Приехала я в гости к родителям и умудрилась руку сломать. После приёмного покоя, оказалась в больничной палате, набитой сломанными тётеньками. Когда мне сообщили, что прооперируют только через два дня, я вспомнила про ДМС и позвонила в страховую, и, о счастье, сейчас за мной приедут и увезут в другое место. Я уселась в ожидании.
На соседней кровати сидела женщина, у которой тоже была сломана рука, а кроме того лицо было раскрашено всеми цветами бытового насилия. Я узнала её, это Катя Мухина, мы в одной школе учились, она на три года старше. Она меня дразнила жирной. Сама-то тощая была, хоть и лопала пирожки из школьной столовой по пять штук за раз. А теперь вот Катя упитанная стала, а я очень даже стройна. Моё злорадство на этот счёт почти сразу перешло в сочувствие к её бедовому положению. Она меня не узнала, но поймав мой взгляд, грустно сказала:
– Да, вот так меня бывший разукрасил. В благодарность за то, что я его три года на свои деньги лечила и горшки за ним выносила.
–Ужас, надеюсь, полиция это зафиксировала?– спросила я.
– Что мне толку от полиции, у меня жизнь сломана!– произнесла она.
Потом, поведала мне свою историю. С мужчинами не везло ей всегда. Но вот, наконец, встретился ей Вася Барсуков. Вроде неплохой, стали жить вместе. Потом с ним беда случилась. На дороге его машина сломалась. Он её поднял домкратом и заполз под днище, чтоб починить. В этот момент в его авто врезалась другая машина, и придавило Васю тоннами железа. Серьёзные травмы получил. Вот и носила Катя за ним горшки. Операции по восстановлению нужно было по квотам делать. Всё затягивалось. Тогда отдала Катя свои сбережения и ещё кредит взяла, чтобы квот не ждать и поскорее все операции сделать. Вася даже плакал, говорил, что она лучшая, единственная, и он никогда не забудет. А когда ногами смог нормально ходить, сразу себе другую подыскал. К ней, незамедлительно, и ушёл, да Катино барахло прихватил: ноутбук и пуховик новый, фирменный. Катю от злости так перемкнуло, что она сразу побежала к ним, причём одна. Требовала вещи отдать.
Вот он и отдал и вещи и деньги и силы потраченные, всё отдал ударами кулаков и пинками ног.
Знала я раньше этого Ваську Барсукова, в одном классе учились. Дегенерат. Учился плохо, выпендривался, как мог. Мальчишки его презирали, а девчонки сторонились, поскольку он не церемонился и врезать мог без стеснения.
Тут мне позвонили, надо было уходить.
Я лихорадочно соображала, как бы хорошо закончить этот разговор, но ничего не придумав сморозила следующе:
– Вася всегда уродом был, он по-другому не умеет жить. Не переживай, синяки пройдут, рука заживёт, а ты ещё увидишь, как его теперешняя баба будет в таком же виде. Тебе ещё повезло.
Вот мою подругу детства муж бросил, сразу же после того, как их сын стал инвалидом. Мальчик сломал позвоночник и ног не чувствует. Муж месяц на это горе поглядел, да ушёл и деньги с карточек снял…
Тут другие женщины в палате заохали и очень возмущаться стали, а я ушла.
Потом долго, со стыдом, вспоминала, что наговорила. Зачем про мальчика рассказала? У человека своё горе. Не то и не так надо было говорить.
Прошло четыре месяца и я руку я уже разработала. Решила своей подружке с больным ребенком помочь. Звоню:
–Привет. Я в полной боевой готовности. Говори, чем надо помочь?
Она отвечает:
–Привет! Рада слышать. Сейчас ничем. Мне Катя очень помогает.
–Катя?! Это кто?
–Катя Мухина. Ты её должна помнить. Она в посёлке нашем жила, в жёлтых домах. Такая грубоватая. Она меня нашла сама, через мою маму. Теперь помогает. Я на неё молиться готова!
P.S.