Приветствую вас на канале сумасшедшего!
Сегодня вас ждет очередной мой бред!
Рыболов ского в северном флигеле, где прямо на полу спал инвалид войны в подарочной русской фуражке. Флигель стоял в низине, и из стены шла труба для отопления; на стене висели списки личного состава, и эти списки заглядывали ко мне во все глаза. Я смотрел на них не столько из-за интереса, сколько из-за шока – такие списки появлялись у всех больных. Я знал, что в госпитале свирепствуют коммунары и бандиты, и все мы привыкли друг к другу, но почему-то все вдруг стали считать одним и тем же пол, на котором мы лежим, и тумбочку, где стоит термос, заполненный крепким черным кофе с молоком… Это казалось дурным предзнаменованием. Я чувствовал почти то же самое, что когда-то в раннем детстве, когда прямо перед своим глазами увидел страшный сон про свой погибший район. Вспомнился и мальчик, у которого болела пятка, и мама, которая долго расчесывала мне волосы до той степени, что нога распухла и начала болеть. Я смотрел на блестящие эмалированные трубки над собой и думал о том, какие еще безумства нам предстоит пережить, когда власть придет к власти. А когда я закрывал глаза и начинал размышлять об этом, мне начинало казаться, что это все происходило не со мной, а со мной, и все происходящее со мной – просто дурной сон и ничего больше. Правда, вскоре я понял, что во сне я боюсь увидеть именно такие вещи. Что за безумие – думать, что действительность может быть в точности такой, какой она представляется только во сне! Почему в каждой реальности есть что-то дурное и плохое? Откуда берутся новые страдания, новые потрясения и пугающие перемены? Мы можем не любить эту реальность лишь потому, что она стала другой. Может быть, мы могли бы с таким же успехом любить ту, в которой родились. Но ведь какая-то реальность существует, и эта реальность – не только сон… Теперь я понимал – все дело во времени. То, что происходит во сне, исчезает уже через несколько часов, но приснившийся мир сохраняется целую вечность. А если проснуться, то увидим, что и эта жизнь была иной. Или это она стала совсем другой, и жизнь не закончилась? Мне стало казаться, что во сне у меня был любимый человек, которого я не видел целый год. Он остался просто воспоминанием о жизни, которого я сам выдумал и который исчезает каждую секунду моего сна… Я видел стену слева от себя, и я знал, что она такая же темная и мрачная, как и моя жизнь. А справа я видел другую стену – яркую и светлую, и это я мог бы назвать реальностью. Мне ничего не стоило опять видеть эту стену, теперь уже из другого места. Казалось, в каждом из них было свое будущее, и я знал только одно, что и завтра и послезавтра этот мир станет таким. Он мог уменьшиться в размерах, стать маленьким, и между мною и им возникал все больший разрыв, а теперь я никогда не смогу увидеть этого мужчину в коридоре.