Корабль вышел из гиперпрыжка у границы планетарной системы в зоне, которая по расчетам должна была быть наименее пересекаемой другими курсами. Переведя маршевые двигатели на малую мощность, корабль лег на курс к планете. Расчет был сделан на максимальную скрытность и поэтому запуск катеров был произведен поблизости одной из лун, что затрудняло их обнаружение локационными станциями, если таковые имелись на планете или других кораблях. Несколько катеров отделились от шлюзов и продолжили полет, корректируя курс только вспомогательными двигателями, которые почти не оставляли инверсионного следа. Задание было простым - обнаружить корабль Прометей и источник данных на нем.
Никто не знал чего ожидать в этой глухомани, радиотрансляции на большой высоте были запрещены, поэтому катеры старались держаться поблизости друг от друга, в зонах прямой видимости. Диск планеты все увеличивался, пока не стал полушарием с четко видимыми границами рельефа. Появились первые сполохи пламени с несущих плоскостей, головной катер качнул крыльями и вся группа стала заходить в атмосферу планеты. В более плотных слоях катеры запускали маршевые двигатели, но группа немного растянулась вдоль тракетории и поэтому запуск происходил с некоторой очередностью. Все происходило по расчету, с точностью до секунды, но неожиданно первый катер, явно теряя курс, стал уходить в сторону от основной группы. Визуально с ним ничего не происходило, он просто стал уходить в сторону. Это явно выходило за пределы плана и остальные пилоты, включив трансиверы пытались связаться с ним. Полученные данные не могли быть проанализированы, декодер голосового канала также не выдавал ничего осмысленного и всем ничего не оставалось, как только наблюдать за тем, что с ним происходит. Через несколько секунд пилот второго катера сообщил всем, что у него возникли неполадки с бортовыми системами и потеряно управление двигателями. Он стал постепенно набирать высоту и скорость, также отдаляясь от остальных. Но, видимо, переключившись на ручное управление, стал постепенно выравнивать свое положение. Остальным пилотам ничего не оставалось делать, как последовать его примеру.
Пилот катера Епсилон, Болат Саид-Ахмед был во внимании как никогда - законченая всего пару недель назад подготовка на пилотирование десантно-штурмового челнока требовала больше практики, отчего, он, узнав о готовящейся операции, сразу согласился на участие в ее выполнении. Своего напарника, штурмана Алексея Бондаря, он знал довольно неплохо, хотя друзьями они не были. Алексей был невысокого роста, с виду среднего телосложения, не для службы в десанте, отчего многие над ним подшучивали, но Болат как-то увидел его в спортзале и изменил свое мнение: мускулистый, кряжистый, крепкий корпусом парняга швырял две пудовые гири, как басктболист мячики и в удивлении был тогда не только Болат.
Показатели на экранах и табло плясали, как сумасшедшие, приборы категорически отказывались нормально работать, но через несколько секунд все пришло в норму. Экстренная проверка систем ничего не показала, но штурман обнаружил, что сканеры выдают противоречивую информацию - на экранах отображалась крайне зашумленная гравитационная составляющая. Это существенно осложняло поиск объектов с неоднородной плотностью, хотя данные об электромагнитных полях все же могли быть проанализированы.
По стандартной процедуре последний катер, находясь на последней точке корректировки траектории спуска должен выбросить навигационный маяк, который зафиксирует координаты на случай спасательных операций. Еще раз проверив все системы и рассредоточившись каждый по своему курсу, они разлетелись веером от точки спуска.