В 1415 г. английский король Генрих V решил взять реванш за поражения своей страны на предыдущем этапе Столетней войны и начал новый поход против Франции. В историю эти события вошли как "Ланкастерская война" (кстати, буквально за месяц до того сожгли на костре Яна Гуса, что имело крайне веселые последствия). Французы в тот момент были заняты междоусобными разборками в связи с сумасшествием своего монарха, однако несмотря на благоприятную обстановку, поначалу Генриху сопутствовали неудачи. Предполагая быстрый рейд-шевоше по вражеской территории, английское командование сначала допустило ряд просчетов с логистикой, вызвавших нехватку провизии, а потом уперлось в нормандский порт Арфлёр, который неожиданно оказался довольно трудной целью для захвата. В процессе англичане до кучи сильно пострадали от вызванных антисанитарией и плохой едой болезней, т.ч. провозившись с Арфлёром больше месяца, они еще две недели приходили в себя. К этому моменту уже наступила середина осени. Посему король плюнул и отослал большую часть войск обратно в Кале на зимовку, намереваясь вскоре направиться туда и самому, с тем, чтоб весной возобновить боевые действия.
Но внезапно оказалось, что в Париже уже прослышали о взятии Арфлёра, и против Генриха выступило французское войско. А он как раз отпустил свое. И вот опять, как когда-то в 1356 г. англичане пытаются отступить, но их настигают численно превосходящие враги. На этот раз поблизости была деревня Азенкур, а на дворе 24-е октября. Шел дождь, т.ч. французы решили подождать до утра. За это время англичане успели окопаться, перегородив кольями единственный подход к своим позициям - узкую (конечно в масштабах армии) полосу земли между лесом и болотом. На руку им была и погода - за ночь землю размыло и продвигаться по грязище атакующим было бы крайне сложно (надо заметить, что при Судомерже Ян Жижка использовал крайне похожие приемы, которые возможно напрямую и позаимствовал, т.к. считается, что при Азенкуре он бился за англичан). Точно не ясно, какова была численность сторон, но ясно, что французы снова были в большинстве,а у Генриха имелось никак не больше 10 000 человек, из которых только не более 1500 были бронированными всадниками (рыцари, оруженосцы, сержанты). Основу как и всегда составляли лучники.
В свою очередь на французской стороне был огромный численный перевес за счет привлечения черте-как вооруженных ополченцев и куда большее количество рыцарской кавалерии. Также присутствовали и хорошо вооруженная городская пехота и все те же генуэзские арбалетчики. Однако реализовать свои преимущества французам помешали рыцарский гонор и головокружение от успехов. Это в принципе не удивительно, ведь все, кто помнил Креси и Пуатье уже умерли, а последние 40 лет французы побеждали. Только вот побеждали они в партизанской войне, а не в полевых сражениях. В итоге, славное рыцарство расположилось в авангарде, оставив стрелков и пИхоту позади, где от них не было никакого толку. Очень уж хотелось поскорее добраться до противника.
Наконец английским лукарям надоело ждать и они начали обстрел. От такой наглости французские конники бросились в атаку, не обращая внимание на то, что многие еще не сели на коней, а то и вовсе отсутствуют в строю. Итогом беспорядочного рывка через грязь на частокол под градом стрел стало этакое Креси наоборот: не сумев достичь сколь-нибудь видимого успеха, всадники развернулись и врезались в собственных пехотинцев из арьергарда. В этот момент коннетабль Шарль д'Альбре как раз повел в бой всех оставшихся латников в пешем строю, повторяя Пуатье. Надо заметить, что в тот момент французы все еще были в большинстве. С завидным упорством они ползли по вязкой грязище. Конечно, с учетом нововведений в области доспехостроения, латникам начала XV в. уже не так были страшны стрелы, как их благородным предкам. Но медленное продвижение давалось им ооочень тяжело, т.ч. к моменту сближения с противником французы уже натурально задыхались. И тут началась отчаянная трехчасовая резня.
В общем-то, в нормальной ситуации орда латников бы перемолола более легковооруженного врага, но для утомленных переходом бойцов броня была лишним грузом, мешавшим ходить по этому месиву. Их подтянувшиеся "коллеги"-рыцари с английской стороны, конечно, испытывали такие же затруднения, но они хотя бы еще не устали. Сказывалась и невозможность развернуть широкий фронт и начать охват английских флангов. Один за другим французы падали в грязь и попадали в плен либо погибали, добитые сквозь щели доспехов или бронебойным оружием. Где-то в процессе забили и коннетабля д'Альбре, приведшего своих людей на погибель. Тем не менее, даже в таких обстоятельствах англичанам было нелегко: король Генрих лично рубился в первых рядах, и как утверждают, его шлем сильно пострадал.
И вот тут Генрих V совершил очень некрасивый с т.з. классической рыцарской культуры поступок. В какой-то момент английский обоз оказался атакован отрядом местного сеньора. В общем-то это было не так уж и страшно, отряд был не слишком большим, да и скорее всего основная французская армия вообще про этот маневр была не в курсе. Но в горячке боя для англичан картина выглядела так, будто их каким-то образом обошли с тыла и сейчас окружат. Еще хуже картина становилась от того, что как раз в обозе находились взятые в плен французские рыцари. Если бы они вдруг схватились за оружие и поддержали атаку, все бы кончилось печально для английской стороны. Ну, т.е., вообще-то они не должны были этого сделать - если рыцарь сдался в плен, бежать или нападать на своего пленителя он не может - это будет нарушением рыцарского слова, страшным позором. Но кто ж его знает, насколько честные рыцари сидят сейчас в плену? Короче, Генрих приказал пленных перебить. Можно себе представить выражения лиц знатных сеньоров, когда явилась бригада английских простолюдинов и стала планомерно их резать. Они-то были уверены, что все закончилось, и их ждут веселые посиделки в почетном плену. Потом, правда, король понял, что немного переоценил опасность, и приказ отменил. Но большинство пленных было уже мертво.
Но как бы то ни было, а победителей не судят. В упорной рукопашной англичане одержали верх. На поле боя остались лежать три герцога,
около десятка графов, коннетабль и адмирал. Еще целая пачка высокопоставленных рыцарей оказалась в плену. Что еще существеннее, это все были представители партии Арманьяков, контролировавшей на тот момент Париж. И теперь Арманьяки были обезглавлены. Вскоре столица была захвачена их соперниками - проанглийски настроенной партией Бургиньонов.
Если же рассматривать итоги Азенкура более широко, то можно сделать следующие выводы: во-первых, рыцарский кодекс чести себя изжил. Во времена Уильяма Маршала события, подобные поступку Генриха V были просто немыслимы. Во-вторых, как это ни странно, но английский длинный лук уже далеко не так эффективен, как прежде. Исход битвы был решен в ближнем бою, новые латные доспехи уже очень хорошо защищали от стрел. И хотя это оружие так или иначе сохранится у англичан аж до начала XVII в., на передний план уже постепенно выходит огнестрел, а тяжеловооруженная кавалерия начинает вытесняться хорошо снаряженной и дисциплинированной пИхотой. Короче, старая военная традиция уходила в прошлое вместе с куртуазной рыцарской культурой. Но процесс это был медленный, т.ч. конные латники еще долго боролись за место под солнцем.
Больше про Столетнюю войну можно почитать по ссылке.
Либо можно на карту ВТБ: 5368 2902 5087 3082