Глава 2. Учитель.
Будет мой!
Святки . Деревенское застолье. Бабы суетятся возле стола, смеются, перешёптываются. Хозяйка с гордостью вынула из печи дымящегося поросенка, фаршированного яблоками, и водрузила на почётное место между закусками. Мужики сидят за столом, разговаривают и ждут начала трапезы.
Дети резвились во дворе. Среди них была и Ксюша. То и дело кто-то из ребятишек вбегал в избу погреться и с весёлыми криками выскакивал обратно во двор. Мокрые следы от их ног покрыли пол возле входа. Феклуша сидела в конце стола, возле печи. Здесь было жарко. До неё доносился манящий запах запечённого мяса, отчего сосало под ложечкой в предвкушении угощения. Окружавшие её бабы с нетерпением смотрели на хозяина, который должен был благословить застолье.
Наконец началась трапеза. Молчаливое жевание сменилось беседой. После нескольких глотков Феклуша быстро захмелела. Голоса стали громче, кто-то затянул песню, но смолк, не получив должного внимания. А в другом углу стола вспыхнул горячий спор, грозивший перейти в драку. Феклуша была оглушена происходящим. Из стоявшего вокруг гвалта она разбирала обрывки фраз и растерянно улыбалась. Она чувствовала себя неловко среди всеобщего веселья. Опьянение не придало радости, а наоборот, вызвало привычную тоску. Прохор сидел в начале стола среди мужиков, составлявших костяк общины, и о чём- то горячо спорил с соседом.
На месте опустевших блюд появлялись новые яства . Кто-то уже покинул стол, а новые гости всё прибывали. В избе стало тесно. Смеркалось, и хозяйка зажгла свечи. И вот, среди всполохов света, мелькания лиц и общей неразберихи Феклуша вдруг заметила учителя. Раньше она никогда не видела его на таких празднествах в среде односельчан. Феклуша приосанилась и поправила накинутый на плечи платок, который являлся главным украшением её наряда. Не отрывая глаз, она стала следить за учителем. Но тот даже не заметил её присутствия. Пару раз он прошёл мимо и даже не обернулся.
Феклуша пересела на опустевшее место за столом поближе к учителю. Он о чём-то бойко разговаривал с местной красавицей Аграфеной. Та явно красовалась. На раскрасневшемся лице вызывающе алели пухлые губки. Волосы выбились из под платка. Аграфена пыталась сдуть их с глаз, а учитель с явным удовольствием проводил ладонью по её лицу и ловил шаловливые пряди. Аграфена визгливо хохотала на всю избу и по-свойски подталкивала учителя локтем в бок.
Феклуше было неприятно видеть их веселье. Кокетливая улыбка Аграфены казалась отвратительной и напоминала хищный звериный оскал. Да и во взгляде самого учителя промелькнуло что-то отталкивающее. Феклуша положила в рот кусок остывшей свинины, с трудом проглотила его и вдруг поняла, что ещё чуть-чуть, и она расплачется от досады. Чтобы успокоиться и отвлечься от взволновавшего её зрелища, Феклуша уставилась в стену. Пёстрые дешёвенькие обои, обновлённые к празднику, были приклеены криво и топорщились в местах стыка брёвен. Их вид не мог надолго завладеть вниманием. Словно магнитом её тянуло к учителю.
В избе стало жарко и душно. Феклуша приоткрыла ворот рубахи, чтобы отдышаться. Она глядела на учителя, и в этот момент внутри нее быстро, но отчетливо промелькнула мысль: «Он будет со мной! Моим будет, моим!», и аж перехватило дыхание от силы нахлынувшего желания. И тут же несчастная женщина ужаснулась и своим мыслям, и мощи той чувственной силы, которая вдруг распрямилась в ней, словно сжатая пружина.
Чем дольше она смотрела на учителя, тем больше становилась пропасть, которая отделяла Феклушу от её привычного мира: от Ксюши, резвившейся теперь в дальнем углу избы, от захмелевшего Прохора, от дремавшей по соседству Акулины. Постепенно всё происходящее стало ей казаться каким-то дурным сном. Единственной реальностью стала острая душевная боль, пришедшая на смену вспыхнувшему желанию. Эта боль заполнила душу до предела и погрузила в вязкое безразличие. Лишь хмельной взгляд учителя выводил Феклушу из забытья и вызывал новую волну боли.
Уходить было рано. Собрав всю волю в кулак, чтобы не выказать чувств, Феклуша продолжала сидеть за столом.
- Эй, Фекла! Что случилась? - окликнула её соседка по застолью. - Что сидишь, как на поминах? Праздник, радоваться надо!
- Зуб болит, - соврала Феклуша.
- Да, это дело скверное. По себе знаю.
И сердобольная женщина стала увлечённо рассказывать о всевозможных способах излечения зубной хвори, не обращая внимания на отсутствующий вид собеседницы.
- Пойду я! - Феклуша вдруг резко встала из-за стола. Еле сдерживая слёзы, она схватила свой тулуп и выбежала вон из избы.
Если вам интересен роман, подписывайтесь на канал, ставьте
и читайте продолжение !
С благодарностью, автор.