Сегодня, когда Арктику интенсивно осваивают наши военные, есть повод вспомнить аналогичные события вековой давности
Приведу один лишь пример – военные моряки на ледоколах «Таймыр» и «Вайгач» провели разведку Северного морского пути (из Владивостока в Архангельск) и открыли в 1913 году Северную Землю и Малый Таймыр.
Старт советской северной гидрографии и полярной науке дало строительство и освоение в 20-е годы прошлого века на Новой Земле первой полярной обсерватории Маточкин Шар.
В состав Отдельного Северного гидрографического отряда во главе с Н.Н. Матусевичем входили известные полярники: В.А. Березкин, В.Ю. Визе, Н.И. Евгенов, И.Д. Жонголович, Н.В. Розе, П.К. Хмызников, Ю.Д. Чирихин, А.П. Никольский и др.
Несколько фамилий из этого списка в начале 90-х годов мне неожиданно встретились в спецхране Российского государственного военного архива - в деле «полярных гидрографов». Точнее – в пухлом разношерстном деле (объемом в 532 страницы), в рамках которого в октябре 1937 - январе 1938 года в Ленинграде арестовали 247 человек. Большинство из них расстреляли во внесудебном порядке как «членов РОВС» (Российского общевоинского союза).
Среди арестованных было несколько бывших флотских офицеров, служба которых связана с освоением Арктики.
Цитирую:
«Розенталь Александр Эдуардович, 1887 г.р., быв. мор. офицер, зам. начальника гидрографического сектора Севморпути;
Никольский Анатолий Поликарпович, 1889 г.р., бывший мичман царского и колчаковского флота, инженер;
Хмызников Павел Константинович, 1896 г.р., мичман царского флота, руководитель гидрографического отряда на судне;
Ножин Анатолий Евгеньевич, 1870 г.р., бывший полковник, сотрудник гидрографического арктического института»[1] и др.
В 1937 году под каток репрессий попало все руководство Главного управления Севморпути: заместитель начальника Н.М. Янсон, руководитель Гидрографического управления П.В. Орловский, его заместитель по науке Н.И. Евгенов, начальник политуправления С.А. Бергавинов, генеральный консул на норвежском Шпицбергене и управляющий трестом «Арктикуголь» М.Э. Плисецкий (отец известной балерины) и многие другие.
Аресты полярников связывают не только с общей ситуацией в стране, но и с неудачной навигацией 1937 года. Отправленные по указанию О.Ю. Шмидта по Северному морскому пути караваны транспортных судов, в том числе обычного, а не ледового класса, из-за ранней зимы, неразберихи и головотяпства чиновников, а также из-за отсутствия полноценной ледовой авиаразведки[2], оказались в ледовом плену. В арктических льдах зазимовал, оказавшись в принудительном дрейфе, практически весь флот Главсевморпути – свыше двадцати транспортных судов и три ледокольных парохода – «Садко», «Г. Седов» и «Малыгин».
Оценка сложившейся ситуации была типичной для тех лет – «вредительство». Так началась тотальная чистка исследователей Арктики…
Сотрудниками НКВД было заведены дела, по которым проходило несколько десятков человек, включая ряд сотрудников и руководителей Арктического института. Среди них известные полярные исследователи: участник и руководитель 21 экспедиции на Крайний Север Р.Л. Самойлович, первооткрыватель Норильского месторождения медно-никелевых руд Н.Н. Урванцев, один из первых полярных гляциологов М.М. Ермолаев и др. Последнего бросили в тюремную камеру за «вредительский отрыв народных средств на бесплодное изучение морского дна».
Руководитель Главсевморпути О.Ю. Шмидт, в том числе по вине которого был заморожен арктический флот, ожидал ареста. Но его не тронули, хотя ближайшее окружение Отто Юльевича существенно поредело. В частности, были арестованы его заместители по «челюскинской» экспедиции 1933-1934 годов А.Н. Бобров и И.Л. Баевский. «Челюскинцем» был и П.К. Хмызников, проходивший по упомянутому делу «РОВС». Он обвинялся в том, что «занимался на территории СССР шпионажем и организованным вредительством в области научно-исследовательской работы в Арктике».
