Приветствую, уважаемые читатели!
Во второй части мы увидели, что расхождения между либертарианцами и левыми либералами в интерпретации идеала свободы могут быть рассмотрены с точки зрения противопоставления явных и неявных форм ограничения свободы.
На этот раз я постараюсь показать вам то, каким образом вышеуказанная идея о различии форм ограничения свободы может найти своё отражение в рамках актуальных социально-политических дискуссий, а именно дискуссий о приемлемой системе набора в армию и о допустимости или недопустимости близких отношений между студентами/студентками и преподавателями.
1. Призывная армия, контрактная армия и практика "заместительства"
В наше время, особенно в нашей стране, не утихают споры о том, какая модель комплектования армии является приемлемой и эффективной. Противники призывной системы чаще всего исходят из позиции, что такая система представляет собой насилие государства над личностью, или, другими словами, примером явного нарушения свободы. Для усиления своей позиции (в большей степени с эмоционально-риторической, нежели логико-аргументативной точки зрения) противники данной системы называют её "призывным рабством".
В качестве альтернативы призывной армии предлагается система, в рамках которой войска будут комплектоваться теми, кто добровольно (как минимум, формально) изберёт для себя в качестве стези военную службу. При этом служба из обязанности превращается в профессию, а солдаты, теоретически, могут больше уделять времени профессиональной подготовке, что, в свою очередь, должно повысить эффективность вооруженных сил в целом.
То есть, сторонники "добровольной" контрактной армии исходят не только из соображения свободы, но также прибегают к аргументу от эффективности (а другими словами, к пользе, что отсылает нас к идеям утилитаристов). Сторонники призывной армии же утверждают, что призывная система, помимо всего прочего, обеспечивает консолидацию нации и народа, поддерживает чувство сопричастности посредством общего дела, а также службы своему Отечеству (или Родине, кому какое слово больше нравится). Подобная критика контрактной системы близка к идеям упоминавшихся в первой статье коммунитаристов.
Однако, как ни странно, контрактная армия может подвергнуться критике с позиции, которую чаще всего занимают её сторонники, а именно, с позиции свободы выбора. Однако для того, чтобы продемонстрировать основания подобной критики, мы внимательнее остановимся на практике, которая имело место в истории XIX века, а именно, практике покупки "заместителей".
Во время Гражданской войны в США (1861-1865) как на Севере, так и на Юге действовала призывная система набора в армию. Однако на Севере у этой системы был один немаловажный нюанс: достаточно обеспеченный рекрут мог не пойти в армию, а нанять себе заместителя, которой шёл служить вместо него. Причём здесь не идёт речи о нелегальных коррупционных схемах, но об официальной, одобряемой властями системе. Сэндел утверждает, что даже те его студенты, которые выступают за контрактную систему набора в армию, крайне неодобрительно отзываются о подобной практике. Своё однозначное неодобрение таким положением дел также выразили жители Нью-Йорка в 1863 году.
В чём же причина непринятия подобной системы? Дело в том, что именно в ней наиболее ярко проявляется расслоение общества на богатых (тех, у кого есть средства, для того, чтобы откупиться) и бедных (тех, кто вынужден идти армию за себя, либо, в силу отсутствия денежных средств, идти "за того парня"). Говоря другими словами, отпрыски тех, кто, по сути, либо были причастны к развязыванию гражданской войны, либо получали от неё прямую выгоду, могли не участвовать в этой войне, что, в свою очередь, минимизировало её последствия для них и для их семей. Естественно, было бы крайне неосмотрительно обобщать и утверждать, что поголовно все представители высших слоёв общества того времени избегали войны. Даже учитывая, что они могли получить благодаря связям офицерский чин, на поле боя они зачастую рисковали своими жизнями не меньше рядовых. Для пули или пушечного снаряда не имеют значения доходы и социальное положение семьи поражаемой цели. Однако для нас в данном контексте важно именно наличие возможности использовать преимущества, которые не являются, по большей части, заслугами самого человека, для того, чтобы отправить вместо себя на войну тех, кому повезло меньше.
