В редакцию "Заноз и Гвоздей" иногда присылают и вопросы, касающиеся искусства, недавно попросили рассказать о таком явлении, как театральный авангардизм. Наш оператор пишущей машинки, только услышав об этой просьбе читателей, схватил своего пишущего монстра и укатил в творческую командировку на адской колеснице, жёлтом редакционном автомобильчике Ока, которая расшатывает ему и без того не очень устойчивую психику. Вернулся он примерно через час, поставил машинку на стол, отдал привезённый материал редактору и ушёл на пару дней в депрессию.
Авангард это, в переводе с французского, передовой отряд, это самая дальняя точка прогресса, к которой стремится вся серость и отсталость, и точка постоянно удаляется. Это остриё, это прорыв, это будущее искусства. И только совсем недалёкие любители искусства, по уши завязшие в прошлом, в классике, которую сберегают в настоящем, непрогрессивные и обладающие инертным мышлением, критикуют театральный авангардизм, презирают его и называют обидными словами, среди которых "срамота" является даже несколько приятным на фоне остальных. Они обвиняют авангардистов в том, что если мысль хорошая, здравая можно сказать, то и для её выражения нет необходимости так извращаться, не нужно рядиться в пугал и выть со сцены как сумасшедшие. Если же мысли, которую хотел донести автор нет совсем или она ничтожная и никчёмная, то в авангардизме для этого есть множество способов её показать. Если безыдейность свербит и не даёт покоя затянувшаяся бездеятельность, то авангардизм широко распахнёт вам свои ворота. Именно так говорят приверженцы классического театра, доступного в понимании многих и построенного исключительно на талантах каждого участника труппы. Ещё они говорят про авангардистов, что это тупик, выбраться из которого им не позволяет собственная гордость, и держится всё это исключительно на том, что нет смелых, которые крикнут что король-то голый, иначе этот карточный домик с более, чем вековой историей рассыплется и уже не сможет собраться никогда.
А так авангардизм даже интересен, формы разные, страшные и не очень, депрессивные и порой даже убийственные. Конечно находятся любители этого высокого искусства, понятного немногим, но от этого завораживающего и чарующего. Даже в литературе нашлось место авангардному театру, это театр Колумба из двенадцати стульев. Авангардизм, как часть мировой культуры давно и прочно вошёл в нашу жизнь и от него уже никуда не денешься. И чем больше зрителей начинают понимать хоть что-то из того, что происходит на сцене, тем прочнее позиции авангардизма.
Видимо на последнем абзаце расшатанная психика нашего оператора пишущей машинки совершила какой-то манёвр, но это всего лишь предположение, точнее сказать мы не можем, он умчался на адской колеснице. Что же касается авангардизма, сколько людей, столько и мнений, при условии, что никто не пользуется чужим, что бы выделиться из толпы и приблизиться к самой дальней точке прогресса, к которой стремится серость и отсталость, по наблюдению нашего сотрудника с расшатанной психикой