Объем: 635 web-страниц
Совместные чтения позволяют мне взяться за книги, которые я по доброй воле не открыла бы никогда, а если бы и открыла, то, безусловно, не стала бы мучиться, пока река соизволит дотечь, и дочитывать сей гимн плодородия женщин и свиноматок в одном флаконе.
Уже на 50-ой странице я четко осознала, что повествование скорей мертво, чем живо, и в отличие от странной немой девочки, вряд ли продемонстрирует нам чудо воскрешения, но начало – просто песня в сравнении с надуманным, нелепым, предсказуемым финалом. Здесь есть все: перевозящие мертвецов через реку лодочники, рожающие убежденные девственницы, говорящие свиньи и лошади, кстати, к концу истории в живых не останется ни одного отрицательного Героя, и ни одной девушки, не вышедшей замуж по большой и чистой любви.
И все это действо творится с довольно внушительной претензией на психологизм и сдобрено провальными попытками Автора вложить в уста персонажей мало-мальски осмысленные фразы, да еще и с упоминанием Дарвина. Вероятно, его имя должно было как-то укрепить шаткую версию медицинской сестры, что ребенок вполне может выглядеть довольно мертвым, если достаточно долго подержать его в холодной воде желательно с головой. В общем, это мрак, как реки не повернуть вспять, так и «расчитать» обратно я это уже, к сожалению, не смогу, но предупредить еще не вошедших в реку Сеттерфилд, обязана.
Там чудеса, там леший бродит…
Если удариться в рассуждении о мистическом мировоззрении, нет ничего удивительного, что люди обожествляют место, в котором живут. Так в реках появляются русалки, в лесах лешие, в городах честные гаишники. Я искренне была готова к чтению чего-то мистического, хотя добровольно не выбираю подобных сюжетов, но проблема Сеттерфилд (на мой взгляд) в том, что она не слишком талантливый сказочник, несмотря на признание ее «Тринадцатой сказки», которая, опять же на мой взгляд, тоже так себе.
И без того затухающее повествование обрастает типичными персонажами из женских романов, не интересными именно предсказуемостью своей линии. Бросается в глаза «черно-белое» разделение на отрицательных и положительных Героев (ху из ху ясно даже из описания внешности), первое и второе настолько нарочито, что с самого начала и без третьего глаза очевидно, кто не дотянет до последней страницы.
Вообще вся эта возня возле полутрупа ребенка напомнила мне одно очень популярное в России мистическое шоу, где также любят повынимать неприглядные секреты из реки, побеседовать с животными и проницательно направить на присутствующих пугающее «всевидящее око». Ну а в конце, конечно, оказывается, что все колдуны, маги и гадалки – просто талантливые психологи и обвели нас вокруг пальца – именно в этом Сеттерфилд и демонстрирует себя, как знатока человеческой души и 100% скептика, пытаясь обосновать магическое действие «третьего глаза» Бесс вынужденной внимательностью, а воскрешение – аномальным замедлением пульса.
Текстовое наводнение с затоплением здравого смысла
Художественная составляющая текста меня тоже совершенно не порадовала, читается натужно, постоянно спотыкаешься о речевые пороги в этой текстовой застоявшейся воде.
«Бесцветные волосы девочки прядями липли к черепу и плечам; ее одеяние было цвета грязной пены…», - сообщает нам Автор. Описательная часть явно не для дальтоников, что какого цвета было - придётся додумать самостоятельно, раз уж Сеттерфилд так настойчиво фокусируется на оттенках, но не может их назвать.
«…при расстегивании ширинки миссис Коннор обнаружила бодрое напряжение того типа, которого вряд ли дождешься от пьяного в стельку мужчины», - пишет Автор. Оригинальный тест на алкоголь, не слишком достоверный (герой все-таки пришел из бара), так что, увы, ГИБДД не сможет использовать его в своей ежедневной работе.
«Может у нее отбило мозги при падении?» - вопрошает Марго, при этом не ясно о каком собственно падении идет речь, если ребенок утонул и не имеет никаких повреждений на теле. Но трактирщица, подгоняемая Сеттерфилд, не может остановиться: «А может, она слабоумная?».
