Запись сделана синим карандашом, на задней стороне чертежа, который мы нашли в единственном не затопленном блоке бункера. Начало и конец то ли стерты, то ли размазаны кем-то. Что изображено на самом чертеже, мы так и не поняли. Какие-то круги и расчёты. На полях чертежа там и тут многократно выведено слово «loop», в различных вариантах написания. В некоторых начертаниях две «о» в середине слова написаны в виде лежащей восьмерки. В других все три круга, содержащиеся в буквах «о», «о» и «p» соединены. То они выведены в форме пружины, то три круга просто спаяны боками. Видно, что писавший слово «loop» старательно выводил три круга одной линией. Судя по почеркам на чертежах, расчёты делали несколько разных человек. Минимум трое. Внизу чертежа кто-то даже пытался рассчитать какие-то характеристики кругов в самом слове «loop». Запись на задней стороне кальки сделана одним почерком.
«…
Существует два варианта ада. Машина обсчитывает и решает, в какой вариант ада отправить человека в каждом отдельном случае.
Первый вариант ада – «круг» или «колесо».
В круг попадают те, кто не склонен или не способен к рефлексии.
В круглом аду человек переживает одно и то же событие в виде повторяющегося цикла. Это может быть то событие, которое предшествовало его смерти. Как правило, такое бывает, если смерть была насильственной. Иногда бывает, что человек переживает снова и снова какую—то совершенную им трагическую ошибку, собственный крах, жестокость свою или других. В каждом случае, ядро страдания этого ада состоит в хождении по кругу. Многократное просматривание рокового часа своей жизни и переживание одного и того же мучительного состояния неотвратимости есть суть «колеса».
Второй ад – «восьмерка».
В него попадают те, чье сознание невозможно достаточно замучить в круглом аду. Есть такие, кто способен заметить цикличность и осознать круг повторений первого ада. Такую душу нельзя достаточно истерзать простым постоянным прокручиванием кошмара. Она может как бы «привыкнуть» и приспособиться к тому, что ей снова и снова «показывают одно и то же кино». Рефлексирующее сознание в таком случае найдет способ защититься или отвлечь себя, например, медитацией или созерцанием ужаса в качестве произведения искусства. Мало ли чем еще.
Для таких есть другой ад, в нем цикл состоит из двух петель, сложенных восьмеркой. В аду второго типа человек не только переживает повторяющееся страдание, но оно подается таким образом, чтобы каждый раз у переживающего ужас сохранялась иллюзия, что он может что-то сделать, что – то изменить. Находясь в первой петле восьмерки человек уверен, что он еще жив, и что что-то еще в его власти и нет ничего страшного. Когда человек попадает во вторую петлю восьмерки, он переживает ужас неотвратимого кошмара вместе с осознанием собственной ответственности за допущенную ошибку. За то время, пока он находится во второй петле, первая петля меняется. Каркас конструкции остается тем же, но закрепленные на нем вторичные детали механизма меняют формы и человеку кажется, что это уже другая петля и снова что-то можно изменить. Раз за разом он мечется не только в переживании ужаса неотвратимого внешнего кошмара, дополнительно он переживает внутренний ужас от того, что все его попытки что-то изменить остаются тщетными.
Многим во время нахождения в аду удавалось понять, что они попали в систему, которая существует по законам точной науки. Эти люди осознавали, что все, что с ними происходит и то, как именно будут они страдать обсчитано программой. И не один из них искал дыру в коде. При этом никому так и не удалось до сих пор вывести закономерности, по которой душа покидает ад раньше или позже.
Из первого ада души выбираются чаще. «Выбираются», впрочем, не совсем верное определение. Они пропадают из своего колеса. Никто не знает, как и куда. Возможно, они просто отбывают «нужное» количество циклов круглого ада, и на этом отрабатывают свою негативную карму. После чего душа может переместиться из этого места, в какое-то другое и дальше продолжить свой путь. По другой версии человек в колесе довольно быстро понимает свое положение, смиряется с ним и начинает внутреннюю работу, которая в словесном выражении может быть определена, как «молитва». Вследствие такой работы и становится возможным выход из колеса.
Тот, кто попал в ад-восьмерку, чаще всего усугубляет свое положение тем, что сам начинает верить в реальность происходящего с ним. Он не понимает, что находится в аду и принимает иллюзию за реальность. Пережив в очередной раз страдание от неотвратимости ужаса во второй петле, такая душа сама стремится еще раз вернуться в первую петлю, чтобы еще раз попробовать что-то исправить. Она не понимает, что динамика ада отбрасывает ее в первую петлю назад и принимает движение по восьмерке за движение вперед. В каждом новом повторении цикла человеку мерещится развитие, которого нет. Как будто он слушает заевшую пластинку, но каждый раз, когда игла доходит до точки сбоя, его сознание склеивает куски в якобы цельную и осмысленную историю.
Видимо, то, что душа в аду-восьмерке принимает две петли за единственную и настоящую реальность, мешает ей увидеть тот просвет, через который ускользают души круглого ада.
Есть только одна точка, в которой сознание ада - восьмерки может задуматься о происходящем, и душа выскочит из цикла. Это место, где скрещиваются две петли. Краткий момент, где цикл действий внешних уже исчерпал свой потенциал, но еще не вступило в силу неотвратимое и ужасное последствие ошибки. Тот перекресток сознания, то «здесь и сейчас», где ни причина, ни следствие не имеют критического значения, а важно что-то третье.
Но люди ада-восьмерки как правило так поглощены мыслями о себе, о том, что они должны или могли бы сделать, что даже если им удается осознать себя в тот момент, когда они находятся на перекрестье петель, они начинают всеми силами искать способа взломать систему, дешифровать и переписать код и обойти ограничения петли. Вместо того, чтобы оглядеться по сторонам в поисках естественного выхода, уже существующего просвета, они пытаются сами сломать стену в произвольном месте. Но участок между двух петель узок, и человек находится на этом отрезке совсем не много времени. Достаточно, чтобы разглядеть выход, когда он появится, и не с первого, так со второго раза выскочить через него. Но очевидно недостаточно, чтобы что-то изменить или взломать в этой точке по своему произволу. Тем самым души ада-восьмерки только ухудшают свое положение. Они ломятся в стену, не замечая открытого окна и окно снова закрывается, на неопределенный срок. Даже если бы окно и осталось открытым, по какой-то высшей милости, благодаря пасхальному яйцу в программе, или из за уникального сбоя кода, в любом из этих случаев, такая душа, одержимая идеей собственной ответственности за все с ней происходящее, просто не способна увидеть это окно. Вера в предлагаемые обстоятельства и в собственные силы мешают человеку осознать реальное положение вещей.
Поэтому из восьмерки сложнее выбраться. Души из второго ада исчезают редко.
Можно предположить, что именно динамика ада восьмерки поддерживает движение обоих адов. Восьмерка крутит все три петли ада.
…»
