Растяните тени до полудня.
День четверга.
После исчезновения Нунгойс Клавдия, вернее объявления о его исчезновения в школе, прошло три дня. Наступил четверг, в классе заметно поубавилось народа. Как сообщили родители Энджи Мур, она приболела. Также не пришла в школу Эль, которая травмировала ногу до такой степени, что ее отправили в больницу и сделали операцию. Сейчас она все еще там, нога начинена спицами и поставлена в специальный аппарат, который больше всего походит на прибор садиста. Правда родители просили пока не тревожить их дочь, мол после той травмы она немного расстроена и никого не хочет видеть. Также еще двое парней и одна девушка сказались больными – как ни странно, все свитские короля и королевы.
По классу, согласно странностям, которые творились вокруг, сохранялась давящая тишина. Князь, как и его вассалы, хмурился. Его брат рассказал о свихнувшемся парне, также он сам чуть не стал жертвой такого же поехавшего крышей мужика. Вот просто вышел в магазин за хлебом и его у полок с клубникой попытался замесить дерганный тип с дикой улыбкой на губах. Благо там народ был, охрана, полицию вызвали. Не пришлось князю силу применять, не успел просто… а хотелось! Кулаки аж зачесались.
К угрюмым присоединился король. Его мысли были целиком оставлены в доме Энджи. В отличие от официальной версии, парень истинную причину знал – она увидела нечто до жути испугавшее ее. Девушка не отличалась терпением, но галлюцинациями она не страдала. Тай верил ей, верил, что перед ней восстала черная рогатая тень, с красными глазами и острыми белыми клыками. Верил, потому что сам видел нечто такое в зеркале, в тот же день, в ее доме, когда пришел в гости. А потом провел спарринг с этой самой тенью! Реально он фехтовал с полтергейстом, который выглядит как тень с рогами оленя, но голова у нее человеческая. Более того, он мог поспорить, что это женская голова.
Элис, которая ранее нудила и пилила всех, сейчас ходила задумчивой. Вот уже как двое суток ее голову кто-то массирует. Виски, глаза, затылок. Постоянно. Даже сейчас, сидя в классе, она ощущает именно массаж. Будь это нервное, не чувствовалось бы так откровенно, как пальцы. Это пугает, заставляет верить в потустороннее. Она психует, иногда высказывается едко, правда потом извиняется и говорит, что устала. Ее мать работает в лаборатории, а там сейчас просто завал. Вот только легче ей не становится, ведь все это давление на голову не прекращается, стоит только выйти из дома.
На фоне общей задумчивости, а ведь кроме Яна и его парней из клуба, кто был с ним в одном классе, все остальные теперь очень сильно напоминали Мелек. Та, после официального становления изгоем, была тихой, задумчивой, осунувшейся. Теперь общая краска в классе наполнилась угнетающими тонами, нервами, вздрагиванием. Чаще стали ссориться, кричат друг на друга, отмахиваться, как от назойливых мух. Если посмотреть на них со стороны, то эта наигранная вежливость начала таять, открывая завесу того, кто и какой на самом деле. Даже Элис, всем помогающая, всех любящая, немного нудная, на самом деле настоящая сука со злым языком.
По школе же, если обобщить, за последнюю неделю, также просел градус веселья, нагнеталась обстановка, хоть никто и не говорил о тревожащих их вещах. Просто и в самом городе обострялась атмосфера. У трети школы случились трагические события, а часть школьников сама стала ее виновниками. Директор, Эбигейл Домаски, умная и степенная женщина, все чаще грызла ногти, нервно перекладывала на столе книги, а иной раз замирала у окна и начинала раскачиваться из стороны в сторону, тихонько поскуливая или подвывая. Ее вины в случаях не было никакой, ведь дома с родителями она за детей не отвечает, но нервы у директора сдавали.