Вернёмся к дилемме между контрактной и призывной армиями. Практики "заместительства" уже не существует (как минимум официально), и контрактные армии, такие как армия США, являются добровольными. Но Сэндел в своей книге резонно задаётся вопросом о том, насколько решение рекрута служить в ней добровольно и свободно на самом деле? Несмотря на огромное количество привилегий и значительные заработные платы, пойдут ли туда служить отпрыски представителей политической и экономической элиты? Люди, родители которых могут позволить обеспечить их более чем достойным образованием и хорошей работой? И есть ли значительная разница между ситуацией, когда отпрыск богатых родителей может откупиться от призыва, отправив туда менее состоятельного соотечественника, и ситуацией, когда отпрыск богатых родителей может не идти в армию, так как его стартовые условия (происхождение, воспитание, наличие возможности лучше развить какие-либо из своих задатков) намного выигрышнее чем те, которые имеются у его менее состоятельных соотечественников?
То есть, дилемма между призывной армией и армией контрактной ясно демонстрирует нам, как могут противоречить друг другу мотивы борьбы с явными и неявными ограничениями свободы. Контрактная армия решает проблему явного нарушения свободы человека в рамках воинского призыва. Однако, как подмечает Сендел, она ведёт к тому, что неизбежно увеличивается пропасть между бедными и богатыми, а также армией и обществом, чьи интересы она должна, по идее, защищать. Более того, влиятельные политики, чьи отпрыски и окружение с большой долей вероятности не окажутся на поле боя, в меньшей степени могут ощутить на себе последствия своих внешнеполитических решений.
Стоит отметить, что достижение успеха без необходимости службы в армии всё же является возможным не только для выходцев из состоятельных и влиятельных семей. Однако не следует забывать о факторах, которые непосредственным образом связаны со стартовым положением того или иного человека. Такие факторы, как социальное окружение, врождённые и унаследованные задатки, особенности политической и социальной обстановки в отдельно взятой стране и т. д. никаким образом от нас не зависят, являются внешними по отношению к нам и могут очень серьёзно ограничивать наши возможности для выбора способа самореализации. Или говоря иначе, ограничивают нашу свободу.
С другой стороны, в идеальной призывной системе, свободной от коррупции и кумовства, представители всех слоёв общества находятся в одинаковом положении, что, опять же в идеале, должно в большей мере связывать интересы общества, ей верхушки и армии. Но возможна ли она в принципе - это уже совсем другой вопрос.
Подытоживая, мы будем вынуждены признать, что вышеуказанная дилемма не является выбором между "свободой" и "рабством" и каждый вариант неизбежно включает в себя одну из форм ограничения свободы.
2. Могут ли в принципе отношения между студентами/студентками и преподавателями быть добровольными?
Несмотря на то, что ранее я обещал не забредать в область феминизма, всё же я не мог проигнорировать эту тему, так как она поможет мне ещё раз продемонстрировать то, как работает разграничение форм ограничения свободы на явные и неявные. Ну и оправдать название цикла статей: уже вторая часть заканчивается, а про образование ни слова!
Небольшое примечание: учитывая, что большинство подобных историй связаны именно с представительницами "прекрасной половины человечества", я буду использовать только слово "студентка", что, конечно же, ни в коем разе не является дискриминацией по половому и гендерному признакам. Да и лень, если честно, каждый раз писать слово и в мужском, и в женском роде.
Мы не будем рассматривать моральную и нравственную стороны интимных отношений между преподавателями и студентками. Мы не будем выяснять, кто и кем на самом деле пользуется в подобных отношениях. Также мы не будем касаться особенных "женских" или "мужских" прав и обязанностей. Наша основная цель - рассмотреть возможные аргументы "против" и "за" регулирования взаимоотношений между студентками и преподавателями, а также их допустимых границ.
