жанры. И тесты. И даже совпадение характеров. Я просто тебя не люблю.
Алиса уходит
Следователь: Расставания без драмы? Это редкость, особенно если учесть, что вы встречались всего полгода. У вас была значительная разница в возрасте. Наверное, все изначально было обречено. Вы, наверное, ревновали ее к каждому столбу.
Твистер (выходит из себя): Послушайте! Мы никогда не говорили о разнице в возрасте и у нее хватало мозгов понимать, что никто не знает, сколько кому уготовано. Да, я был старше нее на 20 лет.
Следователь: Но статистика говорит о том, что старые умирают раньше молодых. А вы, вроде как, любите статистику.
Твистер: Все, что вам надо знать, насколько я понимаю, так это то, где я был в день покушения? Мой ответ на ваш вопрос – я был в Риге, в техническом университете, вел лекцию с демонстрацией интеллектуального переводчика. На лекции я создал за 2 часа программу, которая переводит немецкие тексты в английские не хуже человека со средними знаниями языка. Вечером я отправился в ресторан «Винсент», заказал там суп из белых грибов и стейк с картошкой. Потом выпил стакан пива и поднялся к себе в номер вечером. Нет, теоретически, ночью из номера я и мог улететь на личном вертолете, но кажется ее порезали в 11 часов утра. А в это время у меня была лекция.
Следователь (повышает голос): Тогда объясните мне, почему за час до убийства она вам позвонила.
Твистер: Я вам говорю, мы не разговаривали три месяца после ее замужества. И не надо меня тут допрашивать с пристрастием, вы имеете все распечатки звонков и сообщений и знаете, что я не связывался с ней никаким образом после того, как она сказала, что она не хочет больше со мной быть! Могу дать вам честное слово, с того момента, я звонил ей ТОЛЬКО один раз и то потому, что ошибся номером. Мне черт возьми вообще плевать, будет она жить или умрет, и у меня нет и не было никакого мотива ее убивать. Если уж у кого и был мотив – так это у ее мужа. Повторяю, вы можете проверить все мои имеилы и сообщения и звонки – я прекрасно знаю, что скоро все это и так станет достоянием общественности. В них не было ничего, за что можно было бы зацепить хоть какой-нибудь мотив. Да и вообще я не стал бы пачкать руки об нее. Зачем она звонила, я не знаю. У меня была лекция, я сказал, что перезвоню. Перезвонил, и вы знаете, что дальше.
Следователь: Почему это наши переписки станут достоянием общественности?
Твистер: А вы не задумывались, что все электронные файлы сохраняются на одном общем сервере? Что будет дальше, вы не задумывались – наши дети, внуки, будут все читать. Все наши личные переписки. Все наши фотографии они будут смотреть. И хорошо, если это будет переписка бабушки с дедушкой, а не бабушки с каким-то левым мужиком.
Следователь: Боже, я надеюсь моим детям и внукам будет чем заняться вместо того, чтобы перечитывать дедушкины старые письма. С левыми и правыми бабушками. А если серьезно, я надеюсь, что читать мои сообщение – это последнее, чего они захотят. Я попрошу вас не уходить из гостиницы, пока я не закончу со всеми свидетелями. Распечатку переговоров я получу завтра утром. Пока можете идти.
Твистер: Мой самолет – завтра вечером, и покидать гостиницу я не собираюсь.
Следователь (достает из пакета кошелек): Чуть не забыл. Вот это, кажется, ваш кошелёк?
Твистер (бледнеет): Может быть, мало ли таких кошельков.
Следователь: Но в нем именная карточка, на посещение бассейна. Этого отеля. На ваше имя. С 7 до 10 утра. Хотя без даты.
Твистер: Я часто здесь останавливаюсь. Был перед лекцией в городе проездом и мог забыть.
Следователь: С какой целью?
Твистер: Это не имеет к делу отношения.
Следователь: Да, возможно. Вашего имени в списках бронирующих, кстати, нет. Что ж, вы свободны. Странно только, что ваш кошелёк три дня пролежал с деньгами на месте преступления и никто его себе не прикарманил. Ну вы идите, увидимся, Вы, наверное, устали.
Твистер выходит, заходит Диана.
Следователь: Ваше семейство всегда меня умиляет количеством происшествий в год.