В последнюю неделю, начиная с середины прошлой, они у нее шалят, нервы имеется ввиду. Пришлось купить успокоительное, причем уже вторую пачку и более сильное, чем взяла сначала. Смогла уговорить доктора, что ей это необходимо. Доктор, который в последнее время смотрел каким-то странным взглядом, улыбнулся ласково и написал рецепт. Эбигейл была ему благодарна, пила таблетки, под их действием часто замирала на месте и смотрела в окно.
Сейчас успокоительное закончилось. Ей требовалась доза, вот только блистер уже опустел. Надо идти в аптеку, покупать новую упаковку. В их школьном медпункте нет такого лекарства, так что надлежит прогуляться в соседний квартал.
Судорожно всхлипнув, Эбигейл начала плакать. Ее просто тотально убивало неудобное расположение школы. Оно вот все как-то так нехорошо было, везде все мешало, а особенно этот стук по клавишам. Мириам, за дверью, секретарь, опять что-то печатает. Как же это достало.
- Я же сказала быть потише! – рявкнула Эбигейл резко распахивая дверь. – На обед сходи!
Мириам, которая действительно печатала, вздрогнула, голову в недоумении подняла. После второго окрика, подскочила с места, схватила сумочку и дала деру.
***
Вечер четверга.
Эдже улыбалась, сидя в небольшом и уютном баре. Понравившийся ей молодой человек, сегодня пригласил на свидание. Вообще-то они уже некоторое время встречаются. Не то чтобы она надеялась что-то построить вместе с ним, это просто невозможно, но для успокоения нервов сестра иногда разрешает интрижки. Недолгие, чтоб не привыкали, и в профилактических целях, чтоб сама Эдже не обросла симптомами фобий и неуверенности, как женщина.
Август, так звали молодого человека, сейчас рассказывал интересную вещь, связанную с работой. Эдже слушала его внимательно, головой кивала. Но уже чувствовала, что пора домой. Она вскоре сообщила, что ей надо возвращаться.
- Эдже, у тебя такая строгая сестренка? – вздернул бровь парень.
- Очень. – Улыбнулась в ответ Эдже, пряча за улыбкой промелькнувшую панику.
- Может познакомишь нас? – они вышли на улицу, и он провожал понравившуюся девушку до остановки. Они немного выпили, так что она не решалась садиться за руль.
- Не думаю, что это хорошая идея. – Эдже покачала головой, покосившись на тень под ногами.
- Почему? Она познакомится со мной, посмотрит в живую на того, кто ухаживает за ее сестрой и сменит гнев на милость. – Август улыбался подкупающей ласковой улыбкой.
- Я подумаю. – Эдже улыбнулась в ответ. – О, мой автобус. До завтра.
Парень кивнул, поцеловал на прощание, рукой помахал. Когда автобус ушел его лицо перекосилось от такого гнева, что рядом стоявшие девушки предпочли отойти подальше. Тень, что осталась рядом с ним, притаившись за столбом остановочного козырька, шмыгнула к ногам Августа и слилась с его собственной тенью.
Эдже ехала домой, прекрасно зная, что услышит в первые же минуты прибытия. Так оно и получилось. Стоило только порог переступить послышались слова:
- Расстанься с ним. Какой-то он мутный. Мы завершили здесь дело, портал закрыт. Да, ты не позвонила директору, что мои документы надлежит подготовить. Я выглядела как дура, когда спрашивала об этом, а мне ответили – опекун обязан проинформировать. Перестань витать в облаках, делом займись.
- Хорошо. – Эдже кивнула головой, прошла в свою комнату, переоделась и тихонечко поплакала.
Она три года живет в постоянном страхе, прессинге младшей сестры и не имеет никакого шанса вырваться. Ее не бьют и не унижают, но каждый раз доказывают кто глава, а кто подчиненный. И погулять дают, и о работе заботятся, чтоб были деньги, и машина у них есть… Вот только Эдже предпочла бы находиться от Мелек на другом краю света!
- Еда готова! – послышался крик через дверь.
