Необходимость отправляться на Первую мировую по приказу Британской империи Южно-Африканскому союзу совсем не хотелось. Особенно если учесть, что совсем не давно отгремела англо-бурская война. Так сильно не хотелось отправляться в далекую Европу, что среди буров вспыхнуло восстания.
Однако, не смотря на дикое нежелание воевать за чужие интересы, удалось собрать целую одну пехотную бригаду из южноафриканских добровольцев, которая формально стала частью британской армии. Прибыв на место в 1916 году, формирование прошло через все главные сражения на Западном фронте.
Бригада участвовала в боях за Дельвильский лес во время наступления на Сомме. Им даже удалось захватить лес и удерживать позиции несколько дней под натиском немецких контратак. Африканские солдаты цеплялись за каждый метр французской земли. Потери достигли 80%, но часть леса всё равно осталась в их руках.
Но все войны рано или поздно заканчиваются. Первая мировая тоже подошла к концу и пора было возвращаться домой. Но некоторым южноафриканцам бойцам хотелось продолжения. Благо где повоевать хватало мест. В Российской империи во всю шла гражданская война. Напомню, данное формирование буров, формально находилось в составе британской армии.
Интервенция
В марте 1918-го года началась британская интервенция в Россию. Это мероприятие не было популярным ни с одной ни с другой стороны. Цели интервенции были самыми неясными, русские союзники казались ненадёжными, а загадочная русская душа оставалась непонятной для британских военных. Всем было ясно: британского похода на Москву против большевиков никогда не будет, кампания и так слишком дорого обходится британскому бюджету. Один только плюс, можно продать оружие и боеприпасы, которых на складах скопилось очень много с окончанием Великой войны, белому движению. Да и посылать в Россию особо было некого, после подписания перемирия с Германией большинство солдат и офицеров пожелали снять военную форму и вернуться домой. Мало кто хотел рисковать жизнью в чужой стране да еще и не понятно во имя чего. Но, желающие всё же нашлись. Среди них, крупным процентом, оказались южноафриканцы.
Причины, по которым они записывались добровольцами в Россию, были самыми разными. Например сержант Малкольм Маккоркиндейл, не смотря уже на имеющиеся пять ранений и отравления боевыми газами, просто не успел навоеваться и очень обрадовался увиденному объявлению о наборе экспедиции в Россию. Капитан Боустед хотел продлить "чувство локтя" и вообще ему нравилось фронтовое товарищество поэтому он тоже записался. Были конечно, и те, кто хотел продолжения по более приземлённым причинам. Война была долгой и многих она выдернула из мирной жизни в самом расцвете сил, как говорится. Ее окончание означало для этих людей увольнение и возвращение, в ставший уже чужим, мир гражданской жизни - без профессии, работы и средств существования. А армия по прежнему могла обеспечить кров, еду, одежду и жалованье.
Конечно попадались, и простые романтики, и убежденные антикоммунисты. Среди последних был подполковник Кларк, считавший: «мы помогаем русским спасать Россию для них самих».
Среди южноафриканских добровольцев было как минимум двое кавалеров Креста Виктории — высшей британской награды за храбрость. Кавалеры Креста Виктории — майор Освальд Рид из Йоханнесбурга и подполковник Джон Шервуд-Келли из южноафриканской провинции Восточный мыс.
В России большинство южноафриканцев оказались (в составе британских войск) в районе Архангельска. Они принимали непосредственное участие в наступлении вдоль Северной Двины и многочисленных боях с частями красной армии. И получали за это награды. Так, за организацию обороны артиллерийских позиций, капитан Томас Макфи получил Крест за Выдающиеся Заслуги. А вот подполковнику Ван Дер Спюй в России не повезло. А он, на минуточку был одним из пионеров авиации и первых лётчиков в Африке. В первую мировую командовал эскадрильей и удачно летал на почти всех фронтах. Но это все было до России, тут удача от него отвернулась.
Во время одного из вылетов двигатель его «Сопвич Кэмела» встал, ему пришлось планировать и садиться. Уже на земле офицер попал в плен к красным, из которого вернулся только в 1920-м году.
Те же, кто попал на Юг к Деникину или в Сибирь к Колчаку, в основном были инструкторами или выполняли роль технических специалистов.
Служба в России оставила у них самые разные впечатления. Многие отмечали, что русские — великолепные солдаты. Но большинство белых частей, по их мнению, крайне ненадёжны, а бойцы склонны к дезертирству. Офицеры же плохо подготовлены и игнорируют самые элементарные военные истины. Так же южноафриканцы замечали, что во многих частях в штабах вдвое, а то и втрое больше офицеров, чем на передовой.
Еще не могли не отметить, что снабжение у белых было ужасным, а тыловое воровство переходило все границы. Капитан Боустед, о котором было сказано выше, в своих воспоминаниях писал, что в условиях севера его отряд (он был советником при отряде белых в Архангельске) не мог действовать и вообще воевать, потому как у половины солдат не было никакой обуви и зимнего обмундирования.
Как итог.
Большинство южноафриканцев уехали из России летом-осенью 1919-го при эвакуации английских войск с Севера. Хотя с Деникиным осталось несколько человек почти до самого конца. Дюжина африканцев была награждена различными русскими орденами (святой Анны, Станислава, Владимира и даже Георгиевскими крестами), но их после окончания войны никто не носил. Участие южноафриканцев в Гражданской войне в России не было никак отмечено и довольно скоро затерялось на страницах истории. И если бы не воспоминания и записки (о холодной и загадочной стране, об озлобленных людях убивающих друг друга во имя не понятных и размытых целей) тех не многих офицеров и солдат из южной Африки, мы бы никогда об этом не узнали.
Спасибо что дочитали до конца!