Поездку в Бондарский район мы затеяли спонтанно. Захотелось подышать соснами и лугами. Прошли дожди, и муж надеялся собрать корзиночку-другую подберёзовиков, о которых прочитал на секретных грибных форумах. Ну, а нас с детьми манили «живописные развалины».
Впрочем, к тому, что мы увидели, я бы этот штамп не применила. Когда движешься по дороге в Земетчно и думаешь, как доехать, не растеряв разливающийся по сторонам берёзовый свет, в сердце рождается странное чувство родины: своей – и не своей, потаённой и доверчивой. Ты выезжаешь на опушку леса, выходишь из машины и останавливаешься. Правда и красота жизни охватывают и ошеломляют тебя. Эта встреча становится частью твоей судьбы.
Язык не поворачивается назвать эти величественные каменные своды «развалинами».Тысячи обезглавленных храмов по всей России не только живут, но и умирают – с достоинством. Вслед за Лермонтовым здесь хочется прошептать:
«Так храм оставленный – всё храм…»
Каменная колокольня села Земетчино
Деревянная церковь Покрова Пресвятой Богородицы была перенесена в Земетчино из с. Челновое в марте 1800 года генералом Циммерманом. Воздвигнутый на её месте каменный храм с высокой колокольней (по некоторым сведениям, она достигала 75 метров и была видна даже из Тамбова), одним куполом, тремя престолами и трапезной строился не самим Циммерманом, а его вдовой – генеральшей Елизаветой Михайловной после 1812 года. Новая церковь имела три престола: главный - Покровский (престольный праздник - 1 октября по стар. ст.), правый - Никольский (6 декабря по стар. стилю), левый - Фёдоровский (16 мая по стар. ст).
К сожалению, рисунков и чертежей храма в его былом великолепии не осталось. Зато присутствует печальная хроника развала:
В начале ХХ века при храме имелась лечебница на 12 кроватей, одноклассная церковно-приходская школа, а в соседнем селе Смольная вершина, Комбаровщина тож, - мужская школа грамоты. После революции церковь несколько раз пытались взорвать. Уцелело лишь основание колокольни (первый ярус). До сих пор на его вершине видны следы взрывов.
На колокольню ведёт винтовая лестница. Ступени местами стёрлись, так что за дочкой надо было смотреть в оба.
Из круглого окошка виден лес. Сосны и клёны шелестят под дождём.
Ещё один пролёт лестницы:
И мы – наверху:
Высота первого яруса – метров 20. Вот как выглядели оттуда наши мальчики:
А вот как выглядели с земли мы:
На месте основного здания храма – какие-то бугры и ямы. Кажется, потрудились кладоискатели…
С северной стороны расположено кладбище. В воскресное утро застали там двух женщин, которые убирали могилки. Тот участок, который ближе к стене колокольни, выглядит ухоженно и опрятно. Если бы не подошли к одной из женщин, не узнали бы, что в селе есть ещё «развалины».
Вид сбоку:
В нескольких метрах от сельсовета – развалившаяся каменная постройка покрупнее, которую мы приняли за барский дом:
Внутри хорошо растётся американскому клёну и чистотелу.
В оконные и дверные ниши врастают корни и ветви. Природа побеждает человеческую культуру:
Ещё:
Стена подвала:
Обойдя дом по кругу, в бурьяне я обнаружила крыльцо, пристроенное в советские годы, и вывеску магазина:
Что здесь было до революции, сказать сложно. Если вы знаете, пожалуйста, подскажите. Усадебный дом Фёдора Христофоровича и Елизаветы Михайловны был деревянным, двухэтажным. Возможно, потом его перестроили в каменный…
Вокруг – потемневшие от времени постройки:
Рядом, по контрасту, - подремонтированные обитаемые домики с уютными туевыми насаждениями, песочницами, детскими игрушками. Фотографировать мы не стали (как-то неэтично). В воскресный день почти у каждого дома кто-нибудь работал: стриг траву, наводил порядок во дворе, на огороде.
Легко предположить, что лет 10-20 назад Земетчино выглядело умирающим, но сейчас это не так. Благодатное место пусто не бывает.