Диана: Какое это имеет отношение к делу?
Следователь: Где вы были в момент покушения? Насколько мне известно, в тот день у вас была смена ночью.
Диана: Да, днем бар закрыт – никто не хочет пропустить стаканчик до 5 вечера. Вот и оптимизируем расходы на сотрудников.
Следователь: То есть перед сменой вы отсыпались дома?
Диана: Нет, я ходила к древнеславянскому остеопату. Знаете, уникальная методика массажа. До того нельзя было есть 4 дня, и я была так зла на этот мир, что даже не могла уснуть.
Следователь: Ну да, поневоле пришла мысль об убийстве сестры?
Диана: Безусловно. Но вот сестры не оказалось рядом. Мы живем раздельно. В 12 часов у меня как раз был остеопат. До того мое пребывание в квартире может подтвердить наша мама. Вы, конечно, ее помните, с момента ограбления нашей квартиры. Кстати, то ограбление вы не раскрыли. И если вы хотите, мы можем ее позвать. Помню, после ее допроса в прошлые разы, вы закурили.
Следователь: Я бы на вашем месте перестал ерничать. Ее порезали в 11. Насколько мне известно, у сестры – половина вашей квартиры.
Диана (смеется): Я бы на вашем месте перестала умничать. Часть квартиры по закону достанется ее мужу.
Следователь: У мужа ее можно выкупить за бесценок.
Диана: Попробуйте выкупить у этого скряги хотя бы скрепку за бесценок.
Следователь: Но вы же понимаете, что «этот скряга», как вы выразились, не захочет жить в квартире с вами.
Диана: Он всегда мечтал жить в центре города. Он сдаст комнаты. Придумает он себе выгодный способ распорядиться наследством.
Следователь: То есть вы не ладили с новым мужем Алисы?
Диана: Напротив, мы отлично ладили. Он очень достойный человек и действительно любит Алису. Но это совсем не значит, что после ее смерти он будет воспринимать нас как семью. Как-то я хотела взять его шарф, на что он ответил: «А тебе что, некому купить шарф?»
Следователь: В любом случае, мотив покушения у вас есть.
Диана: Конечно. Я всегда мечтала влезть в долги на ипотеку и вместо того, чтобы просто занимать комнату сестры, пока она живет у мужа, теперь соседствовать непонятно с кем, например, вон с тем алкоголиком, что бумажки у метро раздает. Или с каким-нибудь студентом, который каждый день водит в комнату новых девочек. М… Перспектива просто роскошная.
Следователь: Итак, вам нужно позвонить маме и подтвердить свое нахождение дома.
Диана: Сию секунду, мсье!
Следователь: Мерси, мадам.
Диана: Мадмуазель.
Следователь: 33 и мадмуазель. Оригинально. Кстати, вы же были стюардессой. Почему ушли?
Диана: По состоянию здоровья.
Следователь: Возраст?
Диана: Захотела ребенка. И вот, два года прошло и все-таки я скоро стану мадам. И знаете, я беременна, так что разговаривайте со мной повежливее.
Следователь: О, поздравляю. И все же, я так понимаю, вы не очень жаловали сестру. Извините! (Снимает трубку) Ну что там, какой счет? Ясно, ну ты будут изменения мне звони!
Диана: Слушайте, нашу семью за время, что вы работаете оперативником 4 раза грабили, на меня 2 раза нападали с ножом, а на Алису было совершено жесточайшее покушение в подъезде. Я вас прекрасно знаю. Я сейчас скажу – я любила Алису. Вы начнете сомневаться. Давайте я сразу скажу. Я ненавидела Алису, мы не ладили. Но факту у меня алиби и нет мотива.
Следователь: Правда ненавидели?
Диана: Нет, я очень любила ее. Но вы же все равно начнете прикапываться.
Заходит Алиса. В руках у нее пиджак стюардессы и пилотка. Надевает форму на Диану.
Алиса: Господи, как тебе идет форма! Какие пуговки! Дианочка, миленькая, ты же дашь мне все это померять?
Диана: Да дам, конечно. Алиса, ты можешь себе представить, что вот так вот мы с тобой год назад мыли посуду, и ты мне говоришь – давай пойдем в стюардессы! И мы так смеялись! А сейчас я уже стюардесса. И вот, скоро я буду в Токио.