Может, и слабоумная, конечно. Возможно, и не только она. Вот для чего в оде материнству, коей является эта книжка, такие бессмысленные и беспощадные мозгодробильные диалоги?! Их реально много. Так можно по объему приблизиться к Толстому, но, увы, только по объему, потому что кроме недоумения текстовое наполнение книги ничего не вызывает.
Опять же Темза – мрачный контекст повествования, практически Стикс, в котором поочередно тонут персонажи - кто на смерть, кто нет, со своим сумрачным лодочником, представляющим бесплатные услуги по трансферу на ту или иную сторону реки в зависимости от мистических видений Автора. Некоторых Героев бедолага-Молчун вынужден возить туда-сюда, пока Писательница, наконец, не определилась, умерли они или еще помучают нас своим присутствием в повествовании.
Колоссальное количество страниц посвящено описанию воды – лучшая часть книги. Эта местная река жизни, и из нее по задумке Автора жизнь вышла, соответственно, в нее и уходит. Что касается смысловой нагрузки, Сеттерфилд описала ее самостоятельно одним предложением:
«Что-то случилось, потом случилось еще кое-что, а потом начали случаться всевозможные вещи…»
Это не я сочинила, чтобы обидеть Автора, это цитата из книги с огромным положительным рейтингом. Я бы сделала ее аннотацией к произведению, чтобы люди знали, на что идут, когда берутся за реку Сеттерфилд. Одной этой фразой можно довольно четко описать мои ощущения от сюжета, который буквально разваливается на части без присутствия призрачного лодочника, вынужденного спасать важных Героев, безжалостно брошенных Писательницей в реку.
Ну и сцену, ставшую квинтэссенцией, когда в одном месте одновременно кто-то рождается, и кто-то умирает, сложно назвать авторской находкой. Ее использовало такое число Писателей, что она стала клишированной до безобразия, как и рожающие девственницы, молчаливые лодочники, брошенные возлюбленные, помирающие в борделе и, конечно, вечно битые мальчишки, обретающие семью в доме доброго фермера.
Провальная детективная часть, помноженная на бесталанную мистику
Чтобы осознать всю бездарность детективной линии, достаточно представить на месте лекарши мисс Марпл. Может ли здравомыслящий человек в принципе говорить и делать то, что говорят и делают все без исключения персонажи Сеттерфилд?
«Судя по неумелому обращению с ножом и вилкой, можно предположить, что она провела это время с цыганами», - заявляет Хелена о 4-ех летнем ребенке! Возможно, я что-то не до конца поняла, и это такой английский юмор? В 4 года так-то самое время выдать ребенку нож. Кстати, полагаю, что если бы она действительно хорошо провела время с цыганами, этот предмет был бы ей вполне знаком.
«Вера в чудотворную силу колодца подкреплялась одним уникальным свойством: независимо от погоды и времени года эта вода всегда была холодна как лед», - утверждает Автор. Самое забавное, что любой колодец обладает этим воистину уникальным свойством, даже этимология слова восходит к «kalds» - «холодный». Снова английский юмор? Не думаю.
«Незамужняя женщина не может раздевать мужчину, не нарушая естественный порядок вещей», - чопорно констатирует Сеттерфилд, поэтому пострадавшего раздевают другие персонажи – замужние, ну а потом, когда Донт избавлен от одежды, за дело берется Рита. Кстати, забавно, что монахиню-докторшу и плодовитую хозяйку трактира зовут одним и тем же именем Святой Маргариты, которая также одновременно является и покровительницей беременных, и противницей браков (по заверениям Автора).
Не знаю, насколько сознательно, но Сеттерфилд создает явный контраст между исключительностью единственного ребенка в семье и безликостью ребенка в семье многодетной. На примере многодетной Марго, дочерям которой для удобства придумали одну кличку на всех, настолько они схожи, и бездетной Риты, в финале получающей особенное дитя. Или безутешной миссис Воган, желающий видеть потерянную дочь в любой девочке, и плодовитых Армстронгов, детей которых нам демонстрируют в виде толпящихся вокруг загорелых отпрысков.
Резюмируя, я настоятельно не рекомендую «Пока течет река» для ознакомления. Единственное, чем я обогатилась во время чтения – так это умением без потери сюжета читать через строчку, а потом уже и через страницу, потому что воды в эту реку влито столько, что можно устроить второй всемирный потоп.
Литературный диалог: ВКонтакте, в Инстаграмм