Кто такой Иосиф Бродский
Одинокий «бездельник» (по мнению партии), любимый ученик Анны Ахматовой, человек, подаривший нам первый перевод «Yellow Submarine» The Beatles и один из самых неоднозначных людей своего времени – Иосиф Бродский. Он не был особенно любим и известен на Родине, однако получил Нобелевскую премию по литературе, чем всколыхнул всё советское общество. Но обо всём по порядку.
Иосиф Бродский родился 24 мая 1940 года, за свою жизнь сменил пять школ и, после первой четверти восьмого класса, вовсе перестал учиться. Сказал своему другу, Владимиру Герасимову, что «в школу больше не вернётся». Да и не нужна была школа юному поэту: отношения с преподавателями не складывались, на уроках ему было скучно, а потому Иосиф часто прогуливал, не выполнял домашние задания.
Судебные тяжбы
Однако, советская власть не дремала и в 1964 году Бродскому было предъявлено обвинение в тунеядстве. После экспертизы в психиатрической клинике, которая показала, что подсудимый здоров, Бродского, в качестве наказания, отправили в Архангельскую область на пять лет.
Само судебное разбирательство было абсурдным. Судья не приняла во внимание ни работу над переводами, ни регулярное издание стихов. На стороне обвинения выступали шестеро свидетелей, которые вообще не были знакомы с творчеством Бродского, но доказывали, что оно неблаготворно влияет на молодёжь и отрывает от труда. Поэта клеймили за паразитический образ в жизни, про него была написана статья «Окололитературный трутень» в газете «Вечерний Ленинград», где коллеги по цеху клеймили творчество Иосифа Бродского.
В 1972 году Бродский переезжает в США, где становится профессором университета и продолжает писать стихи, эссе.
Музыка и стихи
Некоторые современники считали Бродского «середнячковым» поэтом, которому просто повезло получить известность, но, хоть прошло и не так много времени после смерти поэта, его произведения всё ещё читают и любят. Одно из проявлений этой любви – сочинение песен, о котором мы сейчас и поговорим.
Баста – Каждый пред Богом наг
Бродский называл себя атеистом, однако в его творчестве есть религиозные темы. Так, в этом стихотворении из числа ранних («Стихи под эпиграфом» 1958 год) в типичной для поэта пессимистичной манере раскрывается ни то его понимание веры, ни то собственное впечатление от жизни. Он говорит о Боге, но это пространные размышления неверующего человека. У Бродского люди – убогие, юродствующие страдальцы, которым ничего большего в жизни не положено, а Бог своего рода безразличный наблюдатель.
Песня Басты впитала в себя бардовские традиции, она написана тёплыми музыкальными красками, с мягкими переборами струн. Однако ощущение фантомного страдания, неудовлетворённости, проходит через всю песню.
Евгений Клячкин – Пилигримы
Стихотворение написано в тот же 1958 год. Оно рассказывает о порочном мире, где иллюзия – это мысли о благополучии, ведь на самом деле кругом скорбь и разруха, и нет смысла стараться что-то изменить, ведь нежность мимолётна, иллюзорна. Пилигримы не верят в Бога, ведь какой в этом смысл, если порядок вещей изменить нельзя.
В песне интересно, что Евгений Клячкин окружает слова стихотворения «рваной», агрессивной музыкой со множеством дребезжащих созвучий. Благодаря этому создаётся образ не безучастных философов-наблюдателей пилигримов, но обиженных, несчастных созданий, которые не понимают смысла своего бесконечного пути.
Александр Васильев (Сплин) – Конец прекрасной эпохи
Сюжет произведения довольно непритязателен: вот герой одевается, выходит из дома, покупает газету в киоске и с ней благополучно возвращается, чтобы прочитать новости. Однако по пути он рассуждает о многом. Здесь прочитывается и горечь от непризнанности и преследований, отрыва от социума, здесь описание мрачной среды, в которой он обитает. И варианты выхода из ситуации и для себя, и для своего героя Бродский описывает так:
«То ли пулю в висок, словно в место ошибки перстом,
то ли дёрнуть отсюдова по морю новым Христом…».
К счастью, сам Бродский предпочёл суициду отъезд из СССР.