Алиса: Ты привезешь мне ананас на палочке?
Диана: Конечно, привезу. Алиса… я еще кое-что хотела сказать. У нас в авиакомпании так принято, что нужно доверенное лицо, которое получит страховую сумму, если что. Я написала тебя. Так что ты если что ты забери деньги, не забудь. Мне было важно, чтобы я позаботилась о тебе, если со мной что случится. Разобьюсь там, или кирпич на голову упадет.
Алиса: Диана, ни один кирпич не посмеет упасть на твою голову, запомни это, пожалуйста. Знаешь почему? Потому что я очень сильно люблю тебя. А если один человек очень сильно любит другого человека, с ним ничего никогда не случиться!
Диана: Ну знаешь, любовь любовью, но я не хочу, чтобы ты нуждалась. Да и твоя теория о любви не подтверждена.
Алиса снимает с нее форму и уходит.
Диана (плачет): Я написала маме сообщение, она собирается сюда. Послушайте, я правда очень любила Алису. И у меня были тысячи мотивов ее убить, помимо квартиры. Мне хотелось убить ее каждый день – за немытую тарелку, за разбросанные вещи, за эти постоянные метания, за тупые истерики.
Следователь: Ну ладно, будет Вам плакать. Может еще все наладится. Все сестры ссорятся, это я понимаю. И верю, что вы любили Алису. В Вашем положении не стоит нервничать. Хотите вот, у меня есть конфетка с имбирем? Кто там остался еще, позовите Дэна, так же зовут мужа Алисы?
Диана: Какая вкусная конфетка. А есть еще?
Следователь: Нет, больше нет.
Диана: Жалко.
Следователь: А, да, Диана. Ещё вопрос: Алиса любила носить ваши украшения?
Диана: Вы издеваетесь? Муж Алисы ювелир. Мои украшения ей были не нужны.
Следователь: А, как вы объясните, что вот это вот, ваша брошка, оказалась на теле преступницы в момент покушения?
Диана (бледнеет): Может, она и брала ее поносить, я не слежу за своими украшениями. А как вы догадались, что это моя брошка?
Следователь: Социальные сети. Вы слишком часто в ней фотографируетесь. Ну, идите. Увидимся.
Заходит Дэн.
Диана: Ты б к жене лучше сходил, а не ботинки свои начищал!
Дэн: Диана, захлопнись.
Диана: Вот, я вам скажу. Этот человек – чистой воды сибарит, вот стопроцентный. Он даже в больницу к жене опоздал на час. А почему! Да потому что лежал он как бревно целый час! И я его звонила будила!
Следователь: Диана, Вам нужно успокоиться. Оставьте нас, пожалуйста. (Диана уходит).
Дэн: Здравствуйте.
Следователь: Я уже знаю, что в день покушения вы были в Гонконге. Но вы же прекрасно понимаете, что как у мужа – у вас главный мотив избавиться от жены.
Дэн: Прошло три месяца после нашей с Алисой свадьбы.
Следователь: Ну история знает случаи, когда убивали в первую брачную ночь. Я вам за 15 лет практики могу многое рассказать
Дэн: Я не понял, у вас есть конкретные обвинения? Я с кем-то связывался, я кому-то звонил, писал, вы же можете проверить все эти данные – Твистер тут полчаса вопил нам об этом, пока я ждал допроса. Я действительно был в Гонконге, и я планировал приехать сегодня. В День Святого Валентина. Мы хотели пойти в театр. Потом ужинать.
Следователь: Звучит как идеальная семейная жизнь. Да, я скоро смогу получить распечатки. Но сейчас мне важно поговорить с вами по горячим следам. И понять ваши отношения с женой. Почему в идеальном браке вы не взяли ее с собой в Гонконг?
Дэн: Наши отношения были спокойными. Здесь у нее работа. Что ей делать в Гонконге?
Следователь: Вы любили Алису?
Дэн: Конечно. Мы были очень похожи. Нас растили люди одного поколения, одного города. Это важно: важно жить с человеком, который тебя понимает. Мы долго дружили до свадьбы, мы были очень близки. Когда умерла моя мама, Алиса была единственной, кто поддержал меня. Мы много путешествовали вместе, мне по работе часто приходится ездить за редкими драгоценностями. Алиса была очень чуткой переводчицей. Торговалась по крайней мере она искусно.