Сосны вдоль дороги к храму:
Дивный вид на церковь открывался когда-то со стороны усадьбы:
И ещё я думала о том, в каждом имении должен был быть тот, в кого со всей полнотой вливалась красота и сила жизни. Суровый дедушка-генерал, набожная и добрая бабушка-вдова, мать - красавица-полячка, какая-нибудь девка Василиса, вместе с рябой поварихой собиравшая смородину на варенье рядом с летней кухней в саду… Но здесь ещё непременно должен был быть свой поэт. Или художник. Или музыкант…
Земетчино – родина гитариста-виртуоза Ф. М. Циммермана
Оказалось, что у Земетчино есть не только своя достопримечательность, но и местная знаменитость. Село Земетчино известно тем, что в нём в 1806-м году родился композитор, виртуоз, гитарист-семиструнник Фёдор Михайлович Циммерман.
Необходимо уточнение по дате смерти. Википедия сообщает, что известна дарственная надпись сестры музыканта Елизаветы Михайловны, датированная 1888-м годом. Этот факт говорит о том, что Ф. М. Циммерман умер не ранее 1888-го.
С. Земетчино принадлежало деду композитора Фёдору Христофоровичу Циммерману, генералу-майору, участнику войны 1812 года. Его сын Михаил, подполковник гусарского полка, умер, когда Феденьке было 4 года. Жозефина Матвеевна осталась с четырьмя детьми в имении свёкра.
Так выглядит часть родословного древа Циммерманов в родословной дворянской Тамбовской губернии книге:
- Христиан Циммерман
- Фёдор Христианович (1738 - 1812) жена Елизавета Михайловна
с 02.03.1800 по 04.03.1800 - шеф Кирасирского полка, генерал-майор и кавалер, помещик
с. Зиметчина, [N5] Тамбовской губ.
- Михаил Федорович (? - 12.07.1811)- подполковник гусарского Боура (?) полка,
с 3 мая 1807 г. по 12 июля 1811 г. - подполковник в Волынском конном полку,
жена Жозефина (Юозефина) Матвеевна.
- Фёдор Михайлович (1806 - 1888), гитарист и композитор.
- Михаил Михайлович (1808 - ?)
- Александр Михайлович (1810 - ?) жена Анна Андреевна Шиловская
- Екатерина Александровна,
- Мария Александровна
- Владимир Михайлович (1811 -?)
- Елизавета Михайловна (1807 - ?), муж - Иван Александрович Камбаров
Ф. М. Циммерман был учеником основателя российской гитарной школы, арфиста Андрея Осиповича Сихры. «…Незабвенный для русской музыки человек. Нельзя умолчать о теплоте музыкальной впечатлительности, которую он сохранил до позднейших лет своей почти вековой жизни; хорошо сыгранная вещь приводила его в восторг, он брал гитару и вторил игре ученика; импровизируя аккордами и наслаждаясь каждой удачной модуляцией он восхищался со всей молодостью чувства: «Лес и горы запляшут, слушая такую музыку!» часто повторял он с восторгом. Как теперь смотрю на это доброе лицо, на эти светлые голубые глаза и на его правильные, почтенные черты, украшенные сединами…», - писал об Андрее Осиповиче летописец русской гитары М. А. Стахович.
Судьба свела Фёдора Циммермана с Андреем Осиповичем в Петербурге. По семейной традиции, юноша должен был пойти по военному ведомству, но увлечение гитарой стало его судьбой и страстью на долгие годы. Ученик маэстро исполнял, главным образом, собственные произведения, «прекрасно импровизируя и демонстрируя неповторимую манеру игры», снискал всероссийскую славу. По всей видимости, музыкант не придавал большого значения своим сочинениям, из-за чего до наших дней их дошло крайне мало. Некоторые работы были записаны другом Циммермана — гитаристом Василием Степановичем Саренко (автором 14-ти гитарных пьес).
Между тем М. А. Стахович оставил следующие свидетельства об игре Циммермана: «Из живущих теперь виртуозов семиструнной гитары несомненное первенство принадлежит Ф.М. Циммерману, этому Паганини семиструнной гитары и по игре, и по сочинению […]. Какая сила, беглость и ровность тона! Кажется, это мастерство с ним родилось ...он не ищет эффектов утонченных ...игра его музыкальна и серьезна, он неистощим в мелодии и мелодических фигурах, и в этом отношении фантазии его очень замечательны…». Гитарист М. Д. Соколовский добавлял: «Талант Циммермана – музыкальное чудо. Если записать всё, что он играет, его композиции затмили бы всё написанное до сего времени для гитары». ?(Подробности можно узнать здесь: http://www.abc-guitars.com/pages/tsimmermann.htm)
В 18230-1840-е годы пианино потеснило гитару в российской музыке. Фёдор Михайлович задумался о карьере педагога. Он обратился к директору Петербургской консерватории А. Н. Рубинштейну с просьбой открыть класс гитары, но получил отказ. Это обстоятельство, отягощённое разрывом с невестой, изменило жизненные планы музыканта. Ф. Циммерман вернулся в тамбовское имение и посвятил себя хозяйственным заботам. Ему принадлежала деревня Фёдоровка, но и в Земетчино, к брату Александру, а потом – к сестре Елизавете, музыкант наведывался нередко. Он много занимался благотворительностью, держал конный завод. Концертная деятельность Циммермана прекратилась, и можно предположить, что гитара отныне стала для него не более чем скромной спутницей домашнего досуга.
