глава 2.
Когда Гриша подъехал к высотке, Люба новая секретарша выпорхнула с пассажирского сидения автомобиля и зацокала каблучками, а когда подошла к двери подъезда отправила ему воздушный поцелуй, а потом резко развернулась и направилась прочь от своего дома. У подъезда на лавочке сидели, две старушки и обсуждали, всех кто попадал, в поле их зрения. В который раз они наблюдали одну и ту же картину. Любу подвозил домой один и тот же мужчина. Но Люба в квартиру не заходила, а возвращалась туда спустя два – три часа. А мужчина подымался в её квартиру один. А через какое – то время выходил с женщиной, садились в машину и уезжали. Потом домой возвращалась Люба.
Они заезжали на соседнюю стоянку, женщина выходила из машины и шла к красивому красному внедорожнику. Она заводила его и уезжала.
Гриша выкрутил руль, и машина повезла хозяина домой. Он ехал и улыбался и немножко грустил от расставания самой прекрасной женщиной на земле. Они были знакомы очень давно, как говориться с «песочницы». Сблизились они полгода назад и жизнь для него перевернулась. Когда он её не видел – всё вокруг становилось серым.
Гриша подъехал к своему загородному дому, пока ворота автоматически открывались, на крыльцо вышла Юля. И снова она в джинсах и толстом шерстяном свитере.
- Да, жена у меня аппетитная женщина, мужики, видя, Юлю, сворачивают шеи. – Рассуждал муж, вот бы ещё и одевалась, как «Лапуля». Ей бы цены не было.
Мысли снова переключились на жену. Последние несколько лет, себя забросила, всё дети и дом. Ведёт себя как курица – наседка. Приглашаю сходить в театр или кино, на последний ряд.
- Гриша, ты, что сума сошёл, там же садятся, что бы целоваться.
- И, что я свою жену поцеловать не могу?
- Да, стыдно всё это. Мы же не дети! Мы можем и дома.
- А где романтика, чувства. Что бы сердце колотилось и дрожь по всему телу.
Лёжа на диване у телевизора, после обильного ужина, Гриша не мог забыть эти два часа с шикарной женщиной.
- Устал от всего этого, - рассуждал он, - и мысли о том, что впереди ещё вся жизнь нагоняли тоску. Вот Лапочка с ней всё иначе.