Запертые на много недель в собственных квартирах из-за пандемии россияне пересмотрели взгляды на то, каким должен быть жилой дом. Застройщики и риелторы отмечают, что люди стали чаще интересоваться инфраструктурой дома. Есть ли во дворе площадки для прогулок, а в доме — спортзал? Причем речь не о привычном фитнес-центре на первом этаже жилого комплекса — такие заведения до сих пор закрыты на карантин. Покупатели хотят видеть в доме инфраструктуру, доступную только для самих жителей.
Собственные общественные зоны для жителей конкретного ЖК — спортзалы, игровые и библиотеки — могли бы не только существенно облегчить изоляцию в текущих условиях, но и стать центрами формирования добрососедских отношений, которых в современных домах порой очень не хватает. При наличии в жилом комплексе подходящих помещений управляющая компания вполне может найти им функциональное и полезное применение. Это сделать намного проще, когда доступ посетителей ограничен только местными жителями.
Застройщики уже задумываются о том, как удовлетворить меняющийся спрос, по максимуму обеспечив жилые комплексы внутренней инфраструктурой. Некоторые подсматривают интересные идеи у коллег за рубежом. Другие же — изучают опыт прошлых лет, ведь, как ни странно, еще сто лет назад нашу страну охватил настоящий бум строительства самодостаточных жилых массивов, в которых имелось все, что нужно для полноценной жизни. Правда, в те годы на многофункциональность смотрели несколько иначе, через призму иных, нежели сейчас, целей и ценностей. Тем не менее этот опыт и некоторые идеи очень интересны и сейчас. LegenDaily окунулась в историю советской архитектуры.
Общие дети и душевые
В 1920-х годах, когда только образовалась Советская Республика, передовыми умами ее граждан владели глобальные коммунальные идеи. Считалось, что все вокруг станет общим: предметы быта, заводы и фабрики, школы, транспорт, сфера услуг. И люди будут жить в общежитиях, где не потребуется индивидуальных квартир, кухонь, ванных — все будет общее.
Проекты таких домов-коммун и кварталов-коммун во множестве стали появляться сто лет назад. В них были жилые комнаты, где люди должны были только спать. Причем часто это были не индивидуальные помещения, а общие, вроде современных хостелов — рассчитанные на несколько человек. Днем коммунарам в комнатах делать нечего, их ждут библиотеки, столовые, спортплощадки, бани, амбулатории, школы — все это проектировалось в едином комплексе домов-коммун.
О том, как жилось в таких коммунах, мы знаем по роману Ильфа и Петрова «12 стульев»: студенты-химики из общежития имени монаха Бертольда Шварца, находясь в своих комнатах, могли разговаривать со всеми соседями, не пользуясь телефонами и даже не повышая голоса, как будто все живут в одном большом помещении.
Иногда адепты новых идей доходили до абсурда в стремлении все обобществить. Например, при Сталинградском тракторном заводе было задумано построить дом, в котором помимо общих спален были бы особые комнаты для уединения семейных пар. Предполагалось установить график, согласно которому супруги в строгой очередности должны были пользоваться интимными спальнями.
А в 1929 году архитекторы Барщ и Владимиров опубликовали проект квартала-коммуны на 1000 жителей, где корпуса для взрослых были отделены от детских. Причем дети распределялись по этажам в зависимости от возраста: на одном этаже — малыши до трех лет, на другом — от трех до пяти и т. д. Для сна каждому жильцу выделялись специальные кабины: для взрослых — по 6 м2, для детей — меньше, в зависимости от возраста. Все остальное: уборные, читальни, игровые, столовые, мастерские и т. д. — должно было быть общим.
До революции каждая трудящаяся семья селилась отдельно, зарабатывали люди мало, поэтому жили очень бедно и плохо. А вот в коммуне все будет общее, в том числе и заработанные деньги, поэтому есть возможность оснастить такие комплексы самым современным оборудованием, объясняли авторы проекта.
Вот как, например, Барщ и Владимиров описывали столовую: «Подача пищи из кухни механизирована путем двух подъемников, переходящих в горизонтальные конвейерные ленты, идущие вдоль столов. Кушанья заказываются передачей через этот же конвейер талонов. О необходимости вынуть кушанья из конвейера предупреждает автоматический световой сигнал. При входе в столовую расположены умывальники».
Ну чем не умный дом? Конечно, с поправкой на технологии столетней давности.
Массивы вместо коммун
К счастью, столь радикальные проекты до воплощения не дошли. Хотя домов-коммун, где обобществление было не таким тотальным, в СССР появилось довольно много. В Ленинграде многие из них проектировала мастерская известного советского архитектора Григория Симонова — его даже специально командировали в Германию и Швецию изучать буржуазный опыт строительства жилья для рабочих. Одна из новомодных коммун — Дом политкаторжан и ссыльнопоселенцев на Петровской набережной. Его строительство началось в 1929-м. Сортировать детей по возрастам и содержать их отдельно от родителей не предлагалось. И комнат-ячеек тут не было.