Эдже спешно вытерла слезы, поднялась с пола, вытерла на лице потекшую тушь специальным средством, после чего нанесла другой слой. Посмотрев на свое лицо, чуть-чуть подрумянила его, вдохнула и выдохнула. Ей везет в том, что, когда плачет, нос краснеет не так сильно, а глаза только после рыданий.
Выйдя из спальни, прошла на кухню. В этом доме нет столовой, так что едят там, где готовят. Мелек, в сравнении с сестрой готовила не в пример лучше. Сказываются года жизни после инцидента. Сегодня была нежная телятина под особым соусом, овощи на гарнир, оладьи и десерт в виде творога со сладкими засахаренными ягодами. Эдже осмотрела стол и закусила губу. Если это не простой суп или запеканка, то Мелек о чем-то очень серьезно думала. Настолько, что ей потребовалось готовить долго, тщательно и основательно. Ну, она догадывается, что именно послужило думам, как толчок. Все же рано утром их навещали полицейские, пришлось разыграть сцену, сделать круглые глаза у шерифа…
- Нам надо уезжать, в ближайшие пару дней. – Во время еды Мелек редко разговаривала, но если говорила, то это было серьезно. И сейчас она лишь подтвердила опасения старшей сестры: ранее данная неделя, которую Мелек выделила, сейчас истекла из-за странностей вокруг этого дома, да и города вообще.
- Почему? – Эдже давно отвыкла спрашивать не ее ли вина их отбытия. Будь оно так, Мелек уже сообщила бы чья дурная голова постаралась.
- Не знаю, здесь что-то происходит. Гораздо крупнее того, что мы видели ночью и утром. Настолько, что лучше быть отсюда как можно дальше, но желательно с нашими документами и твоей зарплатой. – Мелек поставила руки локтями на стол, переплела пальцы и уложила подбородок на них. – Понимаешь, это как снежный ком, что катит с горы. Когда он прибудет в самый низ, то от маленького шарика следа не останется.
- Я не понимаю. – Эдже действительно не понимала.
- В городе какая-то истерия плавает. И она сгущается. – Мелек откинулась на спинку стула, руки положила на стол, ладони прижала к нему. – Пока я ехала домой, по улице видела больше десятка случаев драк, разборок с копами и у всех дебоширов был безумный взгляд и улыбка, от которой бросит в дрожь любого.
- Может какие демонстрации были? – Эдже нахмурилась, хотя прекрасно понимала, что просто цепляется за любую возможность дольше не уезжать.
- Нет. В том-то и дело, что город этот тихий, и был таким ровно полтора с лишним месяца. Но уже как неделю его словно в лихорадке трясет. Пиши заявление на увольнение, ври с три короба, что у нас случилось что-то с бабушкой там или дядюшкой, и мы не вернемся назад. Также позвони в школу и скажи, что мы забираем документы и переводимся в другую школу. Причина та же. Завтра пятница, так что думаю за два дня мы отбудем подальше, а там найдем подходящую школу и тебе работу.
Эдже только головой кивнула. Если до этой ночи Мелек планировала отбыть из этого места, спустя пару месяцев, как приехали, то сейчас решение поменяла – они уезжают в ближайшее время. Хорошо хоть расстаться с Августом, по-человечески, разрешила. А ведь могла и проигнорировать этот момент. Сколько раз такое было?
***
Пятница. Утро.
Ли Теп Ха сплюнул кровь из разбитой губы. В участке, только что, он и еще двое сотрудников, усмиряли взбесившегося патрульного, который привез также особо буйных парней. Усмиряя, не обошлось без крови. Не смертельно, но обидно. Парень-то хороший, исполнительный, а сейчас как раненный зверь лежит на полу и рычит.
- Да что вообще происходит?! – взвизгнула одна из женщин операторов, которые принимали звонки от населения. – Шеф, это что такое делается?
