Глядя на актрису, недавно отметившую свое 76-летие, мало кому придет в голову назвать ее некрасивой. Есть в нынешней Чуриковой что-то от баронессы из фильма Захарова «Тот самый Мюнхгаузен» -- то, что французы называют «шарман». И тем не менее она часто попадает в списки самых некрасивых актрис. Возможно, слишком сильно в памяти закрепились ее молодые роли, в которых Чурикова так похожа на обычных женщин: не сусальных и гламурных, а, как говорят, на любителя. Суть народной любви можно коротко сформулировать одной фразой: за талант актрисе готовы простить любую внешность.
Некиноэкранное вытянутое лицо с высокими скулами выдает азиатское происхождение Инны Чуриковой. Она родилась в городе Белебее республики Башкортостан, в интеллигентной семье, далекой от театрального искусства: отец был военнослужащим (по другим сведениям -- агрономом), мама преподавала в школе (после переезда в Москву стала профессором МГУ, доктором биологических наук). Астрологи, изучавшие гороскоп актрисы, утверждают, что ее звездность была предрешена датами рождения. Она родилась во время войны, холодной осенью 1943 года, в роддоме без отопления, где врачи занимались прежде всего ранеными бойцами. И тем не менее малышка выжила и окрепла. Но гораздо большим везением, определившим судьбу актрисы, было то, что она родилась у любящих родителей. Вся ее жизнь -- плескание в теплых волнах любви: сначала мамы, потом мужа, семьи, зрителей.
Родители развелись, когда Инне было 8 лет, но ущербности она не почувствовала, т. к. в те годы многие дети росли в неполных семьях, потеряв отцов на фронтах и в ссылках. Общение с уехавшим в Алма-Ату папой, конечно, прекратилось, однако любви не стало меньше. Мама часто подводила дочь к зеркалу и говорила: «Посмотри, какая ты красивая! Будешь актрисой!» Девочке даже в голову не могло прийти, что она некрасива. Обычно в юности «открывают глаза» сверстники -- или первые несчастные влюбленности приносят сомнения в своей неотразимости. Инна успешно избежала этих открытий, потому что была влюблена... в князя Мышкина. У «идиота» Достоевского были и реальные конкуренты, но мальчишки, в которых влюблялась Инна, относились к ней уважительно, этим любовные отношения исчерпывались. Окрыленная маминой любовью, уверенная в себе, некрасивая 18-летняя девушка отправилась поступать в театральный! Тут-то ей и предстояло узнать о себе много нового.
На экзаменах в школе-студии МХАТ преподаватели заливались смехом, глядя на абитуриентку, читающую стихи с закрытыми глазами. В Щукинском училище ее спросили в лоб: «Девушка, вы давно на себя в зеркало смотрели?» Две попытки -- два провала. Но Инна сказала себе: «У меня своеобразное лицо, которое не каждому дано оценить». И отнесла документы в третье театральное училищу -- им. Щепкина. Бог любит троицу: она прошла по конкурсу! Училась параллельно с работой в Московском ТЮЗе, где ей настойчиво предлагали роли сказочных зверушек и комических персонажей. После очередного приглашения на роль свиньи Инна подумала: «Что-то мне надоело хрюкать».
За спиной уже была роль в кино -- тоже не красавицы, но какая яркая! Инну пригласил на роль Марфуши в сказке «Морозко» Александр Роу. Потом этот фильм собрал на кинофестивалях в Венеции, Киеве, Риме, Тегеране множество престижных призов. А во время тюзовского спектакля, где Чурикова играла Бабу-ягу, ее увидел молодой кинорежиссер Глеб Панфилов и позвал в Ленинград на пробы в своей дебютной картине «В огне брода нет».
Ехала, не питая особых надежд: вряд ли этот кинорежиссер оценит ее «своеобразную внешность», вон какой красавец, образованный, талантливый, а всего-то на девять лет старше, на него можно смотреть и слушать его, только открыв рот от восхищения. На студии «Ленфильм» Инна увидела фотопробы красивых актрис и совсем пала духом. Но Глеб Панфилов выбрал Чурикову. Их фильм о Гражданской войне был удостоен приза «Золотой леопард» на международном кинофестивале в Швейцарии. Вскоре Панфилов и Чурикова поженились, а спустя некоторое время у них родился сын Иван.
История их большой любви наталкивает на банальную мысль, что в женщине важна не внешность, а душевная красота, талант. Все не так прямолинейно. Еще во времена тюзовских спектаклей молодую Чурикову постоянно одергивали режиссеры за слишком эротичное изображение лисичек и лесной нечисти. Слишком много чувственности! Ты же для детей играешь! Видимо, талантливые мужчины чувствуют в актрисе это сугубо женское «нечто». Хотя, оглядываясь на свою молодость, Чурикова признается, что она не избалована мужским вниманием. О скоротечном романе с Панфиловым говорит посмеиваясь: «Какой такой роман? Не знаю, как он, а я сразу втюрилась».
Их браку -- 50 лет. Актриса очень осторожно рассказывает в интервью о своем муже, боясь спугнуть счастье. На вопрос о ревности к другим женщинам и оценке собственной внешности кокетливо просит: «Только Глеба об этом не спрашивайте, он до сих пор считает, что я самая красивая!» Сама-то она давно выросла из юношеской уверенности в своей неземной красоте. Тот самый первый фильм Панфилова сначала запретили к показу, как и фильм о Жанне д’Арк. В частности, советским чиновникам не понравилось, что у главной героини недостаточно киношная внешность. Чурикова восстанавливала свою женскую самооценку постепенно, шаг за шагом. Ведь кроме любви мужа, хотелось признания других мужчин. Однажды во время спектакля в Ленкоме к ней подошел Марк Захаров, назвал ее царицей и ушел. Царица и есть, она в этом больше не сомневается. Да и зрители тоже.
Подпишись на наш канал!
Лариса Щебренко (с) "Лилит"