Следователь: Вы знакомы давно? Простите (поднимает трубку): Да, какой счет! Ясно, ну на связи тогда!
Дэн: Она была очень маленькой, а я – студентом-художником. Наши родители дружили, и тогда у ее семьи было совсем мало денег – родители разошлись, мать тащила и ее, и сестру, и бабушку с дедушкой совсем одна. Если честно, до Алисы в то время мало кому было дело, Диана откалывала номера будь здоров. И вот однажды я случайно услышал, как Алиса разговаривает с кем-то. Она была большой фантазеркой. Я подумал – придумала себе друга. А она тогда не придумывала. Она сидела напротив музыкальной энциклопедии и разговаривала с маленьким нарисованным Шопеном. Он вроде что-то ей отвечал. Ну то есть она как-то эмоционально реагировала на эти ответы. Она была не совсем нормальной, но она была очень хорошим человеком.
Следователь. Как романтично. Вы часто ругались?
Дэн: Со мной трудно поругаться.
Следователь: Наверное, планировали детей
Алиса подходит к Дэну. В руке кружка пива.
Алиса: Мюнхен чудесный город, но так заметно, что все дома восстановлены. Красивый, новый и ненастоящий. Это обидно.
Дэн: Зато пиво здесь хорошее.
Алиса: Было бы здорово приехать сюда уже вместе с детьми. Правда пива не попьёшь.
Дэн: Детьми? Не беги впереди паровоза, Алиса. Мы говорили об одном ребёнке. Да и успеется, ты ещё сама ребёнок.
Алиса: Ну да. У меня часто бывает чувство, что ты не хочешь.
Дэн: Все я хочу, не начинай. Вот лучше посмотри, какие домики красивые.
Алиса: Да. Дэн, скажи, ты вот делаешь украшения, и ты хорошо на этом зарабатываешь.
Дэн: На бонн и воспитательниц я не зарабатываю. Если ты снова об этом.
Алиса: Нет, я не об этом. Ты вот вообще думал, в чем смысл жизни?
Дэн: Ну как в чем: пристроиться. И не переживать по поводу будущего.
Алиса: Ну а как же сделать что-нибудь гениальное? Как же оставить след в истории? Вот тебе никогда не хотелось вот создать какое-нибудь уникальное редкое кольцо? Как у самой Екатерины Великой?
Дэн: Да кому это сейчас надо? Убить кучу времени в ненужную работу? Никто не купит по правильной цене настоящие произведения искусства.
Алиса: И что же, жизнь - это просто закидывание в себя удовольствий?
Дэн: А что, жизнь это плодить кучу спиногрызов?
Алиса: нет, конечно. Хотя с точки зрения природы это правильно: плодитесь и размножайтесь. Наверное, закидывание в себя удовольствий и правда правильнее – ведь мы рождаемся не для того, чтобы жил другой человек вместо нас. Но иногда я задумываюсь: а что будет, если отнять у нас все бриллианты? Все возможности, всех клиентов. Вот исчезнут удовольствия. И что дальше? Что ждёт нас кроме апатии? Я думаю, жизнь - стремление к невозможному. Когда даже нет Парижа каждый год и классного кофе по вечерам. Эта тяга и делает человека особенным. Эта попытка быть кем-то ещё. Это чувство, что ты чего-то достиг. Как без него?
Дэн: Давай, стремление к невозможному, пойдём поужинаем. И надеюсь наши бриллианты всегда будут с нами.
Алиса уходит
Дэн: В обозримом будущем. Ну да что уж теперь об этом.
Следователь: Это точно. Что ж, вы свободны. Можете идти домой, но не уезжайте пока из страны.
Дэн: Пока не планирую, учитывая обстоятельства.
Следователь: А, да, чуть не забыл. Это же ваша лупа?
Дэн (удивленно): Моя.
Следователь: А что, Алиса промышляла ювелирным делом?
Дэн: Нет.
Следователь: Странно, лупу нашли на месте преступления.
Дэн: Ну, может какая-нибудь ее подруга попросила ее посмотреть какой-нибудь фальшивый бриллиант.
Следователь: Ну конечно. Ладно, до скорого.
