Здравствуйте! Начну с того, что меня зовут Алёна и работаю я в аэропорту Шереметьево. В том самом аэропорту, куда прилетели почти все заражённые коронавирусом. Фронт-лайн, практически все время я нахожусь на виду, контактирую с сотнями, а то и тысячами человек в день. Сейчас, конечно, глобальный спад перевозок, но до недавнего времени это было так. И меня крайне удивляет поведение знакомых, родственников и соседей.
Родители мужа еще в марте убежали спасаться от вируса на его дачу. Гуляют там компаниями, отдыхают, шашлыки, водка и тырыпыры. Спасаются. Переклинило тут в апреле Ольгу (свекровь, или как там называют мать мужа), звонит она нам и орет в трубку: "Вы что там делаете в этой Москве, там рассадник зла и порока, срочно уезжайте оттуда на дачу! Только не на нашу!" В ответ на вопрос: "А на какую тогда?" донеслось: "На дачу родителей Алёны!" На минуточку, наша дача находится глубоко в Тверской области, дом почти полностью окружён лесом, там нет даже водопровода и все, что там можно делать - это страдать над колодцем, пытаясь пробить в нем лёд крюком для ведра, чтобы попить тухлой водички, либо тонуть в грязи, когда лед везде растает.
На дачу мужа нас, кстати, не приглашают. Потому что "вы нам заразу принесёте". Мы, конечно, и не собирались ехать, но сам факт...
Мои родители, кстати, тоже предпочитают общаться со мной исключительно по телефону. Сидят в Твери, папа и сестра температурят и кашляют (пробы, кстати, у них конечно же не брали), но звонят нам в заразную Москву и говорят: "Вы пока не приезжайте. А то малоличо". На вопрос: "Чо это за чо?" - стыдливо мнутся. Да я бы и сама не поехала, потому что, ну да, мало ли, но сам факт...
Соседи, которые знают, где мы работаем - это отдельная тема. Те, что живут прямо за стенкой и чья входная дверь примыкает к нашей, при встрече в подъезде в миг седеют и становятся верующими, крестятся и пятятся задом, пока не отойдут метров на дцать. Другие не лучше. Вчера стояли в подъезде на своем этаже, ждали лифт. Напротив открывается дверь, выходит ещё одна соседка при параде для дневного выгула себя. Минута молчания. Она смотрит на нас, нас смотрит на нее. Соседка делает шаг назад и в панике захлопывает дверь. Из-за двери доносится: "Юра, я дышала с ними одним воздухом, я теперь заболею, Юра".
Не знаю, что там Юра, начал ли он уже рыть землянку в полу нашей древней "сталинки" или просто осквернил воздух миазмами страха, мы сели в лифт и уехали.
Ещё у мужа есть бабушка. Ей под 90 лет и она болеет всеми возможными старческими болячками. И говорит она: "Дорогие мои, приезжайте ко мне, мне скучно!" Мы ей: "Да, ну ты что, мы работаем в рассаднике заразы, вдруг заболеешь, ты же можешь не пережить эту пневмонию". В ответ нам говорят, что, мол, войну пережила и это переживём.
То, что, это не война, а вирус, говорить уже как-то неловко, так что предпочитаем кормить ее завтраками. Отважная женщина. Или глупая. Глупая и отважная.
Так вот, господа и дамы. Это уже даже не паника, это маразм. Маразм крепчал, деревья гнулись, а ночка темная была.