В доме 144 квартиры (жильцов 132 из них посадили или расстреляли в 1930-х) — от двух до пяти комнат. Правда, кухонь в квартирах не было — только специальные ниши с электроплитками, чтобы разогревать еду. Зато имелись ванные комнаты.
На первых этажах дома были: общая кухня, столовая, детский сад, библиотека, клуб со зрительным залом на 500 мест, Музей каторги, прачечная, солярий, амбулаторий, магазин-распределитель (дом-то предназначался для советской элиты — узников царизма), гаражи, овощехранилище, газоубежище (память о газовых атаках Первой мировой), котельная.
Кстати, фабрики-кухни стали очень популярны. Их строили и в отдельно стоящих зданиях, и они обслуживали целые районы: поставляли полуфабрикаты и готовую еду в жилые дома, учреждения, школы, на заводы. Можно было купить еду в магазинах при этих фабриках, а дома только разогреть. При фабриках были общедоступные столовые.
Такие фабрики-кухни прожили очень долго: последняя — рядом с Кировским универмагом — закрылась только в 1987 году.
Семья в приоритете
Уже в конце 1920-х идеологический вектор в СССР начал потихоньку меняться, а в 1930-х власти заявили, что коммуны уничтожают смысл семьи, а именно на семейные ценности было решено сделать ставку. Можно сказать, что это веяние боролось с коммунальным, и семейная ориентация победила.
Для семей стали проектировать жилищные массивы — несколько жилых домов высотой два-пять этажей, сконцентрированных вокруг крупного предприятия или нескольких поменьше. Такие концентры (от слова «концентрация») содержали все необходимое для жизни: магазины, школы, детсады, фабрики-кухни и т. д.
Жилье и инфраструктуру строили одновременно и сдавали весь комплекс в течение трех-пяти лет. Сразу же благоустраивали прилегающую к домам территорию.
В Ленинграде в 1930-х годах возвели около полутора десятков таких концентров.
Много функций для «Электросилы»
Один из наиболее сохранившихся концентров — жилмассив завода «Электросила» в Московском районе — построен в 1933-35 годах по проекту все того же Григория Симонова. Он спроектировал здания в стиле модного в те годы конструктивизма.
«В противоположность старым домам с закрытыми дворами, на маленьком участке земли, без клочка зелени, — вырос широко раскинутый жилмассив «Электросила», с большими открытыми дворами, с фонтанами, газонами, дорожками и площадками для детских игр», — писала ленинградская пресса в 1933 году.
Первый дом расположен буквой «П» на углу улиц Решетникова (тогда — Георгиевский переулок) и Свеаборгской. Рядом — тоже П-образное здание второго дома. Всего в этом концентре было построено шесть жилых домов: на улицах Решетникова и Благодатной и на проспекте Гагарина. Большинство — без балконов, лоджий и прочих архитектурных излишеств.
Самый первый дом был особенным: войдя в него в первом подъезде, можно было по внутренним коридорам, не выходя на улицу, обойти все этажи до последнего подъезда. В доме были не квартиры, а комнаты, расположенные по обеим сторонам длинных коридоров. Душевые и туалеты — общие на этаже.
Рядом с жилыми домами построили котельную, фабрику-кухню, школу, детский сад и магазины. А во дворах — детские и спортивные площадки, зоны тихого отдыха, фонтаны. Школа имела свой стадион, большую библиотеку, мастерские для обучения детей рабочим специальностям.
Некоторые дома жилмассива «Электросилы», а также постройки, в которых располагались магазинчики и прочая инфраструктура концентра, были разрушены во время войны, один дом снесен уже в 2010-х. Здание школы в 1962 году передали Минобороны, сейчас там обитает 58-й Проектный институт, который раньше специализировался на космических объектах, а теперь в основном проектирует жилье. А вот детсад работает до сих пор.
Аналогичные концентры строились на улицах Ткачей, Тобольской, Фарфоровской и других. Судьба многих из них плачевна: в большинстве случаев от них мало что осталось, а некоторые и вовсе разрушены.
Позже, во время массового хрущевского строительства, от концентров отказались. Застройку стали планировать по районам и микрорайонам, не только ориентируясь на уже существующие предприятия, но и создавая новые места работы ленинградцев и в зависимости от этого рассчитывая необходимые объемы жилья и инфраструктуры.
Возможно, некоторые находки архитекторов, проектировавших жилмассивы, сегодня покажутся очень актуальными. Как знать, может быть, современные девелоперы позаимствуют интересные идеи в проектах советских архитекторов, живших сто лет назад.
Источники фото: tehne.com, commons.wikimedia.org, dmitry-sasin.livejournal.com, spb.domclick.ru, spb.gdeetotdom.ru, living.ru, kulturologia.ru, annawwts.com, berlogos.ru, paperpaper.ru, history.wikireading.ru, gov.spb.ru, citywalls.ru, dom-knig.com, the-village.ru.