Начнём с аргументов "против". Сторонники данной позиции исходят из того, что вмешательство в личную жизнь взрослых и дееспособных людей, а также юридическая регламентация морали являются мерами излишними и недопустимыми. Если отношения являются результатом взаимного согласия сторон, то в них нет ничего предрассудительного и начальство не имеет права в них вмешиваться. То есть, по сути, эта позиция делает упор на формальной добровольности подобных отношений и выступает против явных форм ограничения свободы.
Однако уже пример с контрактной армией показывает нам то, что "добровольность" - штука весьма коварная. Нечто, что на первый взгляд кажется добровольным и свободным решением, может оказаться вынужденной мерой, на которую решающую роль оказали внешние и независящие от человека обстоятельства.
В случае с проблемой излишне близких отношений между преподавателями и студентками, нам стоит обратить внимание, как минимум, на 2 вопроса, которые призваны прояснить роль неявных форм ограничения свободы в контексте обсуждаемой нами темы.
1. Могут ли решения данного конкретного преподавателя повлиять на успеваемость данной конкретной студентки? Самый простой пример: возможность не поставить ей зачёт или положительную оценку на экзамене. Однако не стоит исключать таких вариантов, как пребывание конкретного преподавателя в разного рода комиссиях, например, в ходе защиты различного рода научных работ.
2. Может ли данный конкретный преподаватель повлиять на дальнейшую академическую карьеру студентки?
Если ответ на один из этих вопросов положительный, у нас есть все основания усомниться в добровольности подобных отношений. И дело даже не в принуждении (большинство людей, естественно, будут против этого), но в том, что испорченные отношения с преподавателем могут негативным образом повлиять на дальнейшую учебную и научную деятельность студентки. Даже если угроза эта является гипотетической, а конкретный преподаватель не возьмётся мстить за отказ или разрыв отношений, уже факт такой возможности будет сильно ограничивать свободу действий студентки, как стороны, формально находящейся в более проигрышном положении, нежели преподаватель.
Означает ли это, что регулирование безусловно необходимо? Одним из затруднений в данном случае является то, что оно подразумевает чуть ли не тотальный контроль за студентами и преподавателями (разных полов и гендеров). Что если они скрывают свои отношения? Установить за ними слежку? Регулировать только те случаи, когда присутствует жалоба на недобровольность и принуждение? Но как мы увидели само положение студентки может быть принуждающим фактором, даже если прямого принуждения нет.
Как и в случае с дискуссиями о приемлемой системе набора в армию, мы видим, что каждая сторона конфликта опирается на позиции не допускающие либо явных (ограничения личной жизни студенток и преподавателей), либо неявных (ограничение свободы студенток из-за их зависимого положения от преподавателей и руководства кафедр/институтов/ВУЗов) форм ограничения свободы.
Было бы ошибкой полностью исключать вероятность того, что подобное "неявное принуждение" на самом деле нисколько не ощущается той или иной конкретной студенткой, и её отношения с преподавателем, как минимум теоретически, могут быть действительно добровольными и свободными (в том смысле, что они - результат свободного выбора).
Однако целью моей было показать "подводные камни", которые могут возникнуть на нашем пути в ходе рассуждений и аргументации "от добровольности".
Заключение
Целью этой статьи было продемонстрировать, что решение таких непростых вопросов, как набор в армию или регулирование отношений между студентами и преподавателями, намного сложнее, чем может показаться на первый взгляд. Борясь против явных форм ограничения свободы, мы будем вынуждены пойти на ограничения свободы неявные и наоборот. Таким образом, будет ошибкой воспринимать вышеуказанные дилеммы исключительно как борьбу "свободы" против "тирании и рабства".
Как вы могли заметить, во всевозможных дискуссиях о справедливости немаловажное место занимало понятие "заслуги". В следующей части мы рассмотрим то, каким образом интерпретация этого понятия может повлиять на распределение бюджетных мест во всякого рода учебных заведениях, а также на различные формы поощрения учащихся.
Благодарю Вас за внимание! И прошу прощения, если проглядел какие-то ошЫбки и очепятки.)