Найти тему
Версии жизни

Блюда из детства: уха на берегу

Оглавление

Означает ли устойчивое выражение «уха из петуха», что такое блюдо действительно можно приготовить? Ответ – да, потому что на Руси изначально называли ухой любой суп. Само слово означает отвар, жидкость. Но в современном языке есть в этом и что-то курьезное. Об этом и поговорим.

Уха на берегу озера - ароматная и вкусная.
Уха на берегу озера - ароматная и вкусная.

Однажды наши дружеские посиделки закончились воспоминаниями о настоящей ухе на рыбалке. Каждый старался рассказать свое, где были раки, которые могут укусить за палец и невиданные рыбы и прочие условности, включая тройную уху и уху из петуха. На них для ясности и остановимся.

На озере очень красиво. Через несколько минут начнем разжигать костер. Фото из личного архива.
На озере очень красиво. Через несколько минут начнем разжигать костер. Фото из личного архива.

Для Наташи тройная уха стала блюдом из детства, когда досконально помнятся все мелочи. Как семьями приходили в воскресенье на водохранилище можно не рассказывать. У всех были свои излюбленные места для рыбалки. Мужчинам предстояло по максимуму наловить рыбы и разжечь костер. Женщины отвечали за хозяйственную часть и кулинарию. Готовили настоящую тройную уху.

Рецепт тройной ухи

-3

В начале в котелке готовили пряный отвар. В кипящую воду опускается 2-3 очищенные луковицы целиком, соль, перец и коренья. Лавровый лист припасается напоследок. На первую заправку шла любая мелкая рыбешка, ее быстро отваривали, тщательно до последней головки и хвостика вылавливали. Выбрасывали и всю остальную заправку, оставляя чистый бульон.

Когда рыбаки подносили следующую партию только что выловленной рыбы, то ее быстро чистили и сортировали. На вторичную варку годились чаще всего щука и карп. Впрочем, с качеством и сортностью и в этот раз особо не заморачивались. Закладывали все, что Бог послал на крючок к этому моменту. Все равно рыба также из пряного отвара изымалась и уходила на поживу птицам.

Начинаем готовить! Фото из личного архива.
Начинаем готовить! Фото из личного архива.

Самый ответственный – заключительный этап. Перед костровыми в котелках – образец для идеальной тройной ухи. Предпоследний аккорд включает добавление молодой картошечки, нарезанного мелко лука и кусковой рыбы, включая сома. Их, как правило, отдают потом детям. Эта рыба не бывает костлявой.

Все ждут сигнала, но он не прозвучит, пока в уху секретно не добавят стопочку водки, сорокаградусной по Менделееву. Теперь можно трубить общий сбор, стол давно накрыт, перечислять его многообразие не стоит. Легко все вообразить. А вот застольные разговоры обязательно вновь заденут пресловутую уху из петуха.

Уха из петуха

Чтобы поймать рыбку, нужно вначале отладить удочку) Фото из личного архива.
Чтобы поймать рыбку, нужно вначале отладить удочку) Фото из личного архива.

Уха из петуха - не шутка, а вполне себе настоящее и достойное любого гурмана блюдо. В нашей кампании был такой весельчак и заводила застолий, он всегда ее готовил сам. По всяким приметам мы только со временем узнали про его действия. А вначале наперебой хвалили его наваристую уху, которая и из обыкновенных окуньков и ершей была всегда отменно хороша.

А делал он свою знаменитую уху действительно из петуха или курицы, что на фермерском рынке продается. Для этого приезжал единолично на речку заранее, разводил костер и варил птицу (чаще две) до полуготовности. Навар отставлял в сторону. А курицы крутились на решетке до готовности и подавались как отдельное блюдо.

Дальше наш повар смиренно ждал, когда приедут рыбаки и принесут улов. В котел (с куриным бульоном) по очереди загружались картофель, лук, специи и рыба. Отдельно поджидала миска с нарезанной зеленью. Фокус священнодействия над костром всегда удавался по полной программе.

Ловись рыбка, большая и маленькая! Фото из личного архива.
Ловись рыбка, большая и маленькая! Фото из личного архива.

Разливая по мискам уху, все замирали в предвкушении настоящего пира. И совсем не важно, что это была уха из петуха. Есть, конечно, в этом что-то курьезное и неправильное, но радость была в другом – незабываемом даже долгой зимой послевкусии.