Каждый из нас не один раз выслушивал в качестве доказательства по какому-то вопросу истории об условном сыне двоюродной сестры тети Глаши из второго подъезда. Эффект сломанного телефона и невозможность удостовериться в правдивости приводимой информации – благостная почва под зерно сомнений. Однако, если на обывательском уровне такое допустимо, то в случае с судом, причем по громкому делу, подобная ситуация выглядит вопиюще неприемлемо.
В общем, из-за всей этой пандемии мы совершенно позабыли о том, что в начале марта в Нидерландах стартовало судебное разбирательство по делу о крушении рейса MH17. Думается, расписывать, что это была за трагедия, не стоит, так как произошедшее является общеизвестным фактом. Как и то, что Совместная следственная группа (ССГ), подведомственная генпрокуратуре Нидерландов вместо независимого расследования и привлечения всех заинтересованных в результате сторон (Малайзию и Россию упорно не замечают) все это время пытается связать РФ с произошедшим.
Интересные новости пришли с «фронта», а именно от председательствующего судьи Хендрика Стинхейса во время заседания по делу о крушении Boeing Малайзии. По его словам, Штаты поставили в известность Нидерланды о невозможности дополнить документ от 2014-го информацией по запуску ракеты по пассажирскому «Боингу».
Суд интересовало наличие возможности приобщить к делу врученные нидерландским спецслужбам секретные снимки с запечатленным на нем пуском ракеты, что означает снятие с них грифа «Секретно». По словам прокуратуры, на соответствующий запрос в 2014-м от американцев пришел меморандум, проверить достоверность которого было позволено Голландскому национальному прокурору по борьбе с терроризмом, что тот и сделал, но в конфиденциальном порядке.
Стинхейс говорит, что представитель надзорного ведомства нашел подтверждение меморандуму в прочих источниках, к которым обратился для консультации. Просьбой прокурора было приложение его выводов к досье, что и было сделано.
То есть, что мы имеем? Есть некие спутниковые снимки США, на которых зафиксирован запуск ракеты. Предоставлять суду их Вашингтон не намерен, но прокурора познакомили с «меморандумом», в достоверности которого он убедился при помощи «иных документов». И служители Фемиды решили принять это на веру. Ну прямо история от тети Глаши.
Если снимки и правда свидетельствуют о причастности России к произошедшему, то что мешает Вашингтону ознакомить с ними хотя бы суд? И это при том, что Россия неоднократно настаивала на публикации информации украинских радаров и американских спутников в рамках расследования. Американцы боятся «спалить» свои технологии слежения (те же секретные военные спутники), или не хотят доставать из рукава свои козыри?
Но правомерно ли в данном случае принимать на веру гипотетическое существование снимков, особенно если они являются одним из ключевых доказательств, играющих на руку определенной заинтересованной стороне? Ведь все стороны, фигурирующие в деле, должны знакомиться с приводимыми аргументами, иначе это уже не суд, а профанация.
Однако, если учитывать антироссийскую риторику Вашингтона, что с первых минут после трагедии из-за океана стали звучать речи о причастности России, и растянувшееся на шесть лет следствие с, казалось бы, железными доказательствами, то закрадываются серьезные подозрения.
А есть ли вообще у Штатов доказательная база своей позиции, либо истина настолько неприглядна с точки зрения западников, что уж лучше пусть снимки так и не увидят свет?