Гуляя вдоль берега, так и представляешь летние музыкальные вечера в круглой беседке, что стояла на островке посреди барского пруда.
Островок жив и сейчас, а вот беседку разбили в новом месте: под дубом.
В Земетчино живут хранители птиц. Повсюду развешены скворечники (мы насчитали около 40-ка). Воздух звенит от птичьего пения.
В последний день весны так хочется найти причину волшебного аромата, разлитого в воздухе. Доцветает, ржавея, сирень.
Прудов когда-то было несколько: в барском разрешалось купаться только хозяевам имения, пруд за селом предназначался для мужиков, имелись также небольшие водоёмы для скотины. На берегах сохранившегося барского, что питался водами речки Шамерляй, сохранились дуб, две лиственницы, старые вётлы. За невысоким заборчиком у беседки любовно высажены крохотные росточки новых сосен.
Так легко представить женский смех над зеркалом зеленоватой воды, оживлённые голоса, тонкий комариный звон и гитарный перебор в наступающих летних сумерках:
https://dreamaudio.ru/?music=Фёдор+Михайлович+Циммерман
https://inkompmusic.ru/?song=Сергей+Руднев++Тема+с+вариациями+%28композ.+Ф.М.+Циммерман%29
http://r.mnogomp3.xyz/music/сергей+руднев++тирольский+вальс+%28композ.+ф.м.циммерман%29/
Если вам понравилось и вы хотите сыграть, как Циммерман, вот ноты одного из самых популярного сочинений «Вальс-элегия»:
В этих удивительных местах когда-то кипела жизнь. Ничто не мешает нам и сегодня вернуть гитарной музыке одно из её тёплых гнёзд. Заглядывая далеко вперёд, можно помечтать о фестивале гитарной музыки и бардовской песни. А прямо сейчас - приехать с друзьями и поиграть на гитаре у пруда.
Заодно можно покосить траву у колокольни и кладбища. Её здесь столько, что возражать точно никто не будет.
В барском пруду, по словам местных жителей, хорошо клюёт. Подтвердить или опровергнуть это мы не можем: не проверяли. Однако утром рыбаки сидели вдоль берега, не соблюдая дистанцию в полтора метра. Местные жители будут благодарны тем, кто знает, как грамотно организовать очистку пруда. Он очень и очень в этом нуждается.
Возвращаясь к началу статьи, заметим, что лес и впрямь выглядит грибным: сосны перемежаются яснейшей чистоты берёзками. Нас так захватило духом старины, что рыбачить и собирательствовать как-то не поднимались руки, но мы попробуем наверстать упущенное в следующий приезд.
Лес у Кёрши заповедный. Оставлять в нём мусор – какое-то кощунство. И это тоже – призыв к действию.
А вообще – там просто можно жить: радоваться, любить, дышать полной грудью, растворяться в пении птиц и гудении пчёл…
Что-то подсказывает мне, что это место не умрёт. Потому что оно - прекрасно.
Исчезает всё, что имеет плоть. Но остаются музыка и слово.
У старой колокольни
Живая жизнь везде пускает корни.
Весенний свет согрел лесную хмарь.
Акация цветёт на колокольне,
Тяжёлый шмель гудит, как пономарь.
О красоте былой не беспокоясь,
Не тяготясь ни горем, ни виной,
Она стоит, разбитая по пояс,
У кладбища – вратами в мир иной.
Минувших дней безвестные герои,
Святые и грешившие постом, -
Там те лежат, кто эти стены строил,
А рядом – те, кто рушил их потом.
И ясно: умиранье неизбежно.
Куда бежать, когда приют – готов?
Но я в свой час хочу вот так же нежно
Растаять среди сосен и цветов.
На улице лето, поэтому мы продолжим рассказывать не только о книгах, но и о наших маленьких путешествиях.
В следующий раз покажем фотографии разрушенной деревянной церкви в селе Казывань. Оставайтесь с нами!
