Для Колумбии это могло обернуться катастрофой.
Что произошло?
2 декабря 1993 года в медельинском квартале Лос Оливос был убит самый страшный человек в истории Колумбии — наркобарон Пабло Эскобар. Долларовый мультимиллиардер, официально бывший владельцем фирмы такси, прославился нереальной жестокостью, умением жить на широкую ногу и тотальной войной, которую он вел то ли против США, то ли против властей Колумбии, то ли против всего остального мира. Его колоссальное богатство было выращено на кокаиновых плантациях. Эскобар первым во всей Южной Америке понял, что продавать наркотик нужно не в бедных Колумбии, Перу или Чили, а в богатых Соединенных Штатах, где грамм порошка стоил в 5−6 раз дороже. Так за считанные месяцы простой парень из Медельина стал самым богатым человеком в Колумбии. Но пока конкурирующий с ним картель Кали продолжал наращивать поставки, тихо и незаметно устраняя своих врагов, Эскобар решил выйти из тени и завоевать президентское кресло.
Его поход в большую политику закончился также внезапно, как и начался. Новоизбранного конгрессмена Эскобара, который, согласно официальным бумагам, владел маленькой компанией такси (состоявшей из двух машин) вывели на чистую воду. Смелое расследование министра юстиции Колумбии Родриго Лары Бонильи, наглядно демонстрировавшее тот факт, что в колумбийском Конгрессе заседает самый настоящий наркобарон, поставило крест на политических амбициях Эскобара. Так началась война Эскобара с правительством Колумбии. Эта война, длившаяся десять лет, принесла наркобарону всемирную известность, но она же начисто уничтожила и Медельинский кокаиновый картель, вместе с гигантским состоянием его основателя. Силы в этой войне были неравны настолько, что Колумбии пришлось просить помощи США, ООН и ультраправых боевых группировок.
Могло ли быть иначе?
Осенью 1993-го для Эскобара все уже было потеряно. От картеля у него всего и осталось, что сумка с долларами и телохранитель по прозвищу Эль Лимон. Плюс, конечно, всякая недвижимость, но она едва ли могла помочь ему в той ситуации.
Ключевых точек в этой истории, пожалуй, две. Первая приходится на июнь 1991-го. Из семилетней войны с властями Колумбии Эскобар тогда выходил победителем. Да, он потерял нескольких близких соратников, помогавших ему создавать картель и возглавлял список самых разыскиваемых преступников США. Собственно, больше всего наркобарон боялся экстрадиции в Штаты. В итоге же, ему удалось договориться с президентом Колумбии Сесаром Гавирией о том, что он сдастся властям, если те гарантируют ему, что свой срок он будет отбывать на родине. Этот срок Эскобар отбывал в тюрьме, которую сам для себя и построил. Полиции запрещено было даже приближаться к Ла Катедралю, который был скорее роскошной виллой, чем местом заключения. Если бы Эскобар соблюдал условия договора, он вышел бы на свободу и смог бы заново начать свою войну, накопив для нее новые силы и средства.
Жертвами Эскобара стали даже не конкуренты, а младшие партнеры по картелю Кали Фернандо Галеано и Херардо Монкада. Пабло, заподозривший их в краже его денег, приказал запытать их до смерти, а тела расчленить и сжечь. Узнав об этом, Гавария отменил все договоренности, объявил Эскобара вне закона и начал на него настоящую охоту. Все решил личный звонок его коллеги Джорджа Буша-старшего. Президент США убедил президента Колумбии, что это дело нужно довести до конца.
Что изменилось бы?
Многое. Пабло Эскобар превратил небогатую, но более или менее стабильную Колумбию, в зону боевых действий. После того, как удалось покончить и с ним, настала пора левых радикалов. На время войны с наркокартелями, ФАРК и аффилированные с ним повстанческие группировки накопили силы и в конце 90-х перешли в наступление. В начале XXI века чудовищные теракты в Колумбии совершали уже не последователи Эскобара, а последователи Маркса и Ленина.
Что было бы, если бы Эскобар соблюдал условия? Он вышел бы на свободу в 1993-м или 1994-м году. Юридически — с чистой совестью. По сути с этого момента все его капиталы были бы легализованы. Вполне вероятно, что однажды он просто захватил бы власть в стране, став в ней диктатором. И это при том, что кокаин продолжал бы литься в США и другие страны континента. К началу 90-х медельинский картель перестал быть колумбийской проблемой, он был проблемой международной. В 1992-м в ООН обсуждался вопрос о введении в Колумбию миротворческого контингента.
Как итог, можно сказать так. Эскобара, в конце концов, как-нибудь, общими силами, удалось бы извести. Количество людей, умерших от наркотиков, возросло бы многократно, количество жертв войны наркобаронов против всех — тоже.