Как западные партнёры СССР по «антигитлеровской коалиции» поддерживали германский нацизм
Было бы крайне легкомысленным надеяться на то, что за горизонтом 9 мая 2020 года (75-летие победы советского народа в Великой Отечественной войне) войны памяти прекратятся. Несмотря на то, что министр иностранных дел Германии Хайко Маас повинился за единоличное развязывание кровавой бойни в Европе исключительно нацистской Германии, доподлинно известно, что в «походе на Восток» её активно и охотно поддержали до полутора десятков мелких (и не очень) европейских сателлитов. В этой связи, коллективная декларация Польши, Румынии, Болгарии, Венгрии, Словакии, Эстонии, Латвии и Литвы (разумеется, под водительством Вашингтона) выглядит более чем двусмысленно. Авторы сомнительного воззвания повторяют тезисы оккупации Центральной и Восточной Европы разгрома Третьего рейха Советским Союзом, что привело к лишению (процветавших, очевидно, под властью фюрера) граждан социалистической Европы базовых прав и свобод.
В этой связи нелишним будет вновь напомнить, кто из новоявленных «борцов с тоталитарным режимом» воевал на стороне Гитлера, и кто его к войне готовил. Так, словацкие, венгерские и румынские «освободители» вторглись на советскую территорию вместе с вермахтом, причём румыны и особенно венгры творили зверства, порою приводившие в замешательство даже их хозяев. Болгария начала боевые действия на западном фронте против США и Великобритании – о двойственной позиции этих «союзников СССР по антигитлеровской коалиции» на протяжении всего хода войны речь пойдёт ниже. Националистические правительства Литвы, Латвии и Эстонии активно сближались с «Третьим рейхом», стратегические планы которого по использованию нависающего над Белоруссией и районом Ленинграда «балтийского балкона» нейтрализовало лишь включение этих бывших территорий Российской империи в состав СССР.
Наконец, Польша первой подписала пакт о ненападении с Гитлером ещё в начале 1934 года, выступала передовиком в теоретических планах решения «еврейского вопроса», оккупировала в 1938 году Тешинскую область Чехословакии, последовательно торпедировала идею формирования в Европе хотя бы «бумажной» системы коллективной безопасности. Провал англо-франко-советских переговоров 1939 года сделал подписание советско-германского Договора о ненападении безальтернативным. Однако амбициозные планы польского похода на Восток (а временами – даже и на Берлин) окончились закономерным крахом 1 сентября 1939 года.
Но если о деструктивной роли Варшавы в период, предшествовавший 75-летию Великой Победы, говорилось достаточно часто, то роль американских и британских финансово-промышленных кругов, активно способствовавших накачиванию экономики нацистов и массированному перевооружению вермахта, зачастую остаётся за кадром. Первая встреча «перспективного политика» Адольфа Гитлера с американским военным атташе в Германии Труменом Смитом состоялась в 1922 году, положив начало активному сотрудничеству американского бизнеса с НСДАП. Уже в 1929 году, подводя итоги выполнения «плана Дауэрса», направленного на снижение репарационного бремени Веймарской республики и укреплении её англо-американскими кредитами и инвестициями, будущий глава имперского банка Германии и министр экономики Третьего Рейха Ялмар Шахт с удовлетворением отмечал, что «Германия за 5 лет получила столько же иностранных займов, сколько их получила Америка за 40 лет, предшествовавших Первой мировой войне». Интересно, что 1929-м годом датирует начало подготовки ко Второй мировой войне выдающийся советский разведчик, генерал-майор Юрий Дроздов. В ходе встречи с президентом Гербертом Гувером крупные предприниматели из «центра Рассела» заявили: «Приближается кризис, попытаться избежать трудного положения, в котором могут оказаться США, можно лишь изменив расстановку сил в мире. Для этого надо оказать помощь России, чтобы она окончательно избавилась от разрухи – последствий гражданской войны, и помочь Германии избавиться от тисков Версальского договора». «Но на это нужны деньги, – возразил Гувер, – несколько миллиардов. Да и для чего нам это нужно, что будет потом?» – «А потом надо столкнуть Россию и Германию лбами для того, чтобы воспрянув после кризиса, США оказались только один на один с оставшимся из этих противников».