Дэн уходит. Заходит Ярослав
Ярослав: Вы не возражаете, если я закурю?
Следователь: Пожалуйста. Мне нужно…
Ярослав: Счет по-прежнему 2:2.
Следователь: Спасибо. Итак, расскажите. Где вы были в день убийства.
Ярослав: Не поверите, на пути в прачечную. Именно в этот отель. Застрял в пробке на проспекте Ленина.
Следователь: Вы давно ходите сюда в прачечную?
Ярослав: Уже два года как. Раньше, когда я работал на производстве, я еще здесь выпивал. Всегда были хорошие цены на алкоголь. Все, чтобы народ спивался. Потом работы стало больше, я женился. Осталась только прачечная и раф с лавандовым сиропом.
Следователь: Скучаете по производству? По мне так сидеть в офисе куда лучше.
Ярослав: Знаете, я тогда ничего не боялся. А вот теперь сижу я, вычерчиваю оборудование и подходит ко мне коллега. И говорит: «Ярик, мне надо ящики нестандартные для перевозки инструмента начертить», А я ему – «Ой, я деревянные ящики-то никогда не чертил. Я могу посоветовать тебе специалиста». А сам думаю: черт, Ярик. Это деревянные ящики. Просто деревянные ящики. Все больше трусости, все больше мещанства, вот думаю, прикупить в квартиру фарфор. Вообще конечно заводы умирают, и, если я хочу выплатить ипотеку, мне придется заняться чем-то другим.
Следователь (берет трубку): Так, что там? Какой счет? Нет, ну черт возьми, что это за. Продуем точно! Извините. Итак, на чем мы остановились. В каких отношениях вы были с потерпевшей. По распечатке ее звонков, она звонила вам за день до покушения.
Ярослав: Да, она решила поучаствовать в соревнованиях по легкой атлетике. Агитировала прийти.
Следователь: Она сообщала вам все странные решения?
Ярослав: Думаю, нет. Если бы она сообщала все, я не успевал бы работать. Хотя решение о соревнованиях совсем не странное – почему бы не проверить себя, чем в сотый раз закидываться сериалами.
Следователь: Это точно. Надо будет тоже как-нибудь поучаствовать. Итак, вы были любовниками.
Ярослав: Не надо меня подлавливать. Мы были друзьями, и очень давно, только друзьями. Почти всегда только друзьями.
Следователь: Значит, вы встречались?
Ярослав: Три дня. Это можно считать за «встречались»? Мне нужно рассказывать сейчас все подробности? Это было два года назад.
Следователь: Нет, вовсе не обязательно. Как вы познакомились?
Ярослав: В день святого Валентина. В этом баре. Лотерейный билет. Нет, мы просто проговорили весь вечер. Помню, сердечек было меньше, а пирожных было столько же. В кафе читали какие-то стихи, какую-то играли музыку. Я часто разговаривал вот так с девушками в кафе. Мне было одиноко. Потом я провожал их домой, благодарил за вечер, брал номер телефона и никогда им не звонил.
Следователь: А Алисе позвонили.
Ярослав: Не мог упустить такого человека.
Следователь: Что же в ней было такого, что повстречались вы всего-то три дня?
Ярослав: Через три дня я понял, что, если мы продолжим быть вместе один просто убьет другого однажды утром. Хладнокровно.
Следователь: То есть мысли убить ее у вас появлялись?
Ярослав: Я не думал, что у нас что-то получится, если честно.
Следователь: Но вы продолжали общаться.
Ярослав: Как-то я не видел ее целый год, но да, периодически мы встречались и пили кофе.
Следователь: А как ваша жена к этому относилась?
Ярослав: Я говорил, у меня очень важное дело. И просил меня не беспокоить.
Следователь: И что, ходили здесь в номера после кофе?
Ярослав: Могли бы. Даже часто оба этого хотели. Но как-то потом решали, что быть мерзкими мы не хотим. Да и так ли важно это для следствия.
Следователь: В каких отношениях вы состояли с сестрой Алисы, Дианой?
Ярослав: Мы с Алисой изначально договорились о том, что будем только мы с ней. С Дианой я знаком шапочно. С остальными – только по рассказам Алисы. С Дэном мы познакомились тоже почти случайно – я хотел сделать маме кольцо. Мне вообще не нравится большинство людей, и я редко с ними общаюсь. Как-то они с Дэном позвали нас с женой в театр. Я в ужасе пролепетал, что не хочу. Скопления людей меня пугают.