- Если бы я знал. – Ли прикрыл глаза, вытирая губы, разбитые в драке, бумажной салфеткой, которую нашел на столе рядом с собой. Ему досталось в живот и сейчас он сидит на стуле, дух переводит, руку к пострадавшему месту прижимает, тяжко вздыхает.
- Шеф, - влетел Эдди Симс, весь какой-то помятый, побитый и с лихорадочным блеском в глазах, - в госпитале св.Марии натуральная бойня! Еле как удалось локализовать всех… а здесь-то что такое? – он нахмурился, глядя на передвинутую или уроненную на пол мебель, валяющиеся бумаги, потрепанных коллег.
- Да вот, бойня. – Ли встал со стула, на котором сидел и переводил дух.
- Ли! – в участок ворвался мужчина среднего возраста, в очках, при костюме. – Что творится, Ли?
- День добрый, господин мэр. – Шериф облизнул стекающую струйку крови на губах.
- Добрый? – округлил глаза мужчина. – Что происходит?!
- Не знаю. – Он кивнул головой в сторону своего кабинета. Мэр не отказался.
Дебошира отвели вниз, в одиночную. За последние сутки численность преступлений растет по экспоненте, причем срываются все: взрослые, подростки, старики и даже дети. Мэр требовал ответа, но, когда узнал, сколько преступлений и какие слои населения, и что все они как один похожи друг на друга, схватился за голову.
- У меня не хватит камер, для задержанных. Людей тоже. – Ли прикрыл глаза. – Да и они сами, вот только что доказали – нестабильны. Сорвался Валмер. А он у нас был самым уравновешенным сотрудником.
- И что ты думаешь происходит?
- Я не знаю. Это очень похоже на массовый психоз, только народ, который сидит за решеткой, дичает, рычит и ничего не соображает. На них даже транквилизатор не всегда срабатывает. Электрошок и крепко связать, потому как в сознание они приходят быстро.
- Эпидемия? – мэр, наконец-то, выглядел очень обеспокоенным.
- Может быть. А может это какое оружие. Внешне симптомы проявляются за день-два и затем взрыв. А после него уже не успокоить.
- Мы сами не справимся, так?
- Нет. Если и среди наших людей такой же эффект, то надо вызывать гвардию.
- Уверен?
- Да. Стыдно признать, но я уже на пределе. Час назад своими глазами видел соседку, которая раздирала свою любимую кошку и приговаривала, какая та будет красивая. А бабуля эта марафон весенний в прошлом году выиграла.
Мэр кивнул головой, после чего они еще немного поговорили, а затем он ушел – будет вызывать помощь через губернатора. Спустя час по городу было введено экстренное положение. Всех жителей призывали расходиться по домам, вводился комендантский час. Операторы полиции обзванивали школы, сообщали, чтобы детей немедленно распускали по домам, по возможности чтобы их забрали родители.
Эбигейл, как директор школы, кивнула головой на сообщение от секретаря.
- Ты можешь идти домой, милочка. – Она встала с места, после чего посмотрела на женщину ледяным взглядом. – Будет лучше, если ты покинешь школу сейчас же.
Секретарь, после пары дней странных психов директора, молча шмыгнула домой. Спорить с нервной главой школы она не собиралась. Эбигейл же заулыбалась зловещей улыбкой.
Спустя полчаса по школе прошел сигнал о том, что старшие классы, а это восемнадцать-девятнадцать лет, обязаны пройти в спорт зал.
За несколько мгновений до сообщения, Элис, которая нервничала из-за постоянного массажа, дернула головой и написала смс тому, кто был обязан приехать и забрать ее из этого дурдома. Только что, один из парней Яна Бродко чуть не задушил Мелек. Князь смог помочь, при этом разворотив пол класса. Пришедшая в школу Энджи, как и Тайнес, стояли подальше от месива, которое устроил князь с дебоширом, а также влезшие парни с Яном и вассалы. Они все пытались успокоить слетевшего с катушек парня.
