В первой части этой статьи (её можно прочитать, кликнув ЗДЕСЬ) я показал, что сражение на Халхин-Голе в 1939 году имело долгосрочные и очень важные последствия. Именно благодаря этой победе Жукова в далёкой Монголии, Япония не напала на Советский Союз в 1941 году, в самые тяжёлые для нашей страны дни.
Лично меня в этой истории удивляет один момент – Жуков вступил в должность командира корпуса в Монголии в июне 1939 г. Но очень быстро разобрался в обстановке и уже в августе организовал неожиданное для японцев наступление, которое закончилось полным их поражением.
Понятно, что планировал боевую операцию на Халхин-Голе не он один. К этому приложил руку и его штаб, начальником которого был комбриг Михаил Андреевич Богданов (которого Жуков в своих мемуарах почему то не упоминает ни единым словом), но руководил планированием всё-таки именно Жуков. Ну или, по крайней мере, должен был руководить.
Будущий маршал Рокоссовский в 1930 г. дал такую (в целом – весьма положительную) характеристику своему бывшему подчинённому Жукову (потом они в воинской иерархии поменялись местами): «На штабную и преподавательскую работу назначен быть не может, так как органически её ненавидит».
Это не камень в огород Жукова. Это вполне нормальная ситуация. Кто-то чувствует себя уверенно, сидя за картой в штабе, а кто-то – только на поле боя, глядя в глаза противнику. И те и другие необходимы. Они дополняют друг друга. И Жуков просто был как раз из тех, кто предпочитал действовать на поле боя...
В Москву Жуков после Халхин-Гола явился триумфатором. И звание Героя Советского Союза получил вполне заслуженно. Вскоре последовал головокружительный взлёт карьеры Жукова – в июне 1940 г. он становится командующим Киевского особого военного округа (самого крупного в стране). А ещё через полгода генерал армии Жуков назначается начальником Генерального штаба всей Красной Армии.
Я к чему всё это рассказываю. Жуков получил на Халхин-Голе бесценный опыт проведения внезапной для противника наступательной операции. И именно он, а не Гудериан, впервые в мировой военной практике использовал танковые и механизированные части в качестве основной ударной силы во время наступления.
Буквально через неделю после завершения Жуковым блистательной (не побоюсь этого слова) операции в Монголии, именно то же самое гитлеровские стратеги повторили в Польше. А в следующем году они проделали это во Франции, поставив на колени всю Западную Европу. То есть Георгий Константинович не только имел перед собой наглядный пример того, как осуществляется танковый блицкриг. Он сам впервые в военной практике его применил.
Но вот парадокс. В январе 1941 г. Сталин назначил Жукова начальником Генерального штаба Красной Армии. По сути – вторым человеком в армейской иерархии страны после наркома обороны. Начальник Генштаба отвечает за планирование всех (в том числе и оборонительных) боевых операций вооружённых сил Советского Союза.
И вот тут у Жукова внезапно развиваются амнезия и слепота одновременно. Он напрочь забывает, как он сам лично планировал нападение на Халхин-Голе, как делал всё возможное, чтобы свои планы скрыть от противника, и чем всё это закончилось для японцев. Он не видит, как то же самое осуществляют немецкие стратеги в отношении Польши и всей Западной Европы. Не видит скрытую подготовку Германии к вторжению в его собственную страну.
Донесения руководителя своей собственной военной разведки Ф. И. Голикова о скором нападении Германии на СССР он игнорирует. Впоследствии Жуков даже будет утверждать, что Голиков ему якобы не подчинялся. Лукавит Георгий Константинович. Голиков – руководитель Главного разведывательного управления Генерального штаба и одновременно заместитель начальника Генштаба не мог не подчиняться Жукову – начальнику этого самого Штаба.
Часто можно услышать, что донесениям разведки о скором нападении немцев не верил сам Сталин, и Жуков вынужден был ему подчиниться. Широко растиражирована резолюция Сталина на донесении В. Меркулова – наркома госбезопасности СССР о том, что нападение вот-вот произойдёт: «Можете послать ваш источник из штаба Германской авиации к еб-ной матери. Это не источник, а дезинформатор». Всё это так. Но...
Во-первых. Тогда куда же подевалась хвалёная принципиальность Жукова? Он должен был настоять на своём – ведь речь шла не о чём нибудь, а о существовании как государства его родной страны.
А во-вторых, приведённая резолюция Сталина стоит на вполне конкретном донесении Меркулова. В котором информатор из немецкого авиационного штаба помимо того, что от Германии «удар можно ожидать в любое время», сообщал:
«Объектами налётов германской авиации в первую очередь явятся: электростанция „Свирь-3“, московские заводы, производящие отдельные части к самолетам (электрооборудование, шарикоподшипники, покрышки), а также авторемонтные мастерские».
Заметьте, первоочередными целями немецкой авиации в донесении указываются какая-то третьестепенная электростанция близ Ленинграда и «московские заводы, производящие отдельные части к самолетам... а также авторемонтные мастерские». Это что, стратегические объекты, жизненно необходимые для обороны страны?
К тому же, немецкая авиация в то время просто не могла бомбить «московские заводы, а также авторемонтные мастерские». Не было в то время у Германии дальней авиации. Потому первая бомбардировка Москвы произошла только через месяц после немецкого вторжения, когда немецкие аэродромы приблизились к нашей столице.
И Сталин о возможностях германской авиации знал. Потому и наложил матерную резолюцию на такой «источник информации»...
…...........................
За несколько часов до германского вторжения Жуков, если верить его собственным словам, окончательно понял, что нападение вот-вот начнётся. Но вместо того, чтобы приказать войскам стать в жёсткую оборону, он отправляет в войска печально знаменитую Директиву № 1 – «на провокации противника не поддаваться»...
Оказалось, что Генштаб под руководством Жукова до самого германского вторжения так и не разработал стратегический план обороны страны. План прикрытия государственной границы – не в счёт, так как это лишь перечень действий армии для поддержки пограничных войск до момента сосредоточения основных сил. Что этим силам делать после сосредоточения там ничего не сказано.
Часто можно услышать, что такого плана не было вообще, так как мы при нападении противника не собирались обороняться, а тут же должны были контратаковать. Утверждение спорное.
«Краткий словарь оперативно-тактических и общевойсковых слов» даёт такое определение: «Контрнаступление подготавливается в ходе оборонительных боёв и сражений, когда обороняющийся в максимальной степени истощил и обескровил наступающего врага». Советская военная энциклопедия сообщает следующее: «контрнаступление – особый вид наступления, в которое переходят обороняющиеся войска после отражения наступления противника».
То есть, прежде чем приступить к контрнаступлению, необходимо отразить наступление противника. Но вот как это наступление отражать – такого плана не было. Не ставилась в Генеральном штабе такая задача. Потому вот уже не один десяток лет историки не могут найти в архивах такого документа. Но если оборона в планы Генштаба не входила, то что тогда остаётся?
Жуков после трагедии Красной Армии 22 июня 1941 г. отделался сравнительно легко – Сталин лишь снял его с должности начальника Генерального штаба, назначив командовать второстепенным Резервным фронтом. А сполна за эту его ошибку расплатились своими жизнями миллионы советских граждан...
ВАМ ТАКЖЕ МОЖЕТ БЫТЬ ИНТЕРЕСНО:
● Сталинское «экономическое чудо». Советский Союз после Великой Отечественной войны