Вуди Аллен впервые снимает не на пленку, а на цифру, кооперируется с великим оператором Витторио Стораро, действие происходит по большей части не в его Нью-Йорке, а в Калифорнии, в почти фэнтезийные (у режиссера есть целый ряд таких фильмов с ностальгическим визитом в эпоху, в которой он не жил) 30-е, с банальным по меркам автора мелодраматическим сюжетом. Может быть это просто такой переходный фильм, отчасти фильм-отпуск? Пытаюсь найти я оправдание, надеясь, что следующие два фильма мастера окажутся более крепкими - их («Колесо чудес», «Дождливый день в Нью-Йорке») мне только предстоит увидеть.
С одной стороны, сладкая, сверкающая романтичная картинка. Любовные достопримечательности в сюжете, антураже, декорациях: дома, кинотеатры, рестораны, машины, стиль, джаз, лоск, гламур, роскошь, постоянные упоминания или отсылки к кинематографической и не только тусовке того времени, всегда прекрасная, но тут уж совсем красивенькая, чуть ли не мультяшная Кристен Стюарт, свет (о, да!) Витторио Стораро, находящий буквальное воплощение эпохи «Золотого века Голливуда» и забавные, практически карикатурные серые мафиозные вставки (чистый бонус!) Нью-Йорка в купе с его заполненным до отказа клубом. И с другой - горький, меланхоличный Вуди Аллен с неуклюжим и вовсе не изящным, скользким и неприятным "милым" Джесси Айзенбергом - вообще-то очень хорошим, каноничным "Вуди Алленом" под номером N, но что-то совсем лишенным обаяния и живости.
Что это - очередное для автора изображение разочарования в какой-то конкретной романтике или старческая грусть и усталость? Любовная линия выглядит эгоистичной, лишенной чувств, а значит и не способной разочаровывать, игривые ходы сюжета, кажется, были проиграны уже много раз, интрижки не цепляют, а вместо атмосферы и прогулок, пикники и конфетти - закрытые, недвижимые искусственные сцены - замерший, не имеющий развития мир с отблеском жизненной энергии. А ещё, по большей части сидящая за столом, еврейская семья главного героя, вроде бы отвечающая за источник веселья - если вспомнить, что Аллен немного и про комедию, то... может стать ещё грустнее, хотя, может быть, спокойнее? Пустяковая или традиционная «Светская жизнь», имеющая довольно большой арсенал персонажей, не смешит ни по одному фронту, и если всё-таки говорить о об удачных находках, то самым лучшим эпизодом окажется необязательная милая сцена с еврейкой-проституткой на 10 минуте картины. Весьма показательно.
По сюжету фильма альтер-эго Аллена не чурается стереотипа и отправляется на восточное побережье, в надежде найти работу в киноиндустрии, тем более у него есть связи. Непыльную работенку он находит, но главнее неё оказывается находка девушки, тоже имеющей мечты-амбиции, но куда более приземленной, чем образ Голливуда в целом. Неудачно и жестко для протагониста заканчивающиеся отношения приводят к разочарованию и расставанию с Голливудом, после чего он возвращается в Нью-Йорк и выбирает куда более серую, но стабильно успешную жизнь владельца модного клуба с такой же женой (Блейк Лайвли), однажды туда "нагрянет прошлое". Создается впечатление, что всё это не часть сюжета фильма Café Society, а его предыстория, затем рекурсивно (как воспоминание, которое бормочет режиссер) воплощающаяся внутри него, и, главное, задающая характер его постановки. В этом возможно как раз и есть единственная настоящая неприглядная правда картины Вуди Аллена - изначально пораженной.