Мелек, которая сидела на полу, поддерживаемая кем-то из девчонок, сипло вдыхала воздух. Она смотрела на происходящее в классе и думала о том, что ее решение уйти отсюда самое правильное. Прозвучавший сигнал о сборе в актовом зале они благополучно пропустили. Лежавший парень на полу, под несколькими крепкими парнями из команды, подвывал, дергался и клацал зубами. Если сравнить его и изображаемых зомби, то очень похож. Взгляд стеклянный, в глазу лопнули капилляры и белок стал кроваво-красным, оскаливается, пена в уголках губ. На лицо все признаки бешенства. Вот только до сего момента парнишка не выказывал вообще никаких признаков.
Все, кто не участвовал в драке, жались по углам, кто-то делал фото, кто-то плакал с перепугу. В основном вертелся вопрос: «Что за хня произошла?» Да еще такая, что удар в затылок не лишал сознания, и через минуту тело вновь дергалось и пыталось встать. Ричард, как самый решительный, сбросил с себя кофту, перекрутил руки дебошира так, что те оказались сложены локтями, перевязал их крепко.
Выдохнув, встал, стер из-под носа юшку. Ян, который удерживал друга, перевязал ему ноги, чтобы тот встать не смог. Затем сам встал.
- Что с ним такое? – выдохнул Ян, который смотрел на извивающегося червем парня и не узнавал его.
- Это психоз или что-то такое, близкое. – Выдохнул Ричард. – Я уже с подобным встречался. В магазине мужик крышей поехал.
- Я в скорую позвонила, а там линия перегружена. – Шмыгнула носом одна из задроток.
- Да что больница! – встрепенулась Элис, поворачивая телефон ко всем одноклассникам лицом. – Такое творится по всему городу!
В разгромленном классе, стоя почти в центре, молодые люди смотрели на экран телефона, где шло стрим-видео. Ведущий показывал из своего окна главную улицу и дикие бои, где участвовало два вида населения – нормальные и обезумевшие. Еще слышались вой сирен, выстрелы и много криков. У школьников заходили ходуном волосы на всех частях тела.
В окно резко стукнули. Вздрогнув, кто-то вскрикнул – головы повернулись на стук. Элис, обрадовавшись, кинулась к нему, открыла створку. Быстро, подсев и перенеся ноги внутрь класса, «вошел» Волкодав. Он осмотрел девушку, приобнял ее, успокаивая.
- Эрик? Ты что тут делаешь? – спросил Ричард, подходя к брату.
- По зову пришел. – Эрик быстро осмотрел помещение, растрепанных парней, хмыкнул на мычащего парня, которого связали. – У вас тут тоже псих имеется.
Ребята загомонили, кто-то звонил домой, просил забрать их, кто-то откровенно плакал. Одна Мелек медленно встала, осматривая тело перед собой.
- Чего уставилась? – резко окрикнула ее Элис. – Мало тебе его попытки придушить?
Мелек вздрогнула, после чего подняла голову и произнесла:
- Эдже! – в тот же момент на глазах всего класса, за ее спиной проявилась рогатая тень, под ногами зачернела собственная тень и девушка резко скользнула в пол, словно проваливаясь.
Визг и крики в классе оглушили ошарашенного Яна, который стоял ближе всех, также изумившегося Ричарда и его брата. В тот же момент комнату погрузило в темноту, звуки стихли и каждый оказался внутри чего-то темного и непроницаемого.
***
Эдже сидела за своим столом и работала. Она уже позвонила в школу и сообщила секретарю о том, что переводит сестру в другую школу, но пока не решила куда. Сказать, что у них тетка при смерти и они должны переехать, ничего не стоило – тетка давно умерла, так что наговаривать на живую старушку не пришлось. Также все прекрасно получилось и с работодателем. Она была еще на испытательном сроке, поэтому ей дали доработать день и отпустят с чистой совестью.
Остался только один вопрос, который Эдже хотела закончить хорошо. Август. Молодой и симпатичный мужчина, который увивался за ней с первого ее дня прихода на работу, сейчас должен ждать у их обычного места. Им надо поговорить и расстаться. Все же отношения только расцветали, и до больших обязательств дело не дошло.
