Ошибочно было бы полагать, что императора Александра III, впоследствии именуемого Миротворцем, испугал разгул терроризма, который привел к гибели отца. На свете вообще существовало мало вещей, способных испугать этого былинного богатыря. Однако, приняв корону от отца, разорванного на куски бомбой народовольцев, он понимал: не дать России розгу и железную руку, означает испортить чад своих, а возможно и более того: передать корону своему сыну так же как она была принята от отца. Имея же порядок внутри страны, можно было получить сильную Россию. Миротворцем же можно быть лишь с позиции силы, как тогда, так и во все времена до и после.
Воля, способная подавить такую страну, как Россия, удерживала в узде как большую семью, именующую себя Романовыми, так и семью личную, малую. Эта воля патриарха в семье подавляла чад и домочадцев. Обратная сторона медали: она же лишала их малейшей инициативы. При малом давлении такая сила вызывает скрытое от всех стремление освободиться и мечту: “Дайте только освободиться, вот тогда…!!!” При чрезмерном давлении этот молот ломает все, вплоть до желания быть наследником, а, впоследствии императором.
Таким образом, трагизм ситуации заключается в том, что в 1894 году девять фунтов большой императорской короны придавили своей тяжестью, пожалуй, одну из немногих голов, не имеющих к этому ни малейшего желания.
Каким образом человек, полностью не подготовленный к царствованию, может управлять государством, даже если в силу долга перед этим государством он переступит через свое нежелание царствовать. Способ, как мне кажется, только один: обладая способностью и умением разбираться в людях, окружить себя умными советниками (лучше одним), и во всем следовать их (его) наставлениям. Итак, ключевое свойство – уметь разбираться в людях, однако этого свойства нет, да и не откуда взяться в двадцать шесть лет. Оно придет лет через пять-десять, но Господь Бог не даровал этих пяти - десяти лет здравия Александру III.
Лошади, влекущие карету семьи Романовых, почувствовав слабину вожжей и отсутствие кнута, по мановению волшебной палочки превратились в лебедя, рака и щуку и начали тянуть, каждый в свою сторону, из кареты также посыпались советы один одного краше. Что же остается этому молодому вознице, переступившему через свое нежелание править и не могущему, по неопытности, разобраться, кого слушать? Молиться и уповать на Бога. В православии же от века Бог разговаривал с людьми через странников, убогих да юродивых. Вереницу их венчает Г.Е. Распутин. Не был он ни святым ни чертом – был он хитрым сибирским мужиком со всеми достоинствами и недостатками. А то, что много воли себе забрал в царских покоях, так никто из мужиков никогда в царских хоромах много воли себе не заберет, если воля эта ему не будет дадена. И сделать бы из него лекаря, при гемофилией скорбном наследнике, а если уж так сильно хочется, то и советника в делах государственных, но тогда уже слушаться его беспрекословно, ибо решение вопроса, пусть даже ошибочное, всегда лучше, чем отсутствие этого решения, и уж тем более лучше нескольких решений, сменяющих друг друга от зари утренней до зари вечерней по нескольку раз. Ибо решение, пусть и неверное, это - власть, отсутствие решения, равно как и множественность решений это – безвластие, что смерти подобно для любого государства, а для такого как Россия и подавно.
Да как же это так? Божьего человека, после долгих молитв от Всевышнего полученного, в клетку, пусть и золоченую, зерна подсыпать да мадеры подливать? Нет не гоже это.
Суть скрыта, до нее еще докопаться надо, если желание есть. Внешность напоказ, и тыкать пальцами в императорскую семью начинает сначала большая семья Романовых, а потом и вообще все кому не лень.
Мировая стая катит пробный шар русско-японской войны. Как дела на фронтах империи? И оказывается, что доблесть не иссякла, а вот порох, явно подмочили. И это всего через десяток лет после смерти Александра III – миротворца с позиции силы. Тогда Вильгельм, который при вышеупомянутом Александре и пикнуть, не смел, выбивает клин из под второго шара. И шар первой мировой войны раскатывает в тонкий блин не только монархию в той стране, против которой был предназначен, но попутно и в своей собственной стране, а также, уже походя, в ряде стран рангом пониже.
Война – суровейшее испытание на прочность, как общественного строя, так и экономики, воюющих стран. И если эту взрывоопасную смесь растерявшихся, безвольных верхов и необразованных, затурканных низов, посыпать порохом войны, да еще поднести факел социальной революции, выжившие позавидуют мертвым.
