Писательница и телеведущая, автор программы «Школа злословия» Татьяна Толстая вместе с медиаменеджером и писательницей Ксенией Буржской недавно запустили zoom-шоу «Белый шум». Мы поговорили с Татьяной и Ксенией о планах по завоеванию интернета, деньгах, миссии, водке и гостях программы — Ксении Собчак и Илье Хржановском.
Об идее
Татьяна Толстая: Началось все с того, что мы с моим ныне покойным другом Александром Тимофеевским планировали подготовить передачу о разных культурных диалогах. Одно время работали интенсивно и написали пять выпусков, но из-за других своих дел мы никак не могли завершить этот проект. И вот совсем недавно, когда только начался карантин, мы решили: раз мы такие ленивые, все тянем и тянем, давайте просто поговорим. Собрались, взяли Ксюшу в качестве молодого помощника — мы же совсем нафталин, девятнадцатый век и ничего нового не знаем — и записали первый выпуск проекта, назвав его «На троих».
Вскоре Шура умер. Мы решили, несмотря на потерю, все-таки продолжить выпуски программы. Ради него, ради самого проекта, ради людей, которым это интересно. И стали выходить уже под названием «Белый шум».
О темах и форматах
Т. Т.: Что сегодня может быть актуально помимо ковида? Ничего. Уходить в политику мы не хотим. Политика — это защищать чьи-то интересы. У нас же свободный разговор людей без политической повестки.
Ксения Буржская: Мы не просто берем интервью, мы идем от темы. Приглашаем людей, которые могут не только что-то обсудить, но и столкнуться во мнениях. У нас два формата: общее обсуждение чего-то актуального и лекторий, когда тема не привязана к повестке и приглашен только один гость.
Т. Т.: Не было у бабы забот, купила баба порося — вот что я вам скажу про этот лекторий. Я хочу им заниматься, но это означает, что я работаю каждый день. Бесплатно.
О Собчак и Хржановском
Т. Т.: «Дау» Ильи Хржановского просто так не пересказать. Я была на показах вместе с Шурой Тимофеевским. Одно дело, когда ты смотришь фильм в кинозале, другое — когда Хржановский предлагает спектакль, который вовлекает зрителей. То есть зрители должны ошибаться, не находить свои места, переплачивать за билеты, чертыхаться, получать два раза билет на одно и то же. Вот Ксения попала в такую ситуацию, поэтому у нас совершенно разный опыт проживания этого проекта.
Поэтому мы решили для этого выпуска подобрать людей с разными мнениями. Проект многополярный, соответственно, и мнения должны быть с разных сторон.
Что касается Собчак, то для выпуска с ней не требуется приглашать кого-то еще. Она сама по себе феномен, ее смотрят миллионы зрителей, и это заслуживает интереса. Вот поэтому нам хотелось поговорить с ней.
О ролях и импровизации
Т. Т.: Мы исходили из принципа: у кого что лучше получается, тот это и делает. Мы заранее готовим вопросы и распределяем их. Но дело в том, что Ксения более системная и аккуратная, я же человек-экспромт, поэтому не могу держаться тех вопросов, которые сама себе набросаю. Мы выписываем вопросы на бумагу, но в итоге они там и остаются. У меня сотни таких бумажек, но я ими не пользуюсь. Заранее приготовленные вопросы к интервью — это мертвяк.
О блогинге
Т. Т.: Я не считаю себя видеоблогером. Мне это непонятно. Блогеры — это, по-моему, какая-то новая система подсчета людей. Я — это я; общаюсь, спрашиваю, слушаю. А все эти инстаграм-блогеры, бьюти-блогеры — я их не смотрю.
На Ютубе смотрю все выпуски своего сына Артемия [Лебедева]. У него очень интересный блог о путешествиях, и он там как автор играет разные роли, превращаясь в другого человека. Особенно забавляет, когда зритель думает, что полностью знает автора по его выступлениям. Нет, они не знают. Они видят роль и считают, что лирический герой — это сам автор.
Еще мне очень интересен Дудь.
К. Б.: Не скажу, что смотрю много, но Дудя, Собчак, Шихман выборочно отсматриваю. Например, те выпуски, которые широко обсуждаются.
О деньгах
Т. Т.: Пока что мы вкладываем в проект свои деньги. Вот сейчас решили переделать обложку, хотим, чтобы она была более яркой. Всякий труд должен быть оплачен, делаем это из своего кармана. Конечно, мы хотим монетизировать свой канал, поэтому планируем чуть позже запустить краудфандинг.
О зрительском внимании
Т. Т: Мой папа читал лекции в университете и рассказывал, что, согласно исследованиям психологов, внимание человека угасает через 20 минут. Поэтому лектор должен каждые 15–20 минут менять формат: шутить, рассказывать анекдоты или истории. Наши выпуски построены таким образом, что переключение внимания происходит само собой, поскольку задействовано несколько человек. Если же в выпуске участвует только один герой, как, например, в «Лекториях», то он, как правило, интересно говорит и умеет держать внимание слушателя.
Об аудитории
К. Б.: Мы смотрим аналитику Ютуба. Возраст нашей аудитории — 25–35 лет, хотя я думала, что наши зрители будут постарше, потому что на платформе сейчас более зрелая аудитория.
Как правило, потребителям рекламы на Ютубе обычно 45+. На том же «Дожде» такая аудитория. У нас она получилась другая. Почему? Может быть, наши гости интересны именно этой возрастной группе.
О миссии и водке
Т. Т.: Мы не хотим завоевать интернет. Наша задача — продвигать культуру, потому что она скукоживается. Никаких специальных рецептов или рекомендаций нет. Есть люди, которые несут культуру. Одни делают это широко. Например, Пиотровский [директор Государственного Эрмитажа. — Прим. ред.] — глыба, системообразующий персонаж в Петербурге. Другие несут культуру в узком секторе, например поэты, которых мы будем звать в свои выпуски.
Мы уже записали в лектории разговор с Сергеем Гандлевским о поэзии и обо всем. Беседуя с разными поэтами, можно получить совершенно разные истории, в чем и состоит прелесть подобных разговоров.
Еще мы записали программу на тему выпивки, потому что понятно, что человеческая жизнь состоит из этой самой выпивки и водка — некая метафора нашей жизни. Это не просто полезный и вкусный продукт — водку воспевают в поэзии и в искусстве, о ней вполне можно говорить два часа.
Об интервью с искусственным интеллектом
К. Б.: Я занимаюсь Алисой в Яндексе, и у нас есть идея сделать интервью с ней, протестировать ее.
Т. Т.: Да-да, мы ее протестируем. У меня она стала плохо слышать, все время приходится ее «толкать».
К. Б.: Когда пандемия кончится, возможно, мы сохраним наш zoom-формат. Посмотрим.
Подготовила Наталия Хомякова
Читайте также:
✅Снимаем своего дедушку через Zoom как профи: советы фотографа и автора Дзен-канала
✅Леонид Парфёнов: «Карантин может безвозвратно изменить и аудиторию, и контент»
✅«Не пытайтесь уничтожить собеседника»: главред «Дождя» Тихон Дзядко — о том, как брать интервью