Что касается исполнения Александра Васильева, то его музыка помогает усилить впечатление от текста. Он начинает петь довольно спокойно на фоне скупого музыкального сопровождения, но с каждой новой строчкой напряжение усиливается. Гитарный аккомпанемент показывает скрытое волнение, бушующие эмоции. На словах «и тут – тут конец перспективы» Васильев сбивает темп, что создаёт дополнительный акцент, ощущение стука молотка о крышку гроба. При всей кажущейся монотонности исполнения, оно наполнено сильными эмоциями, напряжение музыки держится до самого последнего аккорда, оставляя слушателя наедине со своими мыслями последних строк стихотворения.
Ночные Снайперы – Я сижу у окна
При прочтении перед нами предстаёт удивительное по ритму стихотворное произведение, наполненное витиеватыми, причудливыми фразами. Тут встречается множество грубостей, касающихся описания окружающего мира. Однако герой произведения должен справляться со всеми трудностями силой своего духа, своим творчеством:
«свои лучшие мысли, и дням грядущим
я дарю их как опыт борьбы с удушьем».
Диана Арбенина и «Ночные Снайперы» потрясающе передают атмосферу организованного хаоса, царящего в тексте. Напряжение то возрастает, то угасает, разбавляется звучанием духовых инструментов, звук которых такой же нестабильный, как мысли героя произведения Бродского.
Елена Фролова – Песни счастливой зимы
«Песни счастливой зимы» одно из произведений, где вперёд выходит образ лирической героини. Наполненный нежностью текст, динамичный, тёплый, несёт в себе одну просьбу – «не забывать». Это стихотворение, как и многие другие, посвящено художнице Марине Басмановой, которая была большой любовью Бродского.
Исполнение Елены Фроловой - это синтез бардовского и академического стилей. Песня звучит как нежный романс, как завуалированное признание в любви. Музыка мягкая, искрящаяся, и даже не верится, что текст песни написал трагик Иосиф Бродский.
СолоИНК – Художник
Стихотворение, взятое за основу песни, повествует о художнике-новаторе, который не смог бороться с давлением общества и стал заурядным «малевателем». Получив какое-никакое признание за счёт написания «Иуд и Магдалин», он добился похорон «как надо», хотя молитвы над ним и не читали, но зато «на земле остались Иуды и Магдалины».
СолоИНК – это авангардная рок-группа, их стиль как нельзя лучше подошёл для такого произведения. «Художник» звучит по-панковски, таинственно, но не без драйва. Само пение не пение вовсе, а экспрессивное «говорение». Интересно, что в конце песни СолоИНК повторяют строфы из начала стихотворения, тем самым заканчивая песню более жизнеутверждающе:
«Череп,
Оказывается, был крепок».
Строки на стенах – Зверь
«Я входил вместо дикого зверя в клетку» Бродского вызвало неоднозначную реакцию общественности. Александр Солженицын считал драму произведения чересчур преувеличенной, так как оно явно повествовало о жизни Бродского в которой, по мнению автора «Архипелаг ГУЛАГ», особенных лишений не было. А Валентина Полухина, литературовед, напротив, находила параллели между «Зверем» и произведением-монументом Александра Пушкина «Памятник». Но, однозначно, для самого Бродского произведение было знаковым, подводящим итог сорока годам его жизни.
Исполнение от группы «Строки на стенах» похоже на СолоИНК, автор не поёт, а актёрски проигрывает текст на фоне музыки. В тоге получилось интересное сочетание, которое неплохо бы смотрелась на сцене театра.
Елена Камбурова - Мотылёк
Текст взят из стихотворения Бродского «Зимним вечером на сеновале». Удивительным образом, через рваный ритм, сменяющиеся эмоции, автор доносит до читателя мыль о том, что не бывает хорошего без плохого, всё в этой жизни так или иначе находится в хрупком равновесии.
Песня написана Еленой Фроловой, но исполнение Елены Камбуровой отличается особой романсовостью. Музыкальное сопровождение здесь не такое очевидное, голос певицы будто призрачный. В этом заслуга не только эффекта эхо, но и потрясающе тонкого актёрского отыгрыша Камбуровой, будто симулирующего полёт мотылька, трепет его крыльев.
Вместо заключения
Нельзя наверняка сказать, гений Иосиф Бродский или посредственность, однако его стихи живы не только на страницах книг, но и в музыке, а это чего-нибудь да стоит.
