Сегодня фантастика обрела заслуженное признание. Правда, для этого ей пришлось проделать солидный путь, полный падений, взлётов и ярких событий, окрашенных духом борьбы за право считаться чем-то большим, чем лёгкий аттракцион.
Этот путь и стал объектом исследования документального сериала, получившего название «"История научной фантастики" Джеймса Кэмерона».
Проект представляет собой телесборник, состоящий из шести эпизодов. Каждая серия – полновесное обширное интервью, в котором интервьюером выступит сам Джеймс Кэмерон – один из ярчайший визионеров в истории мирового кинематографа. Его собеседниками станут не менее уважаемые и значимые персоны: Стивен Спилберг, Гильермо дель Торо, Кристофер Нолан, Ридли Скотт, Джордж Лукас и Арнольд Шварценеггер.
Эти беседы я перевёл и с удовольствием делюсь с вами.
Первый герой программы – сам Кэмерон.
Интервьюер: Будучи молодым амбициозным кинематографистом и сценаристом, какие ключевые книги или фильмы побудили вас творить?
Кэмерон: Ну, вопрос, как говорится, с внутренним пороком: огромным поклонником научной фантастики я стал будучи ещё ребёнком, ещё даже не тинейджером. И к моменту, когда я уже стал молодым амбициозным кинематографистом, я читал намного меньше научной фантастики – я её сочинял. Таким образом, я перешёл от потребления к производству.
Интервьюер: В те годы вы читали кого-то вроде Артура Кларка или это мог быть кто угодно?
Кэмерон: Я читал кого угодно. Всё упиралось в то, насколько интересной была обложка.
Интервьюер: А журналы о фантастике вы не выписывали?
Кэмерон: Никогда особо много их не читал. Я мог купить Analog (прим. – один из старейших и самых влиятельных американских сай-фай журналов) или что-то похожее. Но в основном это были циклы и отдельные романы, чьё качество сильно варьировалось. Для меня особой разницы и не было. Конечно, я понимал, что Кларк был лучше и умней; понимал, что его идеи были значительней и темы грандиозней, чем тех парней из Ace Double. Но я любил Ace Double и находил их превосходными.
Интервьюер: Вы любили кино, но если фильм был в жанре “фантастика” – вы получали особое удовольствие.
Кэмерон: Именно!
Интервьюер: Как думаете, почему? Что именно вас в них восторгало?
Кэмерон: Я не знаю. Если вы родились с хорошим воображением, на вас будет сильно влиять воображение других художников. Вот что для меня было наиболее богато образами. Знаете, сериал ’60-ых «Миссия: Невыполнима» был классный, но, в конце концов, это была просто группа людей, занятая болтовнёй. Но вот сериал «За гранью возможного» (прим. – выходил в эфир с 1963-го по 1965-ый) – это было уже что-то интересное. Там были камни, которые плавились, а потом превращались в каких-то паразитов, контролирующих ваш разум. Ещё я любил «Затерянных в космосе» (прим. – выходил с 1965-го по 1968-ой), до тех пор, пока всё не скатывалось в глупости. Терпеть не могу глупость. Знаете, робот, размахивающий своими руками, и Доктор Смит, подкручивающий свой ус, просто отбили всё желание, и я перестал его смотреть.
Интервьюер: Почему вы решили именно сейчас рассказать историю научной фантастики? Спилберг как-то сказал, что сай-фай всегда был десертом, но теперь фантастика стала главным блюдом на столе.
Кэмерон: Знаете, я думаю, Стивен хотел сказать, что научная фантастика была “узаконена” из-за своей невероятной коммерческой успешности. Самые громкие фильмы последних лет были научной фантастикой или фэнтези: «Трансформеры», «Властелин колец».
Интервьюер: Когда произошёл поворотный момент?
Кэмерон: «Звёздные войны» стали тем фильмом, который изменил тенденцию: в то время фантастика воспринималась как что-то коммерчески бесперспективное. Так было на протяжении лет двадцати. Ситуация становилась всё более и более безысходной. А потом появились «Звёздные войны».
Автор – Алекс Турчин.
Далее в программе: Как не надо снимать кино. «Гладиатор».
Подписывайтесь, делитесь мнением и оставайтесь классными.