Конечно, на фронте было и трудно, и смертельно опасно, но в тылу в годы Великой Отечественной войны было невероятно тяжело. Как сказала одна из женщин, всю войну проработавшая на «трудовом фронте», здесь «мы погибали медленнее, вот и вся разница».
Пожалуй, самые трудные участки «трудового фронта» – это северные районы. Почему?
Карточками, которые давали минимальный набор продуктов и каких-то вещей населению, обеспечивали далеко не всех.
Карточное снабжение не распространялось на не занятых «общественно-полезным трудом» граждан, это неработающие домохозяйки моложе 56 лет, торговцы-индивидуалы, служители религиозных культов и лишенные избирательных прав, т.е. члены семей врагов народа. Но карточки не получали все колхозники и большинство бойцов «трудового фронта». Вот здесь и начиналась трагедия.
Невольно думаешь, что Бога нет! Потому что все военные годы северные районы европейской части России летом заливали холодные дожди, теплых дней было очень мало, из-за этого не созревали картошка и капуста, а колхозникам никакого снабжения было не положено – у них огород и трудодни! Денежное начисление тоже было, но два раза в год, и к этим датам в деревню приезжали «уполномоченные», которые агитировали подписаться на военный займ, собрать деньги на танковую колонну, сдавать для фронта тёплые вещи, готовить посылки бойцам… Голод начался в коми деревнях уже в 43 году, когда на трудодень выдавали 420 граммов зерна и 50 ГРАММОВ картофеля, причём это на работавшего взрослого, чаще всего женщину – а у неё дети, и если малые, нет подростков, которые в 12 – 14 лет уже работали и как-то помогали семье, то чаще всего дети тихо угасали. В 1943 часть колхозов не выдавала даже зерна, примерно 5% колхозов выдавали зерна 100 граммов, пятая часть колхозов – до 300 граммов на колхозника.
А вот сколько детей погибло от голода, никто не знает.
Но подростки военных лет вспоминают, что самым страшным была отправка на лесозаготовку. Никто не спрашивал, можешь ты или нет, на кого останутся малыши, если старший ребёнок, традиционная нянька, уедет на лесоповал. Одна из таких работниц вспоминает:
– Два года я проработала в колхозе, с 15 лет меня отправили работать на лесозаготовку. Время войны было очень холодное, урожая совсем не было: всё посаженное замерзало – и рожь, и картошка. Мама сказала, может, там кормить будут? Но паёк был маленьким, мы постоянно были голодные: выдавали утром грамм 70 хлеба, а на обед – пол-литра жидкого супа-похлёбки. Если заготавливали леса больше нормы, то в качестве поощрения выдавали на обед дополнительную порцию – парёную репу. Это был настоящий праздник для всех. Лес валили, работники – бабы да подростки, а барак ледяной, спали прямо на досках, печурка одна, да разве натопишь! Работали в любую погоду, мороз, дождь – план давай!
Но самым трудным было после сплава вылавливать брёвна, застрявшие по берегу. Собирались по несколько человек, брёвна вытаскивали иногда по колено, а то по пояс в ледяной воде, болели многие.
Приезжал уполномоченный, стыдил тех, кто план не выполняет, а что стыдить, многие едва ползали!
Вот здесь и появлялись уполномоченные – это представители райкомов партии, чаще всего бывшие фронтовики, оказавшиеся в тылу после тяжёлого ранения. И не злодеями они были, произнося патриотические речи перед смертельно измотанными и голодными бабами, нет, но фронту требовался хлеб и лес, и нужно было найти возможности. Многие уполномоченные сами брались за работу, сознавая, что другого пути нет.
Но были и такие, которые полностью соответствовали беспощадной командно-административной системе, один из председателей колхоза военных лет вспоминал, как уполномоченный райкома партии требовал от председателей письменное заверение в том, что если в ближайшие дни колхоз не войдет в график по сдаче хлеба государству, то председатель как гражданин, не желающий обеспечения победы над врагом, готов нести всю ответственность перед партией и советским народом.У
И председатели вынуждены были подписывать этот донос на себя, ибо, в противном случае, (как угрожал уполномоченный) к ним были бы приняты меры военного времени. Понятно, что дальше эти председатели, спасая себя, принимались выбивать хлеб из колхозниц.
Иногда задумываешься, что страшнее: подняться в атаку или вернуться с бесконечной работы и увидеть голодные лица детей, которых нечем накормить?!