Кроме того, Хмызников, Евгенов, Розенталь, Исполатов в годы гражданской войны служили в армии Колчака, что вряд ли было случайностью. Ведь последний сам являлся знаменитым полярным исследователем.
Наш рассказ только об одном деле - «контрреволюционной шпионско-диверсионной группе в системе Главного управления Севморпути в Ленинграде». По версии НКВД, в нее вошли: «начальник Гидрографического управления Главсевморпути Орловский П.В., его заместитель по научной части Евгенов Н.И., начальник Гидрографического сектора Гернет Е.С., начальник сектора навигационных характеристик Хмызников П.К. и начальник сектора ограждения Петров Ю.К.»[3].
Все они, кроме Орловского, являлись бывшими морскими офицерами.
Несколько слов о каждом из них.
Павел Константинович Хмызников родился в Петербурге в 1896 году. Основные вехи своей службы он отразил в заявлении на имя прокурора СССР: «По влечению к морю в 1910 году я поступил в Морской корпус, который окончил в 1915 году и вышел мичманом в Балтийский флот. В 1916-1917 году я окончил класс специалистов подводного плавания, а в апреле 1918 года участвовал в знаменитом Ледовом походе Балтфлота из Гельсингфорса в Кронштадт, командуя подводной лодкой «Волк», которую благополучно провел сквозь льды…».
Хмызников – участник первой советской полярной экспедиции 1920-1922 годов, исследовавшей устье реки Лены. В 1923 году он в составе экспедиции на ледоколе «Малыгин» организовывал строительство радиостанции на Новой Земле, потом участвовал еще в десяти полярных экспедициях, часть из которых возглавлял. А в 1933-1934 годах был гидрологом на «Челюскине».
Николай Иванович Евгенов родился в 1888 году в Новгородской области. В 1909 году окончил Морской корпус. В 1913 году на гидрографическом судне «Таймыр» принял участие в первом переходе вдоль полярного побережья Сибири с востока на запад. Всего Евгенов совершил в Заполярье более двадцати морских походов. Он был ведущим лоцманом трассы Северного морского пути, впервые произвел в Арктике ряд исследований в области метеорологии (исследования высоких слоев атмосферы, климатических характеристик северных морей и др.).
Евгений Сергеевич Гернет родился 31 октября 1882 года в Кронштадте в семье морского офицера. Гернет – личность уникальная: герой русско-японской войны, исследователь Арктики, гидролог, гляциолог, широко эрудированный и разносторонне образованный человек. Он свободно говорил на трех европейских языках, мог объясняться по-японски. Его научными разработками в картографии и гидрографии пользовались многие полярные экспедиции и полярные летчики, в том числе В.П. Чкалов во время своих знаменитых перелетов. Гернет вошел в историю как автор оригинальной теории оледенения Земли[4]. Побывал в Китае – военным советником при Блюхере...
С 1933 года Гернет – в Гидрографическои управлении Главсевморпути, участвовал в нескольких арктических экспедициях. Разработал для высоких широт «Близмеридианальные таблицы, упрощающие нахождение редукции», которые вошли в учебники по мореходной астрономии. Он редактировал лоции полярных морей, продолжал работать над специальными картами, пригодными для морской и воздушной навигации. После ареста Гернета, произведенного 1 мая 1938 года, его карты стали именовать вредительскими.
Юрий Константинович Петров родился в 1886 году Петербурге. В 1907 году окончил штурманский класс Морского корпуса. В 1928 году – третий помощник капитана ледокола «Красин». Награждён за поход Грамотой ЦИК СССР. Ходил по полярным морям на «Ермаке» и «Малыгине». В 1938 году – начальник сектора навигационного ограждения Гидрографического управления Главсевморпути. Арестован 30 апреля 1938 года. Как член «РОВС» обвинен по статьям 58-8 и 58-11 УК РСФСР.