В этой связи, не приходится удивляться тому, что избирательные кампании стремительно набирающих силу и популярность радикальных немецких националистов финансировались черед подконтрольную Рокфеллерам группу кампаний Farbenindustrie. К началу Второй мировой она сосредоточила в своих руках производство 90 % пластика, 90 % никеля, 88 % магния, 95 % отравляющих газов (в том числе печально известный «Циклон Б»), 84 % взрывчатых веществ, 70 % оружейного пороха и владела всеми германскими пороховыми заводами, включая бывший немецкий концерн Нобеля. Являясь наиболее известным химико-фармацевтическим концерном Европы, активно использовал рабский труд узников концентрационных лагерей, в том числе Освенцима.
После первой мировой войны американские финансисты скупили большую часть крупных и средних предприятий поверженной «Германской империи», в результате чего на момент прихода Гитлера к власти либо значительные части их акций, либо и вовсе контрольные пакеты принадлежали бизнесменам из США, среди которых встречается много знакомых фамилий. Например, Прескотт Буш, отец и дед президентов Буша-старшего и младшего, как свидетельствуют рассекреченные в начале 2000-х годов документы, был связан с немецким промышленником Фрицем Тиссеном, финансировавшим до 1938 года нацистскую партию и содействовавшим приходу Гитлера к власти. Прескотт Буш был одним из семи директоров нью-йоркского инвестиционного банка Union Banking, принадлежавшего голландскому Bank voor Handel en Scheepvaardt N.V., находившемуся, в свою очередь, под контролем Тиссена. Возглавлял Union Banking брат бывшего губернатора Нью-Йорка Эверелла Гарримана Роланд. Вместе ним Прескотт Буш работал также в инвестиционной компании Brown Brothers, Harriman and Co., которая обслуживала Union Banking и другие компании, связанные с Bank voor Handel. Кроме того, он был владельцем совместной американо-германской компании «American Ship and Commerce».
Соответственно, американские корпорации получали выгодные заказы на перевооружение вермахта. К примеру, германские филиалы Генри Форда произвели десятки тысяч автомобилей, а их владелец в 1938 году был удостоен высшей награды Третьего рейха для иностранцев – ордена Заслуг германского орла. Немецкий консул приехал в Детройт с тем, чтобы лично вручить Золотой крест со свастикой автомобильному магнату, столь много сделавшему для промышленного подъёма Третьего Рейха, в день его 75-летнего юбилея. «Генри Форда я считаю своим вдохновителем», – откровенничал Гитлер, успехи которого в покорении европейских стран имели решающую внешнюю составляющую.
Аналогичные кресты, только рангом поменьше, получили глава крупнейшего технологического концерна США IBM Томас Уотсон (поставлял немцам счётные машины) и президент General Motors Джеймс Муни. Грузовики подконтрольной GM компании Opel были основной транспортного парка вермахта. Однако лидером по инвестициям и поставкам в гитлеровскую Германию стала принадлежащая тем же Рокфеллерам Standart Oil. Корпорация помогала партнёрам из Рейха наладить производство алюминия, магния и других стратегических элементов, включая синтетический каучук. На перегонке нефти в Германии в 1930-х годах совместно с Royal Dutch Shell специализируется Anglo-Persian Oil Company – впоследствии British Petroleum. В августе 1934 г. Standard Oil приобретает у North European Oil Corporation 730 тыс. акров земли для строительства крупных нефтеперерабатывающих заводов. Так, построенное в Гамбурге предприятие производило 15 000 тонн авиационного бензина каждую неделю и работал в течение войны. По словам фельдмаршала Кейтеля, «…источник жизненной силы наших вооруженных сил приходил из нефтяных залежей в Румынии», однако разработкой этих залежей занимались американские корпорации Romano-Americana и Astra Romana, заработавшие в 1943 году для акционеров 726 и 846 млн. долларов прибыли соответственно.
