Догадки Татьяны о том, что ее мужа убили не просто хулиганы, а люди, которым он должен был денег, подтвердились на следующий же день – вернувшись домой, она обнаружила, что весь нехитрый скарб перевернут вверх дном. Переворачивать, правда, особо было нечего – кроватка да горшок сына, небольшой шкаф, несколько стульев и табуреток.
Вызывать милицию и рыдать не было ни смысла, ни времени. Татьяна помчалась к матери, рассказала ей правду, и на следующий день повезла части браслета к тете Вале.
Был обеденный перерыв, поэтому в контору к тете Вале пришлось заходить с черного входа. Открыв дверь с надписью «Посторонним вход строго воспрещен», Татьяна испугалась, что сходит у ума. Два пропойного вида мужичонки за ноги волокли по лестнице в подвал огромную бабищу лет 50.
На негнущихся ногах Таня прошла дальше, в приемную, где сидела тетя.
- Не волнуйся. У Антонины Ивановны нерв защемило. Мы тут в Плёс с работы на выходные ездили. Там ее и прихватило. Ну ничего не помогает. Вот присоветовали – по лестнице вниз, типа массажа. Вчера уже делали – полегчало. Сейчас повторить решили. А то – не согнуться не разогнуться. А ты …
Договорить Валентина не успела. Из закутка с надписью «Касса» появилась двоюродная сестра Зина с дочкой, Татьяниной племянницей, и кассир. Выяснилось, что племянницу приводили прокалывать уши. Девочке очень хотелось надеть сережки, но прокалывать, потом вставлять ниточки в свежую дырку, она боялась. Поэтому и привели к кассиру Галине Петровне. У той был свой, не дающий сбоя метод. Водка поливалась на руки Галине Петровне, прокалываемые уши и на серьги, которыми уши непосредственно прокалывались. Потом Галина Петровна делала глоток «чтобы хорошо заживало», поливала еще немного на свежепроколотые уши с сережками, и пациент шел домой.
Сама Зина прокалывала уши в Институте красоты два раза. Оба раза дырки гноились, а одна серьга прорывала ухо. А после визита к Галине Петровне она уже два года щеголяла в прекрасных сережках, которые покупал ей муж или привозила из-за границы свекровь.
Все обнялись, поцеловались, выразили соболезнования, договорились встретиться на похоронах. «Ну да, у всех своя жизнь. Свои проблемы. Моего мужа они только на свадьбе и видели. Мы с Зиной особыми подругами не были…» - подумала Татьяна, провожая взглядом бодрых и не сильно расстроенных ее горем родственниц. Из задумчивости ее вывела тетка.
- Пока перерыв не закончился, пойдем на улицу поговорим.
Татьяна честно рассказала обо всем и призналась, что боится держать дома драгоценность. Поэтому просит, чтобы она полежала у теток.
- А зачем ты сюда приехала? Ты же знаешь, чем занимается мое предприятие, - сказала Валентина (что «предприятие» является КГБэшным знала вся родня, хотя это и не афишировалось). – Тебе надо было ехать ко мне домой. Если честно, я боюсь, но, конечно, вам необходимо помочь. С такой ценностью в метро не поеду. Сейчас отпрошусь с работы и поедем вместе.
Валентина работала «на предприятии» с военных времен, славилась кристальной честностью, никогда не отказывалась помочь и поработать сверхурочно. Поэтому начальник тут же отпустил «помочь племяннице, у которой такое горе».
Браслет был надежно спрятан на балконе новой квартиры Валентины и Риты – их старый дом тоже снесли для строительства к Олимпиаде-80 и выселили на окраину города. Хотя им на новом месте нравилось – рядом было два парка, напротив дома аллея лиственниц, по которым скакали рыжие белки, а осенью можно было набрать опят. А в доме напротив жила Нинка-крыса, чей род занятий за все эти годы не претерпел никаких изменений.
Вам нравится рассказ?
Пишите комментарии, подписывайтесь на мой канал. Всем удачи
#наследство #отношения с родственниками #семейные отношения #ссср #судьба