Эдже закончила работу до обеда, подправила макияж и пошла на ланч. Ей было необходимо поговорить с ним. Ну и увидеть еще раз. Встретившись в кафетерии, они перекусили, после чего вышли на улицу. Он курил, она стояла за компанию.
- Ты подумала о том, чтобы познакомить с твоей сестрой? – спросил он, сощуривая глаза, словно солнце его слепит.
- Возникли обстоятельства, - Эдже вздохнула, чтобы быть более убедительной. – Мы уезжаем.
- Куда? – парень нервно стряхнул пепел с сигареты в оборудованную урну.
- К тетке. Она при смерти и нам надо позаботиться о ее доме, да и о ней самой.
- А другой это сделать не может? У нее что, нет детей или родных сестер и братьев?
- Есть только мы с Мелек. – Эдже пожала плечиками. – Мы ее любимые племянницы.
- Я могу поехать с тобой? – он смотрел в одну точку, втягивал сигаретный дым.
- Август, - Эдже потерла лоб пальцами, своими тонкими и ухоженными пальцами с красивым и аккуратным маникюром, - ты правда нравишься. Очень. Но мы с тобой не на той стадии отношений, когда стоит бросить все здесь. – Девушка говорила убедительные вещи, ведь по сути так все и было. Август работал в этой компании достаточное время, у него было много друзей, имелась своя квартира, машина, он ни в чем не нуждался и не был угнетен городом или какими-либо обстоятельствами.
- Не хочешь?
- Я не могу допустить, чтобы ты сорвался с этого места и затем жалел. – Эдже улыбнулась и, посмотрев на мужчину, отшатнулась. – Август?
- Значит, поигралась и вышвырнуть хочешь? – он оскалился в страшной, до дрожи, улыбке безумца. – Так не пойдет, дорогуша. Эту улыбку девушка знала слишком хорошо – насмотрелась, пока Мелек ловила их своей тенью.
Мужчина шагнул к отступающей девушке. Та, конечно же, шарахнулась в сторону, но не успела. Закричав, начав отбиваться, тут же получила смачную оплеуху. В голове словно петарду взорвали. Вяло отбиваясь, крича, она чувствовала, как он сначала тащил на руках, а потом вцепился в волосы и поволок к своей машине. Уже рядом с ней, порыкивая, словно уперся в какой-то темный сгусток.
- Оставь мою сестру в покое! – прозвучал грозный голос за спиной.
Эдже распахнула глаза и тут же зажмурилась. Вот такую Мелек она истинно страшилась. Это была не ее младшая сестра, а смесь потустороннего и физического. Черная кожа, не как у негроидной расы, а черная, как квадрат того самого Малевича, красные глаза и белозубая улыбка. Ее волосы парят в воздухе, иной раз создавая форму рогов, но в большинстве случаев просто плывут как в воде. Под ней, словно жидкая, расползается черная тень, с щупальцами. Это марионетки-нити. И воздух вокруг Мелек всегда густой, покрытый серой марью. В этом состоянии Мелек непобедима, но до него необходимо дойти, медитировать или тренировать тень-марионетку.
Август, или то что от него осталось, яростно зарычал, швырнул Эдже к машине, сам резко пригнулся и прыгнул вперед. В ту же секунду нити-марионетки пронзили его тело, не оставив и следа, нанизав на себя и подвесив метрах в трех над землей.
- Эдже, иди сюда. – Приказала Мелек.
Сестра не ослушалась, встала, трясясь от страха, подошла. Ее приобняли за талию и шепнули закрыть глаза и задержать дыхание. Миг, и на стоянке остался только рухнувший на пол рычавший от безумной ярости Август. Он издал такой вой, что все окружающие в зданиях люди, вздрогнули, поежились.
Мелек и Эдже испарились, провалившись внутрь тени.
Продолжение следует...