Следователь: и я вас понимаю. (берет телефон): Какой счет? Спасибо! Я еще позвоню Последние полгода. Даже, последние два-три месяца у вас Алисой у вас были конфликты?
Ярослав: У нас был конфликт только один раз. Когда я бросил ее два года назад.
Следователь: Ну, редкая женщина в этих ситуациях не вцепляется в лицо. Вы продолжали общаться. Значит, удалось сохранить дружбу.
Заходит Алиса.
Ярослав: Я сейчас что-то тебе скажу. И ты имеешь право больше со мной не общаться.
Алиса: Ты уверен, что это нужно говорить?
Ярослав: Да. Я не один.
Алиса: Зачем тогда…
Ярослав: Знаешь, когда я смотрю на тебя. Я что-то чувствую. Такое было только один раз.
Алиса: А смотришь на свою жену, не чувствуешь?
Ярослав: Не важно. Нам не нужно больше встречаться. Я не хочу быть гадом. Да и потом: я беден, у меня ипотека. А производство в нашей стране умирает, и больше денег у меня… вряд ли будет. И что я смогу тебе предложить?
Алиса: Весь мир? Ну что ж, ты сам захотел. Только ты забыл спросить у меня, чего я ищу. Ты так уверен, что я ищу хороших предложений.
Ярослав: Ты этого заслуживаешь.
Алиса: Я желаю тебе счастья. Не уходи, пожалуйста. Останься, хотя бы как друг.
Ярослав: Если ты этого хочешь. У нас получится дружить? Я ведь правда на тебе никогда не женюсь.
Алиса: хочу. Со временем обязательно получится.
Алиса уходит
Ярослав: Со временем всем удается сохранить дружбу. Я могу идти?
Следователь: Конечно. Я еще буду проверять все ваши показания, поэтому не покидайте город в ближайшие пару недель. Вы понимаете, трудно доказать нахождение в пробке.
Ярослав: Наверное, можно зафиксировать время, когда я пришел в отель. Спасибо. Я верю, все будет хорошо. Я очень этого хочу.
Следователь: Ярослав! Я видел ваш паспорт. Я делал копии всех страниц. Скажите, почему вы все-таки бросили Алису.
Ярослав: В юности я носил длинные волосы, и за это частенько бывал бит. А еще я часто приезжал домой поздно с гитарой. И за это тоже часто бывал бит. А если поезда в метро ходили редко, я закуривал, и попадал за это в обезьянник. Однажды я подрался с каким-то парнем под Эйфелевой башней. Много всего было. Но разукрашенный я ходил 90% времени. И мне всегда было плевать, кто и как при этом на меня смотрит. Но только Алиса… Она на меня смотрела в первые три дня, вот такими вот горящими глазами. И считала меня сильным, мужественным, прекрасным. А я ее спрашивал: «А если я тебе скажу, со мной на север уехать – поедешь?». И она говорила: «Поеду». И я верил. А ведь прошел бы всего месяц. Или даже две недели, и Алиса бы заметила, что ростом я не очень-то вышел. Она бы во мне разочаровалась. А мне так хотелось бы, чтобы она осталась очарованной.
Следователь и Ярик выходят в бар
Следователь (берет трубку): Ну, какой там счет? Черт. Что за день, блин.
Диана: День Святого Валентина.
Ярик: Самый нерадостный день Святого Валентина в моей жизни.
Диана: А ты что, остальные праздновал в ванной с шампанским?
Ярик: Нет, но я иногда сьедал бургер. Впрочем, не уверен, что это было именно в день Святого Валентина. Ну по крайней мере в моей жизни точно в этот день еще никто меня не допрашивал и не подозревал, что я вскрыл своей подруге живот.
Диана: Можешь съесть пару пирожных. Все равно выбрасывать.
Дэн: Ну что, теперь нам можно идти? «Зенит» можно поздравить с очередным проигрышем?
Следователь: Попрошу всех задержаться. Алиса отключили от аппарата. Теперь мы расследуем дело об убийстве. Подписываем бумагу о невыезде. Сочувствую вашей утрате.
