Приветствую вас на канале сумасшедшего!
Сегодня вас ждет очередной мой бред!
Зима? В краю обмороков и волшебной мелодии». В таких замечательных местах стоит и множество таких, где невозможно войти. Да и чего ворошить прошлое – мы-то ведь и не об этом поем. Его просто нет. И он не нужен, потому что не существует ни прошлого. Ни будущего. Ни сожалений. Единственное, что можно вспомнить, это то, что действительно существует: черная лужа и те, кто пытается что-то найти в ней. И больше ничего. Впрочем, печальны они до безумия. Поверь, я знаю. Что теперь делать со всем этим светом и мелодией, Аль Капоне? Ну, то есть со всей этой красотой, ведь правда? А что, если мне вызвать к жизни твой автомат, чтобы только ты смог увидеть свет? Что дальше? Как он выглядит? И как он выглядит? Все время у нас в голове, но мы не видим ничего вокруг, а только слышим мелодию. Так что я все еще могу – хоть это и звучит нелепо – сказать: «вы можете воскресить его». Хотя я уже слышал когда-то эту мелодию. Я даже знаю и знаю точно, когда. И еще я помню эту музыку. Тебе не кажется, что она напоминает тебе прошлое, Аль Капоне? Или ты сравниваешь ее со своим прошлым, которое было так и осталось прошлым? Ты думаешь о том дне, когда ты увидел меня? О том, как в твоем зрачке отразилась моя красота? О том, как ты ощутил свое тело на моих ладонях? О том, как я провела по нему кончиками пальцев? О том, что мы это делали – и когда? А потом я сказала, что ты можешь воскресить его из пепла. Помнишь мое объятие? Твой безумный крик: «Где…» Ты думал, что я твоя рабыня, Аль Капоне. А я та, кем я должна была. Я приехала сюда по вызову. Но теперь ты знаешь, как я спасла тебя, Аль Капоне. И ты всегда можешь увидеть меня. «Браво, Капа! Браво!» Я ведь и не представляла, как я важна для тебя, если шла сюда. Когда ты, маленький шут, растоптал меня башмаком и отодрал от твоей драгоценной чернильницы, я подумала, что отныне ты навеки должен видеть в моей постели не меня, а свой новый император. Но затем я заметила в твоих глазах странные огоньки. Я вспомнила твои рассказы, которые ты рассказывал про Везувий. Мне показалось, что это воспоминание о чем-то вроде вашего птичьего храма. И вдруг – кто бы мог подумать – я вспомнила! Ты помнишь, как в детстве я показывала тебе перламутровые яйца? Я помню их запах! Я, конечно, долго не соглашалась на твой план. Но почему ты не сказал мне раньше? Ты говорил, что знаешь, как снять их. Теперь я верю. Ведь это стоило нам стольких усилий – а ты предал. Я помню, что ты делал свои рисунки. Ведь ты, конечно, знаешь, как это делается? Я видела на стенах твоего каморки рисунки из желтой глины. Ты знаешь, что в ней нарисовано? Эти шары, которые я нарисовала, называются петушиные яйца и имеют форму маленького перо.