Основанием для ареста участников «шпионско-диверсионной группы в системе Севморпути» послужили выбитые у сотрудников Арктического института Ножина и Максимова «признательные» показания. Последнего вынудили их подписать, когда он лежал в камере с высокой температурой и почти в бессознательном состоянии, обусловленными воспалением мочевого пузыря. Условие было таким: «подпишешь – сделаем операцию, нет – подохнешь».
Орловский, как руководитель контрреволюционной организации обвинялся в том, что по заданию германской разведки организовал «проводку судов по трассе Северного морского пути по вредительски неправильно составленным навигационным картам и лоциям, с таким расчетом, чтобы суда затирались льдами, либо садились на подводные камни и отмели».
Евгенов, по версии следствия, оказался резидентом английской разведки и передавал англичанам «секретные военно-морские карты Финского залива, Черноморского и Мурманского побережья, сведения о состоянии военно-морских сил РККФ, усовершенствованиях судовой артиллерии, минном хозяйстве и о вводе в строй новых кораблей».
Хмызникова и Гернета, следователи решили сделать японскими шпионами. Они, якобы, передавали японцам «секретные материалы гидрографических экспедиций, морские карты и лоции трассы Северного морского пути».
Перечитывая этот бред, основанный на признательных показаниях арестованных, несложно предположить, как они были у них вырваны.
Хмызников писал в одной из жалоб, что, давая вымышленные показания о передаче японской разведке шпионской информации «из-за отсутствия в природе каких-либо засекреченных данных по гидрологии и гидрографии по трассе Севморпути, был вынужден под видом «секретных данных» вписать материалы, опубликованные в широко распространенных изданиях».
Дело «полярных гидрографов, шитое белыми нитками, дважды, – в сентябре 1938 года и феврале 1939 года, - направлялось для рассмотрения в Военную коллегию Верховного суда СССР. И оба раза суд не принял его к рассмотрению. В третий раз материалы передали в военный трибунал Ленинградского военного округа. Но опять неудачно. По итогам разбирательства 14-15 июня 1939 года суд возвратил его на дополнительное расследование «в связи с недостаточностью материалов по шпионажу и недоказанностью вредительства».
Доследования, по сути, не было. Дело полгода находилось без движения в водном отделе НКВД, а затем поступило в Особое совещание НКВД СССР, которое 23 декабря 1939 года вынесло решение: Орловскому и Евгенову – по 8 лет лагерей, Хмызникову, Гернету и Петрову – по 5 лет.
О научной деятельности им пришлось забыть. Кроме Н.И. Евгенова, никому из них уже не суждено было вернуться к любимому делу.
В сентябре 1943 года Хмызников умер в лагере. Гернет отбывал наказание в Казахстане, работал в колхозе счетоводом. Когда срок ссылки истек, он собрался выехать в Казань к дочери, но умер от инфаркта прямо на улице. Петров после окончания срока ссылки остался в Кустанайской области, работал кладовщиком и сапожником.
В заключение остается сказать, что в одном из писем от 24 августа 1935 года, которое хранится в архиве Максима Горького, знаменитый писатель так охарактеризовал Е.С. Гернета: «Он из тех людей, которым человечество скажет спасибо за то, что они жили на свете». В полной мере эти слова можно отнести и к другим героям нашего очерка.
[1]Здесь и далее цит. по: РГВА, ф. 24560, оп. 15, д. 386 (дело № 0905).
[2]Почти все самолеты были брошены на поиски бесследно исчезнувшего С.А. Леваневского.
[3]Надзорное производство ГВП №47517-38 по делу Орловского П.В. и др.
[4] Гернет Е.С. Ледяные лишаи. Токио, 1930; 2-е издание - М., 1981 г.