Здравствуйте. Обратила внимание, что герои двух моих статей в 1940 году отдыхали в пионерской республике «Артек», куда направляли лучших из лучших ребят. 16 июня "Артеку" исполняется 95 лет - и эта публикация пусть будет еще одним напоминанием о его отличных воспитанниках сороковых годов.
Героиня моих статей, необычайно деятельная женщина, доктор экономических наук Роза Кадыровна Мазитова (Девликамова) пережила в «Артеке» первые дни войны. Эта статья – отрывок из интервью с этой замечательной женщиной-ученым, педагогом:
...Холодное утро 3 июня 1941 года мне запомнилось как начало моей «артековской» эпопеи. Мы собрались семьей на общей кухне коммунальной квартиры дома учителей. Я в теплом пальто.
В дверь постучались - и вошел молодой человек, который представился секретарем Зеленодольского горкома комсомола и объяснил цель визита. Оказалось, что мне, как отличнице, выделили путевку во всесоюзный пионерский лагерь «Артек» на берегу Черного моря.
Через три дня я, шестиклассница из третьей зеленодольской школы, была в Казани. Группу из 10 человек из ТАССР повезли в Москву, а оттуда - уже в Крым, в «Артек».
Я попала в Центральный лагерь – Суук Су (Холодная Вода) – самый замечательный, обустроенный по-царски. По сравнению с лагерями Верхним и Нижним.
…Кроме советских пионеров, в нашем «Артеке отдыхали испанские ребята. Это были дети республиканцев, чьи близкие погибли в борьбе с фашистским режимом Франко.
Но вскоре фашисты добрались и до нашей чудесной детской республики и разрушили все наши планы. Мы приехали в пионерскую здравницу на 45 дней. Но даже двухнедельный карантин не успели пройти. Ни разу в море Черном не искупались, как наступило 22 июня.
Через 12 часов после начала Великой Отечественной войны нас собрали на площади, где проходили линейки. И объявили, что на нашу страну без объявления войны напали гитлеровские фашисты.
Коля, наш уважаемый, любимый вожатый, сказал, что он идет воевать.
Был он очень общительным, всезнающим, в меру строгим. Объяснял нам, как нужно обедать, видимо, мы налегали на сладкое. Говорил, что начинать следует с первого блюда, а не с компота, что если не будешь есть суп, то получишь болезнь желудка. Угроза язвы напугала - и я с тех пор серьезно отношусь к первым блюдам.
Уходили на фронт добровольцами и другие молодые вожатые и воспитатели.
Уже 23 июня мы увидели вражеский самолет над морем. Даже разглядели на его обшивке свастику - настолько низко пролетал враг. Целью фашиста была, видимо, разведка. Потом и другая немецкая авиация стала пролетать.
Нас приодели в коричневые лыжные костюмы. Как только объявлялась воздушная тревога, друг за другом, цепью, мы уходили в сторону Аю-Дага. Там можно было укрыться под нависающими глыбами - и появлялось ощущение защищенности. Все-таки Медведь гора, не даст нас в обиду, думали мы.
Потом нас известили, что на время эвакуируют в Москву. Внушали, что скоро враг будет разбит и мы и продолжим отдых в «Артеке».
Через неделю с начала войны пионеров переправили в Симферополь, а оттуда поездом – в столицу СССР. Пассажирские поезда пропускали эшелоны, идущие на фронт. Поэтому мы стояли иногда в поле. Собирали букетики и с запиской с добрыми пожеланием бросали цветы красноармейцам. Они ловили букетики и улыбались. Такие мы были романтики в начале войны.
В Москву добрались только 5 июля. Через некоторое время нас развезли по домам. Вскоре и мой отец ушел на фронт – и забота о пропитании семьи легла на мои хрупкие плечи (параллельно с учебой в школе).