В марте 1936 года Германия при попустительстве стран-победительниц восстановила свой суверенитет над Рейнской областью, где находились гиганты тяжёлой промышленности (согласно решениям Парижской мирной конференции 1919 года, находилась под контролем Франции). Затем последовали аншлюс Австрии (март 1938 года) и аннексия Судетской области (октябрь 1938 года), ставшая первым этапом оккупации Чехословакии. Полная оккупация Чехо-Словакии означала переход в распоряжение Рейха значительных производственных мощностей, и прежде всего – заводов «Шкода», на танках которого германские войска устремятся в 1941 году на Москву. С 1936 по 1939 год объём промышленного производства Третьего рейха возрос на 37%. Только в 1939 году Германия выпустила 24 миллиона тонн чугуна (22% общемирового производства), 22.3 миллиона тонн стали (24%), 333 миллиона тонн каменного угля (17%), а по производству искусственного каучука и металлообрабатывающих станков заняла первое место в мире. На американские деньги создаются целые отрасли военной промышленности Германии (в частности – авиационная), бесперебойно работавшие в течение всей мировой войны с опорой на ресурсы «Европейского Рейха» и его тайных союзников. Подписав в июне 1934 года преференционное для Берлина «трансфертное» валютное соглашение, англичане также заключали контракты на поставку нацистской Германии технологий и вооружений, что сыграло с ними впоследствии «злую шутку». Считается, что охлаждение между Гитлером и его западными партнёрами наступило после того, как Берлин нарушил взятые на себя по Мюнхенскому сговору обязательства, оккупировав не только Судетские земли, но и всю Чехо-Словакию. Однако после этого Великобритания, в банках которой лежит «чехословацкое золото», отдаёт его нацистам, подталкивая «фюрера» к походу на Восток.
Юрий Дроздов напоминает о письме Уинстона Черчилля Франклину Рузвельту, суть которого можно выразить следующим образом: «поскольку США не находятся в состоянии войны с Германией, то не могли бы вы побудить Гитлера оставить в покое Балканы и ускорить мероприятия в отношении России?» Взаимовыгодное, в полном смысле этого слова, сотрудничество англо-американских бизнес-кругов с Гитлером продолжалось и после формального начала Второй мировой войны, и бомбившие британские города бомбардировщики Люфтваффе заправлялись американским топливом в английские моторы. К середине 1941 года совокупные американские инвестиции в экономику нацистского Рейха, составили, по разным оценкам, составили от 500 до 800 млн. долларов (по нынешнему курсу от 20 до 30 млрд.). По оценкам Чарльза Хайэма, «к моменту событий в Перл-Харборе, которые составляли примерно 475 млн долларов. Инвестиции «Стандард ойл» оценивались в 120 млн долларов; «Дженерал моторс» – 35 млн долларов; ИТТ – 30 млн долларов; «Форд» – 17,5 млн долларов».
11 декабря 1941 года Германия объявила войну США, заморозив их активы в своих предприятиях. В 1942 году в Америке был принят закон, запрещавший торговые операции с фашистской Германией, в результате которого ряд активов, в том числе Bank voor Handel, бал конфискован. Кроме того, практические американские предприниматели нашли возможность компенсировать свои убытки, пролоббировав объявление вложений в экономику Рейха «безвозвратными потерями», что означало получение налоговых льгот. Иными словами, перевооружение вермахта было в конечном итоге оплачено из карманов американских налогоплательщиков.
Всё это, однако, не означало прекращения финансово-экономических транзакций с нацистами, осуществлявшихся теперь через «нейтральных посредников» и фирмы-прокладки в третьих странах (наиболее известен пример Швеции, но не только). Танкерный флот Standard Oil доставлял бензин и горюче-смазочные материалы в Испанию, откуда они переправлялись в Германию, вплоть до запоздалого открытия «второго фронта» и высадки «союзников» в Нормандии летом 1944 года. Схема взаиморасчётов была продумана до мелочей: у нацистов не хватало валюты на закупки требовавшихся им ресурсов, однако в швейцарском Базеле работал Банк международных расчётов, совет директоров которого в годы войны состоял из американцев и англичан. БМР активно обращал золото нацистов в валюту, использовавшуюся для оплаты англо-американских поставок.
Таким образом, в ходе Нюрнбергского процесса Ялмар Шахт имел все основания заявить: «Если вы [американцы] хотите предъявить обвинение промышленникам в том, что они помогли перевооружить Германию, вы должны предъявить обвинения самим себе…». Впрочем, как и следовало ожидать, никаких саморазоблачений не последовало, а отдельные факты, становящиеся достоянием гласности, как правило, не привлекают внимания «независимой» прессы. Мало кто помнит, что для расследования фактов сотрудничества воротил американского бизнеса с нацистами создавалась специальная сенатская комиссия, однако её материалы впоследствии были засекречены.
* * *
Уроки Второй мировой войны как никогда актуальны и сегодня, в период обострения вирусно-экономического кризиса, усугубляемого безответственными заявлениями западных политиков, направленными на пересмотр её итогов, что открывает путь к новому глобальному противостоянию.
Дмитрий Нефёдов