О жизни с Юрием Яковлевым рассказывает вдова артиста, заведующая музеем Театра имени Евгения Вахтангова Ирина Сергеева.
— Ирина Леонидовна, как начинались ваши отношения с Юрием Васильевичем?
— Началось все с того, что я пришла на работу в Театр Вахтангова. Этот театр я обожала, часто ходила на спектакли и мечтала там работать. А когда я окончила театроведческий факультет ГИТИСа, среди моих знакомых нашелся человек, который порекомендовал меня заместителю директора Вахтанговского театра Исаю Спектору (супругу Юлии Борисовой) и директору музея театра Александру Газиеву. Помню, Александр Павлович устроил мне настоящий экзамен по театроведению, в конце которого спросил: «А кого вы больше любите: Ермолову или Комиссаржевскую?» Я ответила: «Ну конечно, Комиссаржевскую». И это решило мою судьбу, он сказал: «Все! Я вас беру! Я был безумным поклонником Комиссаржевской, мы студентами носили ее на руках от актерского подъезда к пролетке»…
— Но вы понравились не только директору музея, но и ведущему артисту театра Юрию Яковлеву…
— Это случилось несколько позже. Однажды в буфете моя подруга и бессменная коллега по музею Рита Литвин спросила: «Ты видела, как на тебя смотрит Яковлев?» Я говорю: «Не обращала внимания». Про Юру я прекрасно знала, что он женат на актрисе нашего же театра Екатерине Райкиной. И сама я тоже была замужем. Яковлев мне очень нравился как актер. Вскоре он начал открыто выражать свою симпатию: часто приходил в музей, звонил мне домой. Так начался наш роман. Конечно, в театре об этом сразу заговорили. Юрина жена не стала терпеть это, сказала ему: «Уходи». А я от мужа (поэта Владимира Сергеева. — Прим. ред.) ушла сама. Не могла обманывать человека, который меня очень любил.
Сначала мы с Юрой жили в съемной квартире, потом довольно быстро купили однокомнатную кооперативную квартиру на Пресненском валу в театральном доме. Потом театр выделил нам небольшую трехкомнатную квартиру на Калининском проспекте, где мы жили уже вчетвером: у меня был сын от первого брака Саша, а в 1969 году родился наш общий сын Антон. Еще позже мы переехали в Плотников переулок. Конечно, первые несколько лет в театре ко мне относились с подозрением. Но потом я смогла завоевать уважение и даже любовь вахтанговцев. И по сей день работаю в музее театра. Скоро уже как 60 лет!
— Ирина Леонидовна, а как у Юрия Васильевича складывались отношения с вашим сыном от первого брака Александром Сергеевым?
— Юра очень хорошо к Саше относился. Был к нему внимателен, ходил смотреть его работы в Щукинском училище. Из всех своих гастрольных поездок привозил ему подарки. Помню, как Сашка мечтал о джинсах, как и все подростки того времени, и Юра ему, конечно, их привез. И Сашка Юру очень любил, хотя и с родным отцом у него сохранялись теплые отношения. Я тоже общалась с бывшим мужем, и у Юры с Сашиным отцом со временем установились добрые отношения.
— Юрий Васильевич с детьми: с Сашей, с Антоном бывал строг? Или он был мягким отцом?
— Он никогда не кричал, не читал нотации, но, если бывал недоволен детьми, просто переставал разговаривать с ними. Это наказание длилось недолго, но свой положительный воспитательный эффект имело. А ребята были непростые. Сашка имел бешеный темперамент, из-за этого даже пришлось поменять несколько школ. И Антон тоже не отличался примерным поведением. Мне их школьные годы стоили немалых нервов. Я все время пребывала в тревоге: каким образом они школу окончат, и вообще окончат ли? Учителя нас вызывали постоянно. Один раз на родительское собрание к Антону сходил Юра. А вернувшись, сказал: «Рыжий (Юра меня так называл), это было в первый и последний раз!»
С тех пор, когда меня в школе спрашивали: «Ну когда же отец придет?» — я отвечала: «К сожалению, он очень занят — репетирует новую роль». Юра не понимал и не принимал таких вещей, как, например, «выторговать» для ребенка отметку или что-то подобное… Антон учился во французской школе на Арбате, за что, кстати, недоволен мной до сих пор, так как хотел изучать английский. А вот учительница французского восхищалась его способностями, говорила: «Боже мой, как Антон может не учить французский, он же говорит как парижанин». А Саша так виртуозно изучил английский, что в Америке, которую он уехал покорять, разговаривал без русского акцента.
— Саша и Антон, как и дети Юрия Васильевича от предыдущих браков, Алена и Алексей, пошли в артисты. Отец не возражал?
— При выборе детьми профессии Юра никогда не вмешивался — считал, что это личный выбор каждого. Алена и Алексей, так же как и мой Саша, окончили Щукинское училище при Театре Вахтангова. Антон же сказал: «Папа с мамой работают в Вахтанговском, я не пойду в «Щуку». И пошел в Школу-студию МХАТ. Сам поступил и учился хорошо, вот что значит — когда хочется. После института Антон три года проработал в «Современнике», но потом ушел — решил осваивать профессию режиссера. Когда он окончил Высшие курсы сценаристов и режиссеров, Рудольф Фурманов, с которым мы дружим очень давно, худрук и директор санкт-петербургского театра «Русская антреприза» имени Андрея Миронова, предложил: «Пусть Антон попробует поставить у меня спектакль». Антон выбрал далеко не легкую пьесу Эрика-Эмманюэля Шмитта «Малые супружеские преступления».
На премьеру мы с Юрой поехали в компании моих подруг — все очень переживали за Антона. Публика приняла спектакль замечательно. А Даниил Гранин, присутствовавший на премьере, поинтересовался: «Юрий Васильевич, а какой по счету спектакль поставил ваш сын?» Юра ответил, что первый. И Гранин сказал: «Какой же он талантливый у вас!» Этот спектакль идет до сих пор — уже больше 15 лет. Это и решило окончательный выбор профессии сыном. С тех пор Антон поставил спектакли во многих ведущих театрах Москвы: и в МХТ имени Чехова, и в Малом театре, и в Театре имени Вахтангова, и в РАМТе, и в Еt сetera, и в Театре на Малой Бронной. И конечно, Антон Яковлев благодарно возвращается в театр «Русская антреприза» имени Миронова для постановки спектакля уже в третий раз.