В.И.Ульянов по женевским и цюрихским библиотекам готовил почву для захвата власти: вскапывал, окучивал, удобрял. Боюсь, что, даже не надеясь увидеть всходы при своей жизни. Так бы и копал еще долгие годы, а может, и детям с внуками работу оставил, но власть, волею судьбы, и божьим попущением, упала на поле под ноги. Грех не протянуть руку и не поднять. А если еще чьи-то руки к ней тянутся, так ведь лопата под рукой, хорошая лопата: сталь германская, черенок, правда, российский, но со всего леса. И протянул и поднял, вот только что с ней делать? Как в сказках, через тернии к свадьбе, а что после свадьбы? Счастливая семейная жизнь само собой подразумевается, но как ее устроить, нигде не говорится. И пошли шараханья от военного коммунизма до НЭП-а. Мир народам, земля крестьянам, хлеб голодным, кто был ничем, тот станет всем – лозунги заслушаешься. И слушали и верили. А, казалось бы, сложи на пальцах два и два и получится, что не сможет этот помещик или заводчик прокормить те тысячи, которые раньше кормили его одного. Точнее может, но очень короткое время – пока не кончится зерно, растащенное из его амбаров.
- А что дальше, опять работать, но не на пана, а на себя, а управлять - перераспределять, кто будет, управлять всей этой махиной Россией?
- А управляться эта махина будет народом: советом рабочих, крестьянских и солдатских (читай тоже крестьянских) депутатов. Да каждая кухарка может управлять государством!
Грубо говоря, стоят эти сотни и тысячи представителей народа и спрашивают их:
- Чего хочет народ в вашем лице?
- Жрать и трахаться!!!
- Хорошо, волеизъявление народа через своих представителей свято. Теперь будем решать боле конкретные вопросы, необходимые для решения этих двух основных. Какие лучше делать сельхоз машины на колесном или на гусеничном ходу? И второе: сколько нужно класть серы на килограмм каучука для производства высококачественной калошной резины, из которой мы будем делать презервативы?
- ??!
То есть всю эту анархическую вольницу, не способную даже понять, что «красным петухом» под крышей помещичьей усадьбы дело не заканчивается, а только начинается, нужно было под теми или иными предлогами загонять на работу. На свободный труд для свободной республики рабочих и крестьян. Сейте, пашите, а когда придет время собирать урожай, придумаем что с ним делать. Созидательной программы нет, и не предвидится, все придумывается на ходу. На ходу же и впопыхах можно придумать только продразверстку и продналог. Воспитание сознательности масс дело десятилетий, если не веков, а жрать что-то нужно уже сейчас. Снова понадобились вожжи и кнут, и они не преминули появиться в лице «Отца всех времен и народов», ибо здесь и сейчас можно только из-под палки, не сильно жирно, но хоть с голода не подохнем. Народ опять погнали надрываться, не преумножать достигнутое, а восстанавливать «разрушенное до основания». Но рабский труд без материальной заинтересованности исчерпал себя столетия назад, и если этой причиной объяснять, почему все еще не видно счастливого завтра, то две третьих лапотной России вообще ничего не поймут, а треть скажет: «Тогда на кой мы идем этим путем?» Вот если сказать, что во всем виноваты вредители и мировой империализм, с его происками, тогда поймут все, а треть, которая в этом усомнится, можно этими самыми вредителями и объявить. И объявляли и сажали. А тут и война подоспела как нельзя, кстати, теперь на «немца» можно всех собак повесить, на послевоенную разруху, время пройдет – новою охоту на ведьм объявить.
То ли в тупик уперся бронепоезд, то ли еще что произошло – дела совсем недавнего прошлого, правды никто не скажет. Те, по кому эта правда пройдет острой косой, не только живы, они в расцвете сил и лет, они этого не допустят. Да и так ли уж это важно кто виноват? Все рухнуло и по русской традиции опять до основания. До гражданской войны не дошло и, слава Богу. Важнее, мне думается, вопрос: что делать? И нет на него общего ответа для всех. Общие ответы для всех остались в том заповеднике, где семьдесят лет шел эксперимент, в масштабе одной отдельно взятой страны, под лозунгом: «А что будет если…?» Одно большое «что делать?» в беловежской пуще распалось на триста с лишним миллионов маленьких.
Сейчас ясно только одно: у тупиков нет развилок, из тупика можно двигаться только назад - до первой развилки и только там сворачивать. На новом витке исторической спирали мы опять пришли к фазе первоначального накопления капитала, а на этой фазе позволены ВСЕ средства. И складывается ощущение, что сегодня, как и без малого сто лет назад, люди которым власть свалилась в руки, не знают, что с нею делать, не знают, на что ее можно употребить, кроме личного обогащения. Так бабуин, заполучивший в безраздельное пользование цейсовский бинокль, использует этот предмет для того, чтобы накопать личинок и кореньев больше, чем его менее удачливый собрат.
Вряд ли открою Америку, если скажу, что наиболее подготовленным к вступлению в эту фазу оказался мир криминала. Он никогда никуда не сворачивал с магистрального пути, он от века жил, живет, и будет жить по тем законам, которые наше общество, в какой то момент времени, сочло возможным, распространить на каждого своего члена. Эта мутация, в определенный момент, превратилась из вредной или бесполезной в востребованную и дающую возможность не только выживания, но и материально обеспеченной жизни. Именно поэтому законами криминала пропитаны, в большей или меньшей степени, все слои нашего сегодняшнего общества.
Пожалуй, здесь заканчивается новейшая история и начинается социология, но это уже предмет другого разговора.