Сегодня десять дней, как мы сидим на карантине в Ростове. Ровно в полночь 26 мая мы зашли в квартиру, которая на ближайшие две недели станет местом нашего полного карантина. Тогда мы еще на знали, что он будет настолько полным.
Из Питера ехали двухэтажной «Северной Пальмирой».
Проводница была в маске и перчатках, как и остальная бригада.
Только расположились после ухода проводницы, раздался стук в дверь. Мы никого не ждали. Оказалось, что это начальник поезда – милейшая женщина – пришла с вечерней термометрией. Бесконтактный инфракрасный термометр сказал, что температуры у нас нет, и больше начальник поезда к нам не заглядывала.
На период пандемии предусмотрена особая рассадка пассажиров – в купе продаются только два места, в плацкарт – два места в купейную часть и нижнее боковое. Исключение - если едет семья; они могут занять все купе. Правила так себе, скорее для проформы, потому что два человека в купе, один из которых заражён, на выходе с высокой долей вероятности - два зараженных. Или три в плацкарте. Или вагон, если сильно чихал. Ну да ладно. Мы с дочкой ехали вдвоем в купе - читали, смотрели сериалы и как пейзаж за окном меняется от северного к южному. Люблю эту метаморфозу. Сначала – высоченные сосны с редкими бревенчатыми деревеньками, потом – Россиюшка по классике – березки да луга, а затем – широкие поля с лесополосами да станицы южные. А речушка любому пейзажу к лицу.
На вокзале остановила полиция. Суетливый молодой человек записал мои фамилию-имя-отчество, пометил, что я с ребенком, и собрался уходить. А предусмотрен ли в Ростовской области обязательный карантин, спрашиваю. Не знаю, говорит, позвоните завтра в Роспотребнадзор, запишитесь, найдете их номер в Интернете.
Утром дозвонилась в Роспотребнадзор. Дозвонилась не я, а автодозвон. Нас записали и сказали позвонить в Информационный центр по мониторингу ситуации с коронавирусом.
В центре мониторинга нас еще раз записали и сказали сидеть две недели на строгом карантине, даже мусор выносить нельзя. Если нам нужна помощь, то пришлют соцработника, сказали. Мы отказались.
Два раза звонили из правительства Ростовской области, узнавали, как дела, желали здоровья.
Еду и вкусняшки нам приносят под дверь зайчики. Оставляют и уходят. Часто приносят клубнику.
Сегодня зайчики принесли борщ. Они же и мусор выносят. Они же ждут конца нашего карантина, чтобы мы уже перебрались к ним и бросились в объятия. Зайчик-мама оказалась изобретательна и принесла мне вязание. Связать надо два чехла для очков и кошелечек для мелочи. Два чехла уже связала, остался кошелек для мелочи.
Бабушка передала цветочек, чтобы он нас радовал.
Интернет здесь настолько суров, что я даже замахнулась на Вильяма нашего Шекспира и перефразировала его бессмертные строки:
Нет повести печальнее на свете,
Чем повесть об ужасном Интернете.
(Слово ужасный, как вы понимаете - это приличный вариант, его можно варьировать в зависимости от степени гнева, который я в данный момент испытываю). В этой квартире Интернета нет, потому что от него отказались, когда мы отсюда съехали. Отказались и от стационарного телефона. Интернет раздает мой телефон, и если с приемом что-то не то, то что-то не то везде. Присутствует мистика или может инопланетяне с рептилоидами шалят: ровно в 20.00 Интернет пропадает. Внезапно. И где-то до 22 часов его так мало, что мы плюем на него и садимся смотреть скачанные фильмы, сериалы и «Смешариков».
Когда мы были дома в Питере, я с удивлением читала истории о том, как на людей в самоизоляции нападает апатия, дни сливаются с ночами, рушится режим и продуктивность падает до нуля. С чувством легкого презрения я слушала советы психологов таким странным людями по типу «Ничего не требуйте от себя, если выполнили 20 процентов от того что привыкли делать раньше, молодцы, съешьте вкусняшку и поспите». Моя жизнь в Питере почти не изменилась, только ребенок занимался дистанционно, и мне не приходилось ее никуда не водила. Продуктивность была на обычном уровне – писала, монтировала, убирала, готовила как обычно. Здесь меня накрыло. Может, потому что карантин такой суровый. Периодически накатывает апатия, был один день, когда я только читала и все. Сейчас попустило, наверное, адаптировалась. Дочка иногда делает странные вещи.
Окна этой квартиры выходят на восточную сторону, дальше – частный сектор, прямо перед домом – деревья. Если не прислушиваться к дороге, которая проходит перед частым сектором, можно представить, что я встречаю рассвет где-нибудь на природе.
Осталось четыре дня заточения.
