В Армении по мере углубления кризиса с коронавирусом одной из важнейших тем становится эффективность контроля над выполнением правил режима ЧП.
Власти страны и, в частности, премьер-министр Никол Пашинян уже неоднократно в косвенной форме высказывались относительно эффективности действий правоохранителей в данной сфере. Также необходимо отметить, что кризис первого этапа ограничительных мер в виде всеобщего карантина наметился именно на фоне фактического прекращения жесткого контроля со стороны полиции над его соблюдением, наметившимся примерно в начале апреля.
Примечательно, что этому предшествовала серия инцидентов с нападениями на сотрудников полиции. В целом проблема действий правоохранительных структур, в частности, и силовиков довольно сложна и во многом связана с процессами последних нескольких лет.
Полицейская система Армении была потрясена в своей основе событиями весны 2018 года, когда после серии крупных массовых движений, в той или иной форме подавленных силовиками, массовое движение одержало победу над режимом. Результат получился двояким.
С одной стороны заметно снижение полицейского насилия, баланс сил изменился в пользу общества. В то же время эффективность самих правоохранительных структур оказалось в какой-то мере затронута как в результате указанного потрясения, так и развернувшейся после смены власти напряженной внутриполитической борьбы. В этом противостоянии бывшие власти (ставшие оппозицией) явно «генетически» ближе действующим силовикам.
Последний аспект создает проблему лояльности, которую новые власти пытались решить как путем рекрутирования в свои ряды фигур из числа среднего и нижнего эшелона правоохранительной системы, так и внедрения в ее ряды своих людей, не связанных с действующими силовиками. Примечательно, что в настоящее время одной из оппозиционных фигур является бывший директор СНБ Артур Ванецян (бывший до смены власти именно представителем руководства силовиков второго эшелона). Также не случайно, что частью информационной стратегии зятя третьего президента Армении Микаела Минасяна, реализуемой им в рамках еженедельных видеороликов, была демонстрация наличия (не так уж и важно подлинной или мнимой) утечки информации из силовых структур, что также явно призвано продемонстрировать действующему премьеру, что силовики нелояльны ему.
Власти в какой-то мере осознают эту проблему, что прослеживается в ряде заявлений главы правительства. Однако быстрого решения у них нет, при том, что кризис 2020 года не дал властям времени на то, чтобы путем постепенной аппаратной работы решить вопрос с эффективностью и лояльностью силовых структур.
В результате все эти проблемы проявились в ходе кризиса вокруг коронавируса. На указанный шок весны 2018 года и проблемы с лояльностью наложилось начавшееся в условиях тяжелейшего социального кризиса «молекулярное» сопротивление мерам властей со стороны части граждан, с которым примерно с начала апреля начали сталкиваться правоохранители.
В сочетании эти факторы привели к указанному выше сбою в работе полиции. Все эти проблемы могут возникнуть вновь в случае повторного введения карантина и привести к полноценному кризису правоохранительной системы. В этих условиях у властей теоретически остается еще один силовой рычаг для продавливания жесткого карантина – это Вооруженные силы Армении. В принципе ВС были в разных формах задействованы в ряде стран в рамках борьбы с распространением коронавируса. В случае гипотетического привлечения ВС к контролю за соблюдением режима ЧП, на какое-то время возможно определенное повышение эффективности данного процесса с учетом большей эффективности армии и ее более высокого авторитета в обществе.
В тоже время у этого сценария есть и целый ряд отрицательных сторон. Прежде всего, контроль над ситуацией даже в масштабах столицы Армении потребует определенных ресурсов ВС, что в свою очередь может сказаться на эффективности выполнения основной функции армии – защиты государственной границы и линии соприкосновения.
Эта проблема стоит особенно остро в условиях заметной активизации азербайджанской стороны.
Во-вторых, проблема массового сопротивления в условиях экономического кризиса со стороны части общества работе силовиков по соблюдению карантина может оказаться актуальной и в случае с армией.
А это в свою очередь означает неизбежное понижение эффективности данного силового инструмента, который до сих пор в истории Третьей Республики привлекался правящей элитой лишь в самые критические моменты.
Третий отрицательный аспект связан с внутриполитическим контекстом. Проблема лояльности и шока 2018 года актуальна и для военной элиты. Большинство ее представителей было тесно взаимосвязано с прежней властной верхушкой.
Кроме того продолжающееся «дело 1 марта» затрагивает значительную часть военной элиты и создает определенное давление на командование ВС, с учетом того, что центральным моментом в деле является именно предполагаемое задействование армии в ходе кризиса 2008 года. В этих условиях гипотетическое привлечение ВС к соблюдению режима ЧП представляет собой палку о двух концах.
Сам факт задействования армии для выполнения широкомасштабных задач внутри страны может создать определенную практику и привычку к подобным действиям, в целом расширив поле для возможного вмешательства ВС в процессы в стране. Подобная гипотетическая тенденция в случае своей реализации несет определенные риски, особенно, в условиях экономического кризиса и обострения внутриполитической борьбы в стране.
Давид Арутюнов, редактор Armenia Today
